Я не смел поверить своим ощущениям, но, похоже, вода перестала подниматься. Она шла на убыль! Она действительно шла на убыль! Но о спасении еще говорить не приходилось. Мне предстояло вернуться назад, ибо другого способа освободиться от веревки не было. Вернуться назад! (Казалось, мне постоянно приходилось возвращаться назад! Неужто мне никогда не стать по-настоящему свободным?) Сколько еще времени мне следует ждать? Мне оставалось лишь надеяться, что Клоудир не запер люк. Коли я промешкаю слишком долго, он вернется и примется вытаскивать меня из подземного склада. Я подожду, покуда приливная вода не опустится на фут ниже пола подвала. В образовавшемся воздушном пространстве я получу возможность дышать, когда попытаюсь поднять крышку люка.
Я опустился на колени и каждые несколько минут вытягивал руку вниз, проверяя уровень воды. Наконец момент настал! Я погрузился под воду и поплыл назад, перебирая веревку. Вынырнув на поверхность и нашарив связанными руками крышку люка, я обнаружил, что она не заперта. Ну конечно! Толстая веревка не позволила Клоудиру плотно закрыть опускную дверь и задвинуть засов! Поскольку ни единый слабый лучик не пробивался в щели по периметру люка, я заключил, что старика в подвале нет, иначе я бы заметил свет фонаря. Крепко упершись ногами в ступеньку, я попытался приподнять крышку, но внезапно лестница поползла вниз. Насквозь проржавевшая, она сорвалась с креплений под тяжестью моего веса. Я пришел в ужас, но почти сразу понял, что бояться нечего, поскольку меня поддерживала вода; подтянувшись на веревке, я сумел откинуть крышку люка и выкарабкаться в темный погреб. Я снова закрыл опускную дверь, но меня беспокоило, что по возвращении Клоудир непременно заметит, что теперь от нее тянутся две веревки вместо одной. Мне надо наброситься на него прежде, чем он подойдет достаточно близко, чтобы заметить это. Я спрятался у подножия ведущей к выходу каменной лестницы.
Насквозь промокший и окоченевший, я ждал довольно долго, но наконец услышал скрип дверных петель наверху и увидел свет фонаря. Старик постоял у двери, видимо прислушиваясь к плеску воды под крышкой люка и выжидая, когда она спадет еще ниже. Потом он спустился на несколько ступенек, и я разглядел его поотчетливей. В руке он держал нож, которым намеревался перерезать веревку! Новая опасность — но одновременно (если мне повезет) неожиданный счастливый случай. Испугавшись, что Клоудир вот-вот заметит две веревки на полу, я решил перехватить инициативу и наброситься на него, не дожидаясь, когда он пройдет мимо. Я попытаюсь вырвать у него нож и перерезать веревку, ибо пользоваться руками я мог, несмотря на связанные запястья. Потом под угрозой ножа я заставлю старика вывести меня из здания.
Я уже приготовился к прыжку, когда сверху донесся шум. Похоже, Клоудир тоже услышал звуки, ибо он положил нож на ступеньку, отворил дверь и вышел. Едва лишь дверь за ним закрылась, я поднялся по лестнице, нашарил в темноте нож и перепилил толстую веревку, обвязанную вокруг пояса. Даже на это у меня ушло несколько минут, а освободить руки будет еще труднее. Ощупью спустившись вниз, я бросил конец веревки в люк, и теперь от последнего тянулась к стене лишь одна веревка. Я осторожно вышел за дверь, поднялся по лестнице и заглянул в главное помещение конторы. Я крепко сжимал в руке нож, который намеревался применить в случае необходимости.
Старик прокричал, обращаясь к человеку, находившемуся вне поля моего зрения.
— Что вы тут делаете? Да еще в столь поздний час!
— Что я делаю? — переспросил человек. — Отвечу вам с превеликим удовольствием. С таким удовольствием, какого никогда не испытывал, подчиняясь вам, сэр… то есть Клоудир.
Я немного переместился в сторону и увидел говорившего. Это был мужчина лет пятидесяти, полный и круглощекий, почти полностью лысый и с багровым лицом — хотя тогда я не понял, является ли сия нездоровая краснота особенностью конституции или же вызвана сильным волнением чувств. Он был в потрепанном коричневатом сюртуке с тусклыми пуговицами, канареечного цвета жилете и бледно-голубых панталонах.
— Что за безумие такое? — вскричал Клоудир.
— Безумие? Нет, безумием было на протяжении долгих лет делать для вас вещи, которые я делал. Вымогать у бедняков все до последнего пенса, вцепляться в молодых наследников и обчищать их как липку, выселять людей в убогие лачуги, где приличный человек не станет держать и свиней. И самое главное, преследовать это бедное юное создание — вашу невестку, сэр… то есть Клоудир. Обманом лишить несчастную ее небольшого состояния с помощью гнусного кровопийцы Сансью, а потом предать бесчестью и довести до безвременной смерти.
Я с трудом подавил желание выступить вперед и обнять славного толстяка.
— Переходите к делу, Валльями, — прорычал Клоудир. — Как вы выбрались из Флита?
— Да я там и не был, — ответил он. — А теперь я скажу вам одну вещь. Некоторое время назад я снял слепок с ключа от парадной двери. С той поры я по ночам приходил в контору и переписывал документы. Вот почему я частенько клевал носом днем, сэр… то есть Клоудир. Когда меня арестовали, я прихватил с собой в полицейское управление копии бумаг и показал одному адвокату — весьма сметливому малому, следует заметить. Он заплатил мне за сопряженные с арестом неудобства, выдал поддельное поручительство и велел возвратиться в контору и раздобыть побольше улик.
— Какие такие документы? — с легкой дрожью в голосе спросил старик.
— Да почти все. Главным образом имеющие отношение к «Консолидейтид-Метрополитан-Билдинг-Компани» и к заключенным последней сделкам, касающимся известных вам земельных владений. В частности, с банкирским домом Мимприсс и Квинтард. Но равно и многие другие документы.
— Неужто вы полагаете, что я выпущу вас отсюда живым?
— Думаю, вам лучше поступить именно так, сэр… то есть Клоудир. Ибо копии бумаг остались у адвоката, который получил распоряжения, как поступить с ними в случае моего исчезновения.
Наступило короткое молчание.
— Послушайте, — заговорил Клоудир весьма рассудительным тоном. — Изложите ваши условия. На сей раз вы меня крепко прижали, но бизнес есть бизнес, и я уверен, мы с вами сумеем прийти к соглашению.
— Знаете, моя совесть не смирится с тем, чтобы вы продолжали творить свои темные дела.
— Ни за какие деньги?
После непродолжительной паузы толстяк ответил:
— Ни за какие, если речь идет о сумме, меньшей пятидесяти тысяч фунтов.
Так значит, он ничем не лучше! Хотя нет, наверное, все же лучше, ибо, по крайней мере, он достаточно высоко оценил свою совесть!
— Да вы с ума сошли! — возопил Клоудир. Потом сказал более спокойным тоном: — Вы же знаете, что у меня нет таких денег.
— Теперь есть.
— Что вы имеете в виду?
— Я слышал, что происходило в подвале час назад. Теперь, когда мальчишка мертв и завещание уничтожено, вы являетесь владельцем земельной собственности Хаффама, а она стоит немалых денег.
Опять наступило короткое молчание, а потом старик сказал елейным голосом:
