Дикозверь, хрипя и пуская пену, тяжело поднялся с земли. Пыша яростью, он, превозмогая боль и хромоту в задних лапах, направился к нам. Вряд ли в естественной среде дикозверь, получив такое ранение, продолжал бы попытки атаковать — но сейчас Дро’охдом управлял через имплант специальный слуга, и он насильно бросал зверя в бой, чтобы представление продолжалось. И чтобы оно закончилось логичным финалом каждой свадебной бойни — смертью дикозверя. Все дикозвери должны быть истреблены — это Lei’ho («закон»).
Дро’охд неуклюже ринулся на нас, и мы отпрыгнули в стороны — Эндэлина снова оказалась справа, а я ушёл влево. Дикозверь вновь погнался за мной, и когда он почти загнал меня в угол, снова моя невеста подскочила к нему сзади и атаковала в ноги, а также одним мощным ударом отрубила хвост.
Дикозверь взревел истошней прежнего, а я — целиком облачённый в закрытую броню — бросился ему навстречу, выставив вперёд плечо. Два мощных изогнутых шипа левого наплечника врезались зверю в грудь, экзоскелет брони добавил мне сил, и я толчком отшвырнул Дро’охда подальше. Он грузно рухнул в центре арены.
Он пытался снова встать, но уже не мог. Я поднял взгляд наверх и увидел слугу, который управлял Дро’охдом. Он напряжённо смотрел на зверя и, судя по сердито сведённым бровям, был недоволен тем, что зверь так легко проигрывает. Затем он посмотрел в сторону трона и встретился взглядом с Ори-Ари. Тот слегка качнул головой и сделал рукой жест, призывающий остановиться. Управляющий Дро’охдом кивнул. Дро’охд тут же прекратил попытки встать, и лишь лежал, хрипя и подёргивая лапами.
Мы подошли к дикозверю, Эндэлина-Аррия встала справа от меня. Я держал Звёздный Меч в руке, Эндэлина-Аррия тоже взялась за его рукоятку, и мы всадили меч в горло дикозверя.
Gadharna дёрнулся в последний раз и затих. Публика разразилась восторженными криками, зазвучали аплодисменты. Слышно было, как сам Ори-Ари гулко хохочет со своего трона.
— Великолепно, дети, великолепно! — кричал он. — Какая слаженная работа! Какая чудесная пара из вас выйдет!
Глядя на неподвижного, истекающего кровью Дро’охда, я почувствовал, что что-то закончилось. Что-то в моей жизни закончилось. И в жизни Н’ри — я вновь поднял голову и встретился с ним взглядом. Глаза Н’ри слезились, он благодарно кивнул.
Что-то закончилось и в жизни нашего Дома. Что-то закончилось и для всего нашего народа, для всех hvize tor H’aitraienborr, жителей Х’айтрайенборр.
На планету вернулся Камень. Вскоре мы отправимся в миры Библиотеки и найдём способ истребить дикозверей. Вскоре мы устроим карательные походы и принесём войну мирам, что виновны в нашей беде. Мой брат стал великим учёным. Я стал общепланетным героем. Наш Дом и Таламор-Арран подружились и породнились. Эндэлина-Аррия стала моей женой. Смерть нашей сестры была отомщена. Что-то закончилось, очередная страница перевернулась, прошла тёмная полоса, началась новая пора в моей, да и во всей нашей общей, жизни.
Свадебный эндгарр подох и уже коченел, а мы с Эндэлина-Аррией обнимались и целовали друг друга (мы предварительно сменили броню, в которой сражались и которая была перепачкана кровью), пока публика аплодировала и выкрикивала похвалу и свадебные поздравления.
Мы вышли из ямы и заняли место за столом. Музыканты грянули быструю весёлую музыку и запели «Летнюю ночь» (известную также как «Дева со звёзд»):
Glayeuda
Voil'g'haire
Sgileil
saot'haire
Gab'hail'
set'heina
H'yet'hou–
kuin b’hen
k’hegaten
k’hegate de h’aes?
Bualad’h
olars’ladt’h!
Crwynn
ans ondaeris!
I’haelliti
t’ha’elle
Raineak’he
g’haire
Temhraid’h
yarr mealar
Corri meori
Nae lon
A!
Dork’hate golau
Kuin t’hou
b’hen oraik’h?
A oik’h!
A feirele oik’h!
Ze —
T’ha’elle golau!
Aen h’vizeborr
m’taehen
Aen laen
m’tehen golau
Aehael' aehael'
Tor dwynnaen aepf dwonn
Aar pfoen
tor t’halillwrr
Kae’h a
Kae’h t’hou orm
T’hou
aar yarr tor t’ha’elle
T’hou nee b’hen
zeyen emi
Luat’h t’hou b’hen
d’hiossen emi
Да, «Привет-привет Деве рассвета. Той, что прилетела со звёзд. Скажи, как тебя зовут, о ты, та, что спустилась со звёзд? Как жаль — во всеобщей суете ты меня даже не заметишь. А, заметив, ты меня очень скоро забудешь». Этими словами заканчивается песня «Летняя ночь».
Мы с Эндэлина-Аррией переглянулись.
— Ты — моя Дева со звёзд, — с улыбкой сказал я.
— Я тебя замечу всегда, — сказала она и поцеловала меня. — И никогда не забуду. Никогда-никогда! — и поцеловала ещё раз.
Мы продолжили целоваться, а гости одобрительно зашумели и зааплодировали.
Глава 65
Красная постель (То слово)
Пришло время брачной ночи, время Красной Постели.
Прежде чем последовать за Эндэлина-Аррией в спальню, я подошёл к Н’ри и рассказал ему о моих дежавю и снах на Земле.
— Я уже видел всё, что сегодня произошло, в течение многих ночей во снах на Земле, — сказал я.
Н’ри задумался, а потом ответил:
— Кажется, ты стал жертвой психо-временного парадокса.
— Чего⁇
— Видишь ли, если мы создадим червоточину так, чтобы вход и выход располагались с двух сторон от сходящихся конусом космических струн, и эти струны будут сдвигаться друг к другу, то можно столкнуться с таким парадоксом, когда, войдя в червоточину с одной стороны и выйдя с другой, а потом войдя обратно и выйдя в месте, откуда ты изначально начал путь, ты столкнёшься с самим собой, входящим в неё в первый раз! То есть,
