Кстати, ещё одним неприятным сюрпризом для Ковалёва, помимо непозволительно малых потерь галланов в живой силе, стало то, что врагов своих инсекты попросту ели, причём если поверженным и умерщвлённым врагам было уже, в общем-то, всё равно, то пленным — совсем даже наоборот. Как и многие насекомые, галланы не стремились убить свою добычу. Более того, они считали, что живая и сопротивляющаяся жертва намного вкуснее хладного трупа. Что же, у кого-то это может вызвать тошноту, но, с другой стороны, люди порой ведут себя ничуть не лучше.[53]
Так или иначе, из опыта боёв Ковалёв сделал некоторые выводы, так, на будущее. Ибо у империи не бывает постоянных друзей, бывают только постоянные интересы. Англичане, конечно, изрядные сволочи, но сволочи умные, и кое-чему, хотя бы вот рациональному отношению к жизни, у них поучиться определённо стоит.
Маленькая победоносная война вновь подняла авторитет землян вообще и Ковалёва в частности на недосягаемую высоту. Как же, непобедимый флотоводец и защитник интересов человечества, карающий меч империи и всё такое прочее. В очередной раз истребил тех, кто посмел поднять руку на людей… Очевидно, именно это и дало толчок произошедшим впоследствии событиям.
Ковалёв как раз проснулся, вылез из кровати и с неудовольствием посмотрел на себя в зеркало, когда запищал зуммер вызова. Адмирал не обратил на него внимания — когда происходило что-либо срочное, вызов шёл по другому каналу. Куда больше его напрягало собственное состояние — он вновь активно толстел. Ну да, пока его организм не переходил в боевой режим, килограммы набирались со страшной силой и не сгонялись никакими тренировками. Естественная физиологическая реакция — толстый слой сала служил своего рода аккумулятором энергии, расходуемой в бою, но сейчас от этого Ковалёву было не легче. Поэтому адмирал решил, не мудрствуя лукаво, забросить ненадолго дела, пойти в спортзал и потренироваться по полной программе, с переходом на боевой режим, чтобы сбросить начавшие уже мешать килограммы, проклятие всех суперов. Давно надо было, честно говоря, но природная лень плюс обязанности командующего, отбирающие всё свободное время… Да, надо идти в спортзал, но проклятый зуммер продолжал действовать на нервы, и адмирал, стойко проигнорировав его пару минут, всё-таки ответил.
— Привет, проснулся уже?
Голос Дайяны был отвратительно весел, как только может быть весел голос красивой молодой женщины, у которой нет проблем ни со здоровьем, ни с лишним весом, ни с личной жизнью. Уж чего-чего, а поклонников у неё было море, причём и среди местных, и среди землян. Вон тот же Шерр клинья бить пытался, Олаф хвост как павлин распускал, да и остальные старались не отставать. Правда, насколько было известно адмиралу, она со всеми поддерживала хорошие, но чисто приятельские отношения, ни с кем не сходясь ближе установленных ею самой границ и деликатно отфутболивая особо настырных. Впрочем, ребята своих попыток не оставляли, и от недостатка внимания девушка не страдала. Так что живи и радуйся. Вот она и радовалась, а Ковалёва это сегодня раздражало, не в том он был настроении, чтобы начинать утро с шуток.
— Представь себе, да, — брюзгливо съязвил он. — Это что-то меняет?
— Да нет. — Ковалёв воочию представил, как она пожимает плечами. — Если бы не проснулся, я бы тебя разбудила.
— Спасибо за откровенность. Случилось что?
— Ну, в общем-то, да. Ты не мог бы зайти?
— Через час, — сердито буркнул адмирал, прикинув, что за это время он успеет и посетить спортзал, чтобы хоть немного согнать жирок, и сполоснуться после тренировки.
— Идёт.
— Кто идёт? Где идёт?
Дайяна с полминуты молчала, переваривая услышанное, прежде чем поняла, что в очередной раз стала жертвой специфического адмиральского чувства юмора. Ковалёв вообще обожал вот так, не слишком изобретательно играть словами, особенно когда собеседник, как сейчас, пользовался русскими оборотами речи. Потом раздался её обиженный голос:
— Адмирал, а вам не кажется, что с дамой можно и повежливее?
