была отдушиной в жизни будущего жреца, той, кто вовлекала его в свои игры. И связываться с ней почтительные по отношению к королевской семье Марко не хотели. Но в остальное время мальчика ждала даже не учёба, муштра.
— Слушай меня, парниша, — Мала положила руку на плечо Нирна, заставив его вздрогнуть от неожиданности. — Прошлого не вернёшь, но подумай вот о чём: оно повлияло на тебя настолько, чтобы мы, твои друзья и соратники, видим сейчас перед собой славного человека. И это ты.
Мараса тем временем смогла вырвать из-под власти скорби Монсэльма и направиться к Симеону. Бывший капитан только потряхивал головой, словно пытаясь вытряхнуть недавние воспоминания. Мала же направилась к Винченцо. Картина, открывшаяся ей, была безрадостной. Плут видел Флонцию. Вернее, самую тёмную её сторону жизни в трущобах: нищету, смерти, преступность.
— Ничего не меняется, — тихо бормотал проныра, а его обычно живые глаза становились тусклыми. — Что бы мы ни делали, всё останется тем же.
— Не поддавайся этому, Винчи, — Мала хлопнула друга по плечу, надеясь привести в чувство. — Ты сам вышел из народа. Скажи мне, неужели ты не изменился?
— Я… возможно, — всё ещё тусклым голосом ответил вендецианец. — Но не люди. Не их жизнь.
— Каждый человек решает за себя, менять ему что-либо в себе или нет. Ты ведь жил так же, не так ли? — прозорливо предположила Мала. — Простой народ Вендеции любит тебя. Своим примером, своими успехами ты показываешь им, что измениться возможно. Если захотеть.
— Полагаю, ты права. Но всё равно грустно, — Винченцо вновь тихо вздохнул и закрыл дверь. — Я верю в возможность перемен. Иначе не пошёл бы вперёд.
Мала обернулась к оставшимся. Симеон, Нирн и Монсэльм уже пришли в себя. Мараса же помогала Степану.
— Тогда ты не успел защитить жителей деревни. Но в этом нет твоей вины, Степан. Никто не может быть одновременно везде. Подумай лучше о том, что есть те, кто сейчас ещё нуждается в твоей помощи.
— Туман рассеивается, — Нирн посмотрел по сторонам. — Я чувствую, что это искусственное подпространство рушится всё сильнее по мере того, как мы освобождаемся от его власти.
— Кузина неплохо умеет убеждать, когда хочет, — хмыкнула Мала. — Странно только одно. Почему я одна ещё ничего не?..
Не успела мабирийка договорить, как в глаза ей ударил белый свет из внезапно открывшегося дверного проёма. Туманные фигуры приняли довольно чёткие очертания и…
— Отец? — прошептала Мала.
Снова эти картины. Снова её детство. И всё так, как будто не случилось ничего страшного на Турнире Тысячи Смертей. Все снова живы. Неизвестно, сколько она стояла и смотрела, когда почувствовала прикосновение к руке и услышала вкрадчивый голос Марасы у своего уха.
— Видимо, это войдёт у меня в привычку, малышка Мала, вырывать тебя из твоего уютного скорбного мирка. Вспомни, это уже было однажды. Я хотела, чтобы ты обрела себя, чтобы стала искательницей приключений, как твой отец. На что ты потратила этот шанс? На поиски мести? Возможно, это и к лучшему, что сейчас ты видишь эти воспоминания. Посмотри в глаза отцу ещё раз. Посмотри и подумай, был ли бы он счастлив, узнать, чему ты решила посвятить новую жизнь.
На этой фразе Мала действительно встретилась взглядом с призраком отца. И воительница вздрогнула. Она представляла себе эту встречу. Не как тогда, перед могилой, а вживую. И сейчас она не видела одобрения.
— Не теряй своё «я» снова, малышка Мала. Жизнь всё расставит по своим местам.
— Прощай, отец, — Мала в последний раз посмотрела в туман и решительно захлопнула дверь.
И одновременно с этим туман тут же развеялся. Вся команда вновь стояла посреди коридора.
— Похоже, нам удалось вытащить всех и никого не потерять, — Симеон осмотрел всю группу.
— И даже ты попался, друже? — Степан с удивлением посмотрел на опричника.
— Ещё мой наставник говорил: если в твоей жизни не было ничего достойного сожаления, то либо у тебя плохая память, либо пустая жизнь.
Ринэя атаковала Градэна в очередной раз, стараясь увести за собой к обелиску из аргеномого. Этот совершенный материал мог помочь погасить силу удара даже такого могучего противника. Принцессе очень не хотелось прибегать к последнему средству в виде сверхстихии. Одного хорошего удара могло хватить, но что если нет, и она только зря потратит силы?
«Самое время попробовать!»
Ринэя старалась действовать быстро. Здесь была не тренировка на мирной зелёной поляне, а поле боя, так что между сосредоточением и применением силы должны были пройти считанные секунды.
И она успела. Между ладонями девушки посыпались искры, а затем она отправила в Градэна ослепительную молнию. Воин остановился и вскинул руку, словно надеясь защититься от атаки, но его доспехи на этот раз сыграли злую шутку. Крагерхатерец взревел от боли и ярости, а магия электричества заставила его затрястись на пару секунд, но он быстро пришёл в себя и ринулся в атаку.
— Какая выносливость! — Ринэя едва успела прыгнуть в сторону обелиска. План уже был достаточно близок к реализации. Электрический покров раньше был недосягаемой целью девушки, но после последней тренировки с Марасой все ранее видимые барьеры, препятствующие его созданию, рухнули. Если маг способен удержать сверхстихию, пусть и ненадолго, то с покровом любой другой стихии вполне справится.
«Извини, Градэн. Не знаю, что с тобой случилось, но придётся тебя успокоить. Давай же! Нападай!»
Будь рыцарь в своём уме, он бы ни за что не попался бы на такую простую уловку. Сейчас же Ринэя прыгнула вертикально вверх, а кулак Градэна ударил точно в центр обелиска из аргеномого, который был за спиной девушки. Неизвестный материал оказался в самом деле неразрушим для физического воздействия. Только вот магию он рассеивал, а физические атаки…
Рыцаря затрясло, он только зарычал, возвращая почти покалеченную от столкновения с обелиском руку. А Ринэя уже была за его спиной. Чтобы достать до головы рыцаря, ей пришлось использовать прыжки. При своём росте она даже до его плеча навряд ли достала бы, но сейчас находящаяся в воздухе девушка коротко ударила объятой электрическим покровом ногой в голову противнику. Это был не полный вариант покрова — тому ещё только предстояло научиться. Но Градэну хватило этого удара. Электрический заряд ударил прямо в голову, накрытую металлическим шлемом. Здесь даже Воля не спасёт до конца, а ведь Ринэя не остановилась на достигнутом и прыгнула ещё раз, ударив ногой в грудь. Оглушённый рыцарь рухнул прямо на обелиск из аргеномого, по которому сполз на землю.
— Удивительно! — Ксангорф подошёл к перилам, встав рядом с Матиасом. — Какое мастерство! Хотя, если честно, я ожидал победы
