Варийскому хорошо – его проклятье уже аннулировано! Может наслаждаться жизнью и семьей. А ему, императору, ещё столько лет переживать – выйдет – не выйдет, сложится – не сложится…
Но, оглядываясь назад, среди ряда нелепых случайностей и странных совпадений, он отчётливо видит, что всё произошедшее было отнюдь не случайно!
Выдерни любую деталь – и вся конструкция рассыплется, проклятье рода Аламьен устоит, а значит, надежда на будущее для рода Торель тоже канет в небытие.
Если бы брат не решил надругаться над герцогиней, он бы не погиб. Но тогда им не пришлось бы спешно проводить ритуал, в результате которого его старший сын передавал право первородства младшему брату. Род не может оставаться без Главы дольше нескольких дней, а принять это бремя бесплодному старшему сыну означало обречь всех на гибель. Зато теперь Дьер сможет спокойно жениться на наследнице другого рода, что было бы невозможно, прими он титул Главы де Торель. Действительно, что ни делается, всё к лучшему, даже если сначала это выглядит, как катастрофа!
Дьер станет императором и, дай Трое, полюбит девочку Мьена, а она влюбится в него. Они сочетаются браком, и тогда проклятье рода ди Торель падёт – у императора родятся собственные дети! Первенец Дени уже не будет бесплодным, поэтому сможет спокойно принять род после отца. И раз наследник Империи после брачного ритуала с Адрианой войдёт в её семью, то после смерти Демьена, если у того не родится сын, сам станет Главой рода Аламьен.
Таким образом, пусть номинально, но произойдёт смена правящего рода: на смену императорам ди Торель придут императоры ди Аламьен.
Да и на здоровье, тем более что это две ветви одной династии.
Мужчина улыбнулся, чувствуя необыкновенное облегчение – хорошо, что всё позади! Самому не верится! Ведь как опасно они ходили по самой грани, как призрачна и зыбка была вероятность, что всё совпадёт, и оба магических семейства не только избавятся от наговоров, но и получат толчок в развитии!
Дорен поднял голову, прислушиваясь – не может быть, чтобы обошлось без божественного вмешательства! А если так, то, возможно, боги помогут его племяннику и дочери Варийского полюбить друг друга? Чтобы всё совсем наладилось?
«Трое, это вы, да? Вы толкали и направляли неразумных смертных? Вся эта череда случайностей на самом деле произошла совсем не случайно? Демьен выбрал в жёны именно Дениз не просто так? Лоринели берега потеряли не сами по себе? Рейсе пошёл ва-банк и устроил заговор под влиянием чужой воли? Это же части одной картины, куски, без которых проклятья терзали бы два наших рода ещё долгие и долгие годы?»
«Мы никого ничего делать не заставляли, смертный. Каждый, кто замешан, поступал по своей собственной воле и так, как позволяли ему его совесть и принципы. Мы лишь чуть-чуть подтолкнули события, самую капельку усилив желания или мечты, тут ты прав. Самостоятельно вы сами доразбирались бы только до гибели обоих родов и поглощении Империи княжеством и королевством. Поделили бы вас, как те пироги, что так любит ваш народ! Живите сами, давайте жить другим и больше не совершайте ошибок!»
Дорен сел, где стоял – слава Трём, на подвернувшийся диван. И несколько минут приходил в себя, переваривая услышанное. Не каждый день тебе отвечают боги!
Всё хорошо, что хорошо кончается, и страшно представить, что было бы, если бы Трое не вмешались!
«Спасибо, Братья! - запоздало спохватился Дорен. – А мой род? Поможете Дьеру и Адриане?»
«На здоровье, смертный! - прозвучало в голове. – Приглядим за детишками, да. Но если самостоятельно влечение и интерес у юноши и девушки не возникнут, то извини, насильно вызывать привязку мы не будем. Забыли ещё упомянуть – зеркальная защита на герцогине Варийской – наш ей подарок, который унаследуют все её потомки женского рода».
- А две стихии у неё откуда? – вслух пробормотал потрясённый император.
«От отца и матери. Учитесь смотреть глубже и развивать всё, что ребёнок получил по наследству, а не только один дар, который сформировался первым».
Дорен едва перевёл дух и замер, погружаясь магическим зрением внутрь себя – значит, от отца и матери? И где тогда Вода?
«У себя не ищи – поздно. Второй дар выгорел давно. Магию распечатывайте не в восемнадцать, а в двадцать или позже. Но до этого момента юные маги должны хранить целибат. Тогда и резерв будет больше, и равномерно разовьются обе Стихии – та, что от отца, и та, что от матери. Объяви указом, но оставь выбор: кто хочет две стихии и большой резерв, тот потерпит. Кому невтерпёж, пусть довольствуется малым».
- А если у родителей одинаковая стихия? Оба водники или огневики, например? – опять вслух произнёс Дорен.
«Не всё же тебе на блюдечке подавать, сам поработай мозгами».
И лёгкое давление, которое на грани восприятия он ощущал всё это время, исчезло. Император понял, что Братья ушли.
Дорен ещё несколько минут продолжал сидеть, переваривая новости, а потом подскочил и торопливо выстроил портал – сначала надо поделиться с Советником, потом вместе с ним отправиться к Рассветному…
Нет! – отодвинулся от рамки и принялся выплетать другое заклинание.
Лучше сначала отправить вестник королю, а самому перейти к Варийскому, потому что того из замка всё равно никуда не вытащить. Сидит, как идиот, на своих девочек любуется… А им с Рассветным ничто не мешает перемещаться, вот и соберутся в замке, обсудят новости.
Это же сколько они упускали! И какие перспективы возникают, если с умом взяться! Даже дух замирает! Получается, все одарённые дети, кому ещё не распечатывали дар, имеют возможность вырасти магически сильнее, чем любой из взрослых магов! Кроме герцогини Варийской, та и взрослая и сила у неё ого-го, плюс подарок Братьев!
А ещё им предстоит узнать, какими получатся дети, чьи родители оба маги одной Стихии? Где бы время на всё взять? Пожалуй, надо установить стационарные порталы, объединив мгновенными переходами дворцы империи и королевства с замком Аламьен.
Чувствует он, что им теперь придётся общаться ещё чаще и активнее!
Его величество предвкушающее улыбнулся, отправил вестник и нырнул в мерцающее марево.
Эпилог
Десять лет спустя
Его величество отложил очередной просмотренный отчёт и отъехал от стола вместе с креслом.
Ну что ж – всё идёт отлично!
Поначалу, когда он только издал указ о повышении возраста, в котором распечатывают дар, и обязательном целибате до этого события, аристократы роптали. Никто не понимал – как это, девушке двадцать или – упаси, Трое, двадцать два – а она ещё в девках? И почему бедные парни должны терпеть и ждать до двадцати? От них разве убудет? А учиться обращению с женщиной молодому мужчине когда – перед свадьбой к Весёлым Вдовам бежать или сразу экспериментировать на жене?
