Книга Игра правил - Александр Фломастер

— Чего-о?! — выпучив глаза с недоумением выпалил В. — Ты считаешь, что млекопитающие животные способны любить? Ты утверждаешь, что опоссумы, шерстокрылы и броненосцы кого-то любят? — рассмеялся он. — Ты считаешь, что Хатико не инстинктивно ждал вожака своей стаи, а «любил» своего хозяина? А коты, ластясь у твоих ног, не выпрашивают еду, а якобы «любят» тебя? Хорошо, что хоть не рассказываешь давно развенчанный австралийскими орнитологами миф про «лебединую любовь до гроба».

— Насчёт опоссумов, — улыбаясь, оппонировал Мотя, — шерстокрылов и броненосцев — я не уверен. Тут ничего не могу сказать. Но вот касатки, дельфины, обезьяны, собачьи и кошачьи — точно умеют любить. Вполне может быть, что я провёл какую-то неточную градацию по уровням, поместив всех млекопитающих в «предвысокоуровневую» энергетическую оболочку. Вероятно, внутри этой группы также существует какая-то градация сложности программного кода энергетических оболочек. Но более точно, к сожалению, я не могу ничего сказать. Знаю одно, что с определённого уровня млекопитающих начинается сложность структуры материи, способной к выделению любви. С определённого уровня, скажем так, «сложности» начинаются начальные стадии взаимодействия животных со своей энергетической оболочкой. Благодаря чему они и выделяют в окружающее пространство любовь. Какие-то животные только-только начинают, а какие-то более продвинуты в проявлениях любви. Но в любом случае по сравнению с потенциалом человека всё это несоизмеримый мизер… А что до собак и котов, то каким инстинктом в животном мире прописана охрана могилы хозяина на протяжении четырнадцати лет? Ведь скайтерьер Грейфрайерс Бобби делал именно это — охранял могилу своего хозяина до самой своей смерти. Да и тобой приведённый в пример Хатико по физиологии инстинкта должен был, по идее, найти нового вожака стаи, приютившись в новом доме. Ведь это куда целесообразней с точки зрения выживания и создания потомства, чем ждать. Да и вполне себе сытые коты часто не отлипают от хозяина и лечат его болезни, иногда даже и ценой своей жизни. И как бы для тебя это ни было удивительно, но подобные проявления не являются автоматизмом инстинкта, а являются механикой процесса выбора любви. И да, пусть и в зачаточном состоянии. Дружба людей с животными иногда бывает пропитана такой сильной взаимной любовью, что ты и представить не в состоянии. В вопросе любви не существует никаких универсальных структур, способных упорядочить как людей, так и животных. Потому мне и сложно провести чёткие грани по уровням сложности энергетических оболочек. Сколько бы учёные ни бились над ярлыками и правилами, но даже в изученных процессах, представляющих собой крошечный мизер от всего их объёма, всегда сразу же возникают «необъяснимые феномены» и «исключения». Поэтому не все лебеди после смерти партнёра умирают от «тоски» и даже не все лебеди сохраняют верность своему партнёру при жизни. Но некоторые лебеди действительно сохраняют верность партнеру на протяжении всей жизни и погибают при его смерти. Всё как у людей.

— Ты знаешь… — с лёгким пренебрежением буркнул В. — Мне кажется, что ты уже просто втупую меня троллишь. Вот честное слово. Я не верю, что ты настолько идиот, каким пытаешься казаться, произнося свой бред. «Кошки лечат человека и умирают от этого», «иерархия материи по объёму любви», «выбор Солнца — любовь»… — качал он головой в изумлении. — Я не верю, что ты всё это говоришь на полном серьёзе… И, кстати, вот да! Что за чушь про «выбор Солнца — любовь»? Солнце у тебя что, «осознанно», что ли? Солнце может «выбирать» любовь? Солнце умеет «любить»?

— Конечно, умеет, — не задумываясь, ответил с улыбкой Мотя. — Все звёзды в обязательном порядке любят. Не умей они любить, как бы они были трансформаторами энергии эфира? Солнце несоизмеримо сложнее человека по структуре программного кода своей энергетической оболочки, поэтому не совсем корректно вести речь о его «осознанности». Вероятно, происходящие там процессы много сложнее, чем аспекты человеческой осознанности. Но да, ты всё понял верно — все звёзды любят окружающую материю и наделяют её выделяемой энергией. Хотя далеко не все небесные тела умеют любить. Не каждая планета или спутник имеют в себе структуру энергии, способную к проявлению форм высшего электромагнетизма…

— А Земля наша имеет такую возможность? — округлив глаза, бросил В с нескрываемой насмешкой.

— Земля − да, — охотно кивнул Мотя, будто не замечая злосчастных потуг оппонента. — Земля живая, и она любит…

— А почему какие-то планеты способны любить, — коверкая голос и мимику откровенно потешался В, всё повышая градус ехидства, — а другие просто вращаются вокруг центров массы? Почему какие-то млекопитающие любят, а другие просто хотят жрать и спариваться?

