Я заскользил и покатился по палубе, ухватился за канат и замер, прижавшись к надстройке. Галеон неотвратимо надвигался. Нападающие облепили снасти, выстроились вдоль борта, возвышающегося на десять футов над нашей палубой. Они размахивали саблями и кричали. Я смотрел в черные дула проплывающих пушек, в темные квадратные окошки, откуда ухмылялись почерневшие от дыма лица. Полетели абордажные крючья, скользнули и вцепились в затрещавшее палубное покрытие. В следующее мгновение с борта галеона посыпались люди, перемахивая через леерные ограждения и заполняя палубу. Смуглый человек бросился им навстречу. Над его головой мелькнула сабля, удар показался игрушечным, но смельчак рухнул и обагрил кровью палубу. Оглашая воздух яростными криками, мимо него промчалась толпа нападающих. Я вжался в палубу и огляделся. Размахивая мачете, в мою сторону рванулся высокий здоровяк, грудь колесом. Я откатился и едва успел выхватить маузер. Дважды выстрелив в лоснящуюся грудь, я отскочил, в сторону а он свалился на то место, где я лежал секундой раньше. В суматохе никто не услышал выстрелов.
Невысокий босой паренек с кривыми ногами попытался взобраться на грот-мачту, за ним прыгнули и стащили вниз. Кто-то полетел за поручни, не знаю, живой или мертвый. Озверевшая толпа продолжала крушить палубу. Все они громко кричали, не рубили, а лишь бесцельно размахивали абордажными саблями, забыв о валявшихся тут и там, как разбитые куклы, несчастных, которые уже насладились сражением, зажимали раны руками и молились напоследок Святой Деве.
И тут я увидел карга.
10Сомнений не было. Для неопытного глаза карг первого класса — а только таких и использовали в работе по Очистке Времени — ничем не отличался от обычного человека. Но у меня имелся опыт. Кроме того, я знал его лично.
Это был тот самый карг, которого я обезвредил и оставил в номере гостиницы в Буффало с куском свинца под левой скулой.
В настоящий момент времени — до встречи в Буффало — он стоял целый и невредимый, без дыры в голове. Такой же опрятный и спокойный, он уверенно опустился на палубу, не обращая на окружающие пустые забавы никакого внимания. Судя по золоченым галунам на обшлагах и потускневшему медному эфесу сабли, он представлялся важной особой. Капитаном или старшим помощником. Подчиняясь приказу, пираты утихомирились и выстроились в потрепанные ряды.
Сейчас последует детальное распоряжение о грабеже корабля и убийстве оставшихся в живых.
Судя по тому, что мне было известно об условиях содержания пленников на испанских парусниках, быстрая смерть казалась намного предпочтительнее долгого путешествия, в конце которого ждали каторжные работы на галерах. Я уже начал обдумывать, где бы притаиться и подождать удобного случая, когда дверь сбоку открылась. Точнее, ее пытались открыть. Я загораживал проход, так что створка продвинулась дюйма на два и уперлась в бок. Кто-то яростно толкнул ее изнутри и попытался протиснуться наружу. Я увидел ботинок, руку в голубом рукаве с золотыми пуговицами. Внезапно незнакомец выстрелил. Похоже, зацепил пистолетом за что-то. При первом же звуке карг обернулся, пристально посмотрел на дверь надстройки и долго-долго, наверное, не меньше минуты, не отрывал взгляда, затем извлек красный, усыпанный жемчугом пистолет с расширенным дулом, торопливо поднял и прицелился…
Грохнуло так, словно взорвалась бомба, из ствола вылетели пламя и дым. Свинец сочным хлопком ударил в цель, вроде как мяч по перчатке вратаря. Парень в двери рванулся, проскочил в щель и тяжело рухнул ничком. Потом дернулся пару раз, точно его тыкали палкой, и затих.
Карг повернулся к матросам и отрывисто прокричал команду. Те возмущенно зароптали, с разочарованным видом оглядели палубу, но затем повернулись к борту.
Вместо осмотра и грабежа — приказ убираться. Все выглядело так, словно карг добился своего. Через пять минут последние из абордажной команды вернулись на галеон. Карг спокойно и неподвижно стоял на корме, как может стоять только машина. Потом осмотрелся и направился ко мне. Я совсем притих и решил изображать труп.
Он перешагнул через меня и настоящий труп и вошел в рубку. Оттуда донеслись неясные звуки, как будто рылись в ящиках и заглядывали под циновки. Потом он вышел. Я слышал, как удаляются шаги, и приоткрыл глаза.
Он стоял у леерного ограждения и спокойно обрывал защитную пленку из фольги с термитной бомбы. Когда раздался предупреждающий свист, карг обронил заряд сквозь открытый люк у своих ног так беспечно, словно опустил сливку в мартини.
Пройдя с тем же хладнокровием через палубу к борту, он ухватился за канат и с похвальным проворством забрался на галеон. Затем кто-то прокричал команду. Корабль тотчас ожил: паруса задрожали и поползли вверх, часть людей бросилась натягивать выборочные тросы. Рангоуты галеона дрогнули и с сильным шумом и треском оторвались от оснастки обреченного корабля. Высокий борт испанского двухпалубника удалялся, натянутые паруса наполнились гулким хлопаньем. Совершенно неожиданно я остался один и, продолжая лежать, наблюдал за тем, как уменьшается уходящий по ветру с поднятыми парусами вражеский корабль.
В этот момент в трюме послышалось зловещее шипение. Я понял, что взорвалась термитная бомба. Из люка повалил дым, сопровождаемый языками пламени. Я подскочил и, шатаясь, прижался к стенке надстройки, не в силах оторвать взгляда от адского пламени, бьющегося подо мной. Какой бы стальной каркас не был у этой калоши, он ее не спасет: в 5000-градусной жаре сгорит не только сухой хворост.
Несколько драгоценных секунд я пытался разобраться в происходящем, извлечь хоть какой-то смысл. Огонь шипел и трещал, вздымая палубу. Тень от обломка грот-мачты отбрасывала плавную дугу, словно грозила пальцем застреленному каргом человеку.
Тот лежал на животе, уткнувшись в ворох влажных кружев, пропитавшихся кровью из багряной лужи под горлом. Одна рука подогнулась, другая откинулась в сторону. В ярде от пустой руки валялся пистолет.
Через три шага я нагнулся и подобрал оружие. Это был 7-миллиметровый микрореактивный пистолет производства Пекс-Центра, рукоятка как влитая легла на мою ладонь.
Иначе и быть не могло. Пистолет был мой. Я посмотрел на руку из которой он выпал. Похожа на мою. Пересиливая себя, я перевернул труп и взглянул на лицо. Это было мое лицо.
11Последовавшая за выполнением задания стандартная психообработка начисто заблокировала в моей памяти всю последовательность событий, но теперь барьер рухнул. Я все вспомнил. Время: где-то десятью годами раньше — относительное, или 1578 год — местное. Театр действий: Карибское море, около шестидесяти миль на юго-запад от острова Св. Томаса. Цель: поиск корабля под командованием карга, который орудовал в водах Новой Испании. Я вспомнил вхождение в контакт, погоню и абордаж, вспомнил, как ожидал в кабине подходящего момента для единственного хорошо проверенного выстрела с целью уничтожить источник вмешательства. Это было одно из первых моих поручений, отчет о благополучном завершении которого давным-давно ушел в хранилище и стал частью истории Чистки Времени.
