– Какая…ведьма! – хихикнул незнакомец, запуская внутрь. – Прошу, миледи!
Внутри играла музыка, усиленная артефактами звука, мелькали призрачные бабочки, а под потолком сияли звезды, складываясь в новые фигуры. На уютных диванчиках хихикали ведьмы, сидя на коленках у красивых парней, повсюду раздавался звон бокалов под песню привезенной в бочке сирены. Дыхание потихоньку выравнивалось, бокал с вином уже не сотрясался в конвульсиях. Я тихонько опустилась в кресло, делая вид, что тут с самого начала.
Великий дух, это же надо так попасть. Как угомонить сердце?! Ничего ведь страшного не произошло, я не должна паниковать…
– Эй, ведьмочка, – прервав заливистый смех, рыженькая девушка тронула меня за локоть, – тебя хотят пригласить на танец! Парень, может, едва осмелился подойти… Сжалься, красивый все же.
– Да, конечно, – нервно кивнула я, прежде не замечая молодого человека, скромно стоящего сзади.
Стоило протянуть руку, как меня буквально вырвали из кресла и прижали к себе стальными оковами. Ладонь, прикоснувшаяся к спине, прожгла через тонкую ткань не хуже свинца. Знакомый терпкий запах резанул нос, как и жаркое дыхание… Я не могла поднять взгляд. Впрочем, это лишнее, мне известно, кто нашел меня. Альман не торопился говорить и только кружил в танце, вызывая головокружение от мыслей о конце, от напряжения, от слез, что едва удерживались в глазах. Я двигалась в такт мужчине, полностью ведомая им, и также молчала, даже не пытаясь вырваться…
Все тонули в веселье и игристом вине, не замечая, как одна из кер танцует с куратором, так крепко прижимающем ее к себе. Как незаметно он появился здесь, так же и увлек меня на балкончик, не забыв закрыть дверь одним щелком. Пальцы подняли мое лицо за подбородок: Раймонд хотел увидеть лживые глаза, в которые недавно смотрел и верил. Я думала, что встречусь со стальным взглядом палача, но видела лишь темный взгляд, наполненный плохо скрытой болью и злостью.
– Вот и поймана за руку, – прошептала тихонько. – Как быстро.
– Софи, расскажи мне, – пронизывающим насквозь взглядом смотрел на меня, сжимая руку. Я тянулась в обратную сторону, пытаясь вырваться, но не могла. – Софи, хватит молчать! Что ты там делала?! Кому-то помогаешь?!
Он рыкнул, а я лишь посмеялась. Доказательств у него до сих пор нет, значит, просто надо убежать. Только вот на что надеюсь?! Разве Альман расцепит свои пальцы?! Умрет, но останется стоять здесь, держа меня в оковах, как преступницу. Он должен сложить в голове картинку, позвать Аркона, сообщить в инстанции, написать отчеты…
Глаза в глаза. Он понимает, что я бессильна перед магией и его силой. Мне самой неловко, что приходилось лгать, мое сердце не такое черствое, оно полно надежды и любви, а их явно хотят отобрать, как и свободу.
– Простите, – произношу губами я.
Не понимаю, как это произошло и как такое вообще возможно в реальности, только черный взгляд Альмана потускнел, уголки губ легонько приподнялись вверх, намекая на ухмылку, а цепкие пальцы вдруг разжались…
Мне вдруг показалось, что он сам опешил от своего поступка, когда осознал произошедшее. Когда я обернулась перед прыжком с парапета, в его глазах отражалось удивление.
Ему приятнее бегать за мной, чем поймать за руку.
Эпилог.Меня трясло, от кожи раздавались такие же вибрации, как от трансформаторной будки. Я не могла понять, что сейчас произошло, произошедшее с трудом укладывалось в прежние рамки: Эр с его обеспокоенностью за девушек, рискующий своим здоровьем, ради моего спасения, Альман, рискующий своей безупречной репутацией, предавший принципы, ради… А кто б его знал, какую цель преследует маг! Я ему для чего-то нужна, для души или для тела, это определенно, только вот захочет ли он сейчас помогать или открутит голову, потому что я обманула, а потом сбежала! Что-то подсказывает, гореть мне в огне за эту случайную слабость Альмана. Только приготовилась безвольно упасть в кроватку, как на столе засветилось облачко, громом с молниями возвещая о срочных сообщениях.
«Надеюсь, ты понимаешь, кому обязана свободой».
– Какой тонкий намек, – произнесла я, сминая письма от Латоса и Альмана. – Должна же я знать своих героев, а то вдруг не догадаюсь.
Утром проснулась от радостного визга Эллы, а когда разделила глаза, то уткнулась в два белоснежных букета роз. Сердце неприятно сжалось.
– А я говорила, что надо было идти на вечеринку! Не зря! – хлопала в ладоши Элла. – Вот это удача!
Еще какая. Меня ждет такая любовь, что аж страшно смотреть в завтрашний день, да и в сегодняшний не очень. Слабости нас закаляют. Но если у человека их никогда не было, а они вдруг появились, их либо безжалостно искореняют, либо усиленно берегут. Пока неясно, что решили мои герои, потому что один букет благоухал волшебным запахом приворотного зелья, а другой сывороткой подавления воли…
«Зайдешь на завтрак?» – значилось в записках. Кажется, расплачиваться за спасение придется гораздо раньше, чем я думала.