— Мне никогда ничего не кажется. Я или уверен, или не болтаю, — фыркнул Ковалёв и выключил связь.
Ровно через час сбросивший почти пять килограммов и, несмотря на измождённое лицо, похудевший и помолодевший адмирал деликатно позвонил в дверь каюты Дайяны. Девушка занимала на базе самые роскошные апартаменты — пять комнат. Она любила простор. Впрочем, ни у кого эта маленькая слабость протестов не вызывала, Дайяну любили, и она беззастенчиво этим пользовалась, правда, надо отдать ей должное, только в мелочах. Единственно, на чём все дружно тогда настояли, так это на том, чтобы апартаменты эти были расположены во внутренней, самой защищённой части базы, в её старом, но отлично бронированном ядре. Протесты девушки, что там нет иллюминаторов, были столь же дружно проигнорированы, и Дайяне пришлось смириться.
Ковалёву было проще, он космические станции не слишком жаловал и потому предпочитал держать свой флаг на «Громовой звезде». Или на планете расположиться на худой конец, но последнее ему тоже не слишком нравилось. Всё-таки, несмотря на то что он был теперь имперским адмиралом, восприятие его осталось чисто земным, и, как многие жители слабо развитых в плане космических перелётов планет, в чужих мирах он чувствовал некоторый дискомфорт. На корабле, который фактически стал его вторым домом, никакого дискомфорта не ощущалось, а вот на чужой планете и под чужим солнцем накатывало чувство какой-то незащищённости. То есть побывать на другой планете — пожалуйста, без проблем, но жить там сколь-либо продолжительное время как-то не тянуло. Впрочем, возможно, он был в этом плане не одинок, во всяком случае как иначе объяснить тот факт, что возможность размещения командного центра на планете даже не рассматривалась? Все, не сговариваясь, решили, что орбитальная крепость, пусть даже и бывшая, надёжнее, и теперь основной центр управления возрождаемой империи был именно здесь. Правда, Ковалёв бывал на станции нечасто, но сейчас, вернувшись из похода, он именно на центральной базе и прохлаждался, а его флагман, пришвартованный здесь же, проходил текущий ремонт, в то время как команда его отрывалась на планете. Ну, там всё было как положено — развлечения, спиртное рекой, девочки… В принципе то, что нужно вернувшемуся из похода солдату.
Адмирал, кстати, сразу после прибытия тоже прогулялся на планету, инкогнито, конечно, — не пристало официальному лицу, можно сказать, второму (хе-хе, наивные) человеку в империи отрываться, как какому-то рядовому. Ковалёв, когда ему долго втирали об особенностях этикета, вообще осатанел, потому как не без основания считал, что сам может устанавливать этикет, причём тот, который сочтёт нужным. Увы, товарищи его не поняли, и адмиралу пришлось смириться перед напором общественного мнения и посещать планеты инкогнито, в обычном десантном комбезе с лейтенантскими погонами. Кстати, простые матросы и десантники ничего плохого в этом не видели — ну, решил командир оттянуться, и что с того? На планетах его не узнавали: во-первых, в жизни Ковалёв сильно отличался от парадных портретов, а во-вторых, не ассоциируется десантник в невеликом звании, сидящий в самом обычном баре и пьющий в компании других таких же вояк, со всемогущим комфлота. И недавно, в первый вечер после прибытия, Ковалёв сгонял вниз, неплохо провёл время и даже был арестован местной полицией за нарушение общественного порядка. Вообще-то арестовывать военных имеет право только военная полиция, но Ковалёв и несколько оказавшихся с ним в одной компании десантников были уже слишком весёлыми, поэтому решили подшутить над блюстителями порядка и дали себя задержать и запереть в КПЗ. Утром полицейские, наверное, выпучив глаза, смотрели на пустую камеру и пролом в стене — кирпичная кладка супера не удержит…
