он жевал.
– Неужели тебе было неинтересно узнать, что находится с той стороны? – спросила я, вновь посмотрев на мать.
– Отец не приказывал смотреть, а мне там делать нечего, – ответила она.
Взгляд Ашит не отрывался от моего плеча, и я невольно поглядела туда же. Ничего примечательного, просто солнечный луч попал на прядку, создав легкий ореол. Шаманка взяла эту прядку пальцами и осторожно провела по ее длине.
– Знаешь, что означает мое имя? – неожиданно спросила она.
– Что?
– Ашит – это свет. А ты, выходит, маленький свет. Ашити – луч, – пояснила мама.
– Значит, я – луч света, – улыбнувшись, уточнила я. – Как солнечный луч…
– Знаете, магистр, когда она родилась… Простите, господин Элькос, я сегодня совсем расчувствовалась… Так вот, когда я увидела свое дитя, мне показалось, что мой мир озарился светом. Еще и этот рыжий пушок на ее головке…
– И вы дали ей имя Шанриз. Солнечный луч.
– Шанриз, – произнесла я, плавая в вязком мареве, вдруг охватившем сознание.
Из-за стола встал Танияр. Он подошел ко мне и, присев на корточки, обнял лицо ладонями.
– Ашити, тебе плохо? Ты побелела. Ашити?
Я перевела на него невидящий взгляд. После, слабо отдавая себе отчет, убрала его руки от своего лица и поднялась на ноги. Сделав несколько неверных шагов, я все-таки обернулась и произнесла:
– Мое имя Шанриз. Баронесса Тенерис из высокого рода Доло.
И закричала от ослепительной вспышки, разорвавшей мне голову. Будто безудержный водопад, на меня разом обрушился поток видений, лиц, имен и событий. Они придавили к полу каменной плитой, распластали, расплющили. Дыхание мое стало хриплым и прерывистым, а потом свет померк, и я провалилась в спасительное забытье.
– Вещая, что с ней?
Встревоженный голос мужа я узнала сразу, но глаза не открыла. В голове моей был туман, но постепенно он прояснялся. А вместе с этим выстраивалась четкая цепь воспоминаний моей прошлой жизни.
– Уже всё хорошо, – ответила шаманка. – Очнулась.
Более прятаться не имело смысла, и я открыла глаза. Надо мной склонился Танияр. Взгляд его вправду был обеспокоенным. Он провел ладонью по моим волосам, и я выдавила слабую улыбку. После схватила его за руку и прижала ладонью к своей щеке. Зажмурилась что есть сил и прошептала:
– Я так сильно тебя люблю.
Супруг присел рядом на лежанку, немного помолчал, а после рывком поднял меня и усадил к себе на колени.
– Ты вспомнила, – уверенно произнес он и добавил: – Шанриз.
Вот теперь я вновь посмотрела на него и встретилась с настороженным взглядом. Значит, не победил свои опасения, просто задавил их. Или же они вернулись в эту минуту. В любом случае дайн был напряжен, и теперь я сжала его лицо ладонями и приникла к губам. Я чувствовала, как расслабляются мышцы, а через мгновение охнула, сдавленная в сильных объятиях. Однако протестовать и не думала.
Поцелуй вдруг стал отчаянным и жадным, я сама цеплялась за плечи супруга, будто за соломинку. И пока я целовала его, перед внутренним взором один за другим проходили до боли знакомые образы. Вот матушка отчитывает меня и рассказывает очередную поучительную историю из жизни страдалицы девицы О. А вот батюшка сидит со своей вечной газетой, но взгляд, брошенный на меня, полон тепла. А вот мы бежим с сестрицей Амберли по саду, падаем на траву, и я щекочу ее. Амбер заходится от смеха, взвизгивает, а вместе с ней смеюсь я. А вот я сижу напротив своего дядюшки – его сиятельства графа Доло, и мы беседуем с ним как равный с равным.
Не удержавшись, я всхлипнула, и из глаз моих побежали слезы. Сердце сжалось от боли – как же они там, что сталось с моими родными? Должно быть, переживают…
– Ашити… Шанриз, – позвал меня Танияр.
– Дай мне немного времени, – попросила я, вымученно улыбнувшись. – Это было слишком неожиданно, мне надо прийти в себя.
Я слезла с его колен, направилась к двери, но вдруг изменила направление и подошла к Ашит, возившейся со своими травами. Обняв со спины, я уместила подбородок на ее плече.
– Ты всё равно моя мама, – негромко сказала я. – В этом мире я иной матери не знаю.
Шаманка перелила из глиняного горшочка ароматный настой в кружку и, повернувшись, дала его мне:
– Выпей, станет легче.
– Мама…
Она с улыбкой провела ладонью по моей щеке и строго велела:
– Пей.
Послушно осушив кружку, я поставила ее на стол и все-таки направилась к двери – хотелось выйти на воздух.
– Дайнани, – позвал меня Юглус, и я обернулась. – Кто же ты?
Приподняв брови в деланом удивлении, я ответила:
– Я – Ашити, дочь шаманки Ашит и жена дайна Айдыгера. – Однако я понимала, о чем спрашивает ягир, потому произнесла: – Герцогиня Канаторская, графиня Тибадская, баронесса из рода Доло – ее светлость Шанриз Тенерис. А еще невеста короля Камерата – Ивера Второго Стренхетта. И хвала богам и духам, что так и не стала женой. Муж мне нашелся благородней и честней. А главное, любимый.
Скользнув по Танияру взглядом, я развернулась и вышла на улицу. Здесь присела на ступеньку крыльца и устремила взгляд на животных. Они уже не носились перед домом. Все трое рырхов растянулись на земле. Ветер щипал траву, щипал ее и Малыш. Уруш, заметив мое появление, взобрался по ступенькам наверх, уселся рядом и уместил голову на моих коленях. Улыбнувшись, я потрепала его между ушами и закрыла глаза.
Теперь у меня были ответы на все вопросы. И кто такой Э. Г., и откуда у меня знания, которых быть не должно, и даже как я лишилась памяти, кто забрал ее, и как попала в Белый мир. «Теперь у нас с моей дорогой невестой всё будет так, как я желаю. Восхитительно. Любовь моя, всё хорошо. Подойди ко мне, и я расскажу тебе обо всем, о чем ты забыла. Ты вспомнишь, какой ты была покорной, нежной и терпеливой».
– Мерзость какая, – покривившись, пробормотала я.
Уруш поднял голову и посмотрел на меня, я улыбнулась ему, снова потрепала и протяжно вздохнула. Значит, и вправду была и фрейлиной, и фавориткой, а потом чуть не стала женой. Хороша карьера. Усмехнувшись, я покачала головой. Все-таки как любопытно нами играют боги. Мне надо было попасть в постель короля, чтобы получить необходимые знания и очутиться в Белом мире, где меня уже ждала иная судьба и иная встреча, предначертанная еще в пору, когда не родилась даже прабабка моей прабабки.
За спиной послышались шаги. Я обернулась. Это был Танияр, он обошел меня и,