— Я уже говорил, — с неизменным спокойствием отрезал Мотя, — вокруг чего что вращается и по какой причине. А касаемо возможности любви в бескрайнем мире материи всё просто: чем структура менее сложна, тем меньше она склонна к проявлениям любви. Это применимо и к людям. Чем общество людей менее совершенно, тем менее оно склонно к моногамии и проявлению высоких форм любви. На острове Мангайя подростки практикуют промискуитет, и общество это одобряет. А на острове Тробриан по сей день практикуют ритуальные оргии. В некоторых племенах и общинах прошлого даже не было такого понятия, как адюльтер, потому как в обществе царил промискуитет и все дети были «общими» — все от всех. С точки зрения инстинкта выживания это очень выгодная стратегия. Ведь каждый ребёнок в таком обществе получал пропитание и заботу. Но с точки зрения любви подобное общество находится на крайне низком уровне. С прогрессом общества формы взаимодействия мужчин и женщин видоизменялись. От матриархального тибетского многомужества и многоженства, китайских мосо и патриархальных гаремных типов сожительства до полноценной моногамии у развитых людей. Чем более развита структура материи, тем более полную и целостную гармонию она способна образовать с другой материей. Полноценная моногамия современных людей способна создавать любовь гораздо более качественного формата, нежели любые предыдущие форматы прошлого. Но это совсем не означает, что все современные люди доросли до этого формата взаимодействия и истинно желают его. Ведь по меркам эволюционных процессов, несколько сотен лет или даже пара тысяч лет — это слишком мало времени для полноценного изменения восприятия. Большинство современных людей в прогрессивных странах живут моногамно по необходимости и при любой возможности реализуют свои стремления на стороне. Не все люди выбирают любовь. Как, впрочем, и не все животные. Но те, кто выбирают, идут путём усложнения и соответственно вырастают.

— Ой, я тебя умоляю! — наморщив лоб, презрительно разразился В. — Мне хватило чуши про «любовь Солнца», поэтому не начинай чушь про моногамию. Все люди от природы полигамны, и женщины, и мужчины. Просто тщательно скрывают сей факт в стремлении выглядеть «прилично» и «правильно». Но дай лишь возможность сделать всё незаметно, и никто никогда не откажется от качественного секса с желаемым партнёром на стороне.

— Всё-то ты опять про всех знаешь, — цыкнул Мотя, улыбнувшись. — Я же говорю, пока ещё не все люди успели усложниться до понимания сути гармонии материи и способности ощущать высокие формы любви. Но ты не замечаешь, как даже твоё мировоззрение уже выросло и уже преобразилось. Ведь тот же беспорядочный промискуитет, он же «половая близость всех со всеми», для тебя является абсолютно неприемлемым, не так ли? Не думаю, что ты бы обрадовался, если бы твоя жена совокуплялась со всеми подряд мужчинами у тебя на глазах. А для некоторых людей прошлого это было в порядке вещей. Так вот и для некоторых современных людей полигамия является такой же неуместной архаикой, как и промискуитет. Как люди пришли к неуместности промискуитета, так они со временем придут и к неуместности полигамии и даже адюльтеров. По классификации советского и российского учёного-эколога и биолога, одного из основателей экологической физиологии Игоря Александровича Шилова, существует усложнение этологической структуры стада в зависимости от уровня сложности живых существ. Вначале идут «стада эквипотенциального типа», где особи имеют равное значение для всей группы. Подражательная реакция в таком стаде обусловлена наследственными стереотипами поведения, проявляющимися в обыкновенном слежении за другими особями. Далее идут «стада, построенные по принципу лидерства». В таких стадах особи делятся по «качеству», посредством которого и формируется структура всего стада. Подражательная реакция в таких стадах направлена на одну или несколько особей. Потом идут «стада, построенные по доминантно-иерархическому типу во главе с вожаком». В таких стадах доминантно-подчинённые взаимоотношения линейного типа охватывают всё стадо. Вожак-доминант полностью руководит действиями стада, осуществляя его всецелую защиту и охрану. Такой тип стада очень похож на давно пройденный людьми родо-племенной строй. У человекообразных же обезьян ещё более сложная структура. Например, гиббоны имеют моногамную структуру семьи, состоящую из самца и самки с их молодняком. У гиббонов иерархическое соподчинение проявляется значительно слабее, чем у более примитивных обезьян. Их взаимодействие уже настолько сложно, что в нём активно присутствует язык жестов. У шимпанзе всё ещё сложнее. Мало того, что у шимпанзе практически не проявляется агрессивное поведение, так у них ещё и присутствует невероятно сложный репертуар дружественных форм общения. В их непостоянных группах, различных по длительности существования и составу, нет постоянного лидера, и его функцию могут выполнять разные взрослые особи… Поэтому, чем ниже сложность структуры, тем менее она склонна к моногамии и тем меньше в ней форм любви. И чем выше сложность структуры, тем более она склонна к моногамии и тем больше в ней форм любви. Практически идентичные элементарные частицы, как и атомы с молекулами, скрепляются вместе естественным электромагнетизмом. Происходит так называемое «естественное слипание» «одинаковых». Своеобразный «инстинкт». С повышением сложности идут множественные вариации формирования различных простых структур материи. Далее ещё сложнее — формирование простой органики. Потом формирование сложных организмов животных, рыб и птиц. Потом млекопитающих. А потом и человека с его свободным выбором. Во взаимодействии между собой сложных структур материи человек имеет особую ступень классификации — человеческую. Человек не относится ни к какому типу животных, и ему не свойственен никакой из «животных» вариантов взаимодействия. В человеческом обществе всё упирается в выбор каждого конкретного человека и каждой конкретной пары людей.