Книга Сливово-лиловый - Клер Скотт

— Я тоже ни с кем не флиртовал.

Роберт совершенно спокоен и прекрасно себя контролирует. Он знает, что единственный способ подчинить меня — это, во-первых, создать впечатление, что контролирует меня, как бы я себя ни вела, и, во-вторых, проявить неуклонную, но мягкую строгость.

— Мне хотелось просто… просто проветрить голову. Подвигаться, выложиться по полной, чтобы я смогла сегодня уснуть.

— Это была неплохая идея. Однако ты все неправильно преподнесла. Ты могла бы вежливо и уважительно попросить, объяснить мне, что это, учитывая нашу договоренность, важно для тебя. Как ты сделала сейчас. Только что. Ты знаешь, я не скажу «нет», знаешь, что мне нравится быть с тобой. Я был бы счастлив, если бы ты спросила, не хочу ли я сопровождать тебя. Твой темп или твоя кондиция абсолютно не имеют значения. Если бы ты начала правильно, нам бы было очень весело в парке, ты так не думаешь?

Я киваю. Знаю. Это был не первый раз, когда мы бегали вместе. Всегда было весело, смешно и эффективно. Думаю, мне следует снова чаще заниматься с ним спортом. Но не это главное в данный момент.

— Ты собираешься наказать меня, да?

— Да, собираюсь. Ты прекрасно это знаешь.

— Я не хочу, чтобы меня наказывали.

Роберт кивает. Он это знает, чувствует. Поэтому даст время, которое мне нужно. И будет ждать, когда приползу, прося прощения и наказания, потому что я слишком зависима от всего остального, что тот мне дает. Мы оба знаем, что это остальное он мне не даст, пока не простит. И я знаю, что простит только тогда, когда я достойно приму наказание и более-менее достойно его перенесу.

Откидываю голову назад и делаю глубокий вдох. У меня стресс. Давление слишком велико, мне нужно расстояние. Звонит мой мобильник, и Роберт дает мне знак ответить на звонок. «Наверное, он думает, что это Дэвид», — думаю я и наклоняюсь вперед, поднимая телефон со стола.

— Привет, Сара, — отвечаю я.

Затем просто слушаю под пристальным наблюдением Роберта. Сара сообщает последние сплетни о предстоящем суде над Мареком, говорит, что видела его новую девушку в модном баре без него, а потом вдруг переходит на Дэвида.

— Пожалуйста, — говорю я, — избавь меня от этого, ладно? Он только и делает, что доставляет мне неприятности с тех пор, как вошел в мою жизнь. Я расскажу тебе в пятницу вечером. У тебя есть желание? Хочешь пойти со мной в кино и потом что-нибудь выпить?

Роберт наклоняет голову. Я спрашивала его, пойдем ли мы в кино в пятницу. А теперь изменила свои планы. Мне не хочется идти в кино с нависшим надо мной дамокловым мечом неминуемой кары. Я хочу расслабиться, делать то, что мне нравится, без необходимости постоянно обращать внимание на уважение и смирение. Хочу напиться после фильма, потанцевать и, шатаясь, пойти спать в субботу утром. Хороший план. Думаю, Саре он понравится.

— Нет, только мы вдвоем. Фрэнк и Роберт останутся дома или пускай устроят мужскую вечеринку. Мне плевать, если честно. Спросим Мелинду, может она тоже захочет?

Сара слышит в моем голосе, что что-то не так. Я встаю и делаю глубокий вдох. Кровавый ад! Нужно было спросить Мелинду, которую не заботят и не обременяют подобные тонкости. Кино, выпивка и танцы с Аллегрой? Отличная идея, я в деле, когда и где? Сара же распустила свои антенны домины. Самое позднее, когда она услышала слово «плевать», то, вероятно, поняла, что я не в себе.

— Нет, я не спрашивала Роберта. И не буду. Я иду в кино в пятницу вечером. С тобой. Нет, Сара, ты не будешь сейчас, черт возьми, разговаривать с Робертом. Кто ты, по-твоему, такая? Мама моей детсадовской подружки, которая хочет обсудить детали свидания с моим несуществующим отцом, или кто? Я больше не ребенок.

Роберт преграждает мне путь из гостиной, когда хочу пройти мимо него. Его взгляд пронзает болезненно глубоко, я понимаю, что иду по ложному пути, что не делаю себе ничего хорошего, что мне необходимо усвоить урок.

— Что? Сара, ты должно быть сошла с ума! Я могу пойти с тобой без разрешения Роберта… Что значит, не хочешь?

— Я не пойду с тобой в кино, не так, Аллегра. Ты спросишь Роберта, и если он позволит, то все в порядке. Если ты не попросишь, или если он не разрешит, тебе придется провести вечер пятницы без меня. Я не поддержу тебя в незначительном бунте, понятно? Я бы разозлилась, если бы Фрэнк сделал что-то подобное со мной. И я абсолютно точно знаю, что то, что ты вытворяешь, Роберта не устроит.

— Что? — кричу я в трубку, не веря своим ушам.

Неужели весь проклятый мир сговорился против меня?

— Аллегра, пожалуйста, — говорит Сара, — ты всегда была показательной сабой из нас двоих. Что бы тебя ни беспокоило, скажи Роберту. Он сможет помочь тебе. Не закрывайся от него, позволь ему помочь тебе расслабиться. Ты знаешь, как хорошо для тебя, когда ты можешь покориться. Позволь ему это сделать.

Я убираю телефон от уха и смотрю на него, как на бананоподобного инопланетянина, из ушей которого вылетают маленькие единороги.

— Аллегра? — тихо доносится голос Сары из трубки. — Ты еще здесь?

— Да, — бормочу я, прижимая телефон к уху, — но ненадолго.

Заканчиваю разговор и смотрю на Роберта. Его лицо ничего не выражает, и он разводит руками, предлагая мне поплакать у себя на груди.

— Что такое? — тихо спрашивает он, когда я не двигаюсь, и снова опускает руки, скрещивая их на груди.

— Сара не пойдет со мной в кино. Нет, если ты не позволишь. Отчетливо разрешишь. После того, как активно попрошу тебя.

Я смотрю на него, ожидая ликования или торжества — но ни то, ни другое не относится к нашим отношениям, не так. Роберт продолжает демонстрировать совершенно нейтральное выражение лица.

— Хочешь попросить меня, Аллегра?

— Нет. Я иду спать.

Мятежная, взбешенная. Я потеряла все настроение. Роберт отходит в сторону, давая мне пройти.

— Аллегра?

— ЧТО?

— Кухня с другой стороны, — говорит он, и я вздрагиваю.

Таблетка. Чертов таблеточный ритуал. На самом деле я обожаю его, но сегодня это нервирующее мучение, однако Роберт непреклонен.

Он следует за мной, прислоняется к столешнице и ничего не говорит. У него полно времени. Время всегда работает на него, когда дело касается меня. Мне требуется долгое, очень долгое время, по меньшей мере, три минуты, пока я не буду готова. Секунды текут медленно,