— Я не могу, — хрипло шепчет Иса, отрешенно качая головой. — У меня нет больше сил. Я устала. Мне нужно помочь ей. Я хочу, чтобы она родилась, пока мое сердце ещё бьется.
— Иса, открой глаза. Чтобы я мог тебе помочь, ты должна быть в сознании. Позволь мне убрать боль. Это сохранит твои силы. Понимаешь меня?
— Нечего сохранять. Их больше нет. Ты сдержал слово, Кэлон? Ты спас людей? — она с трудом открывает глаза. И тогда я без позволения вламываюсь в ее сознание и забираю боль, потому что сама она не даст такого разрешения.
— Да, я открыл портал, — поглаживая кончиками пальцев заострившиеся скулы, отвечаю я. — Твои подруги здесь.
— Не уверена, что могу порадоваться за них. Боюсь даже представить, что ты с ними сделаешь, когда меня не станет, — она поворачивает голову, все ее тело напряженно в предчувствии очередного болезненного удара, которого больше не будет. — Где Кера? — хрипло спрашивает она у бледных, не менее измученных жриц.
— Ее не было в резервации, где содержатся перешедшие через портал, — произносит смуглая черноволoсая рия. — Она вернулась за своим мужем.
— А Нуриэль, Элим и остальные?
— Они сейчас под присмотром надзирателей, но все живы. Народу спаслось даже больше, чем мы думали. Многие прятались в горах. Несколько тысяч, Иса.
Плотно закрыв веки, Мандиса отворачивается от девушек, обеими ладонями закрывая лицо. Ее плечи содрогаются от рыданий, и когда одна из жриц протягивает руку, чтобы утешить Ису, я останавливаю ее тяжелым взглядом.
— Оставьте ее. Принесите воды и еще одеяла, — приказываю стальным тоном. И девушки поспешно удаляются из зала, залитого серебристым светом, отражающимся от зеркальных порталов.
— Тебе холодно, Иса? — осторожно спрашиваю я, когда хриплые рыдания затихают.
— Нет. Мне не больно. Не холодно. Что ты сделал? Я же просила… — открыв глаза, она бросает на меня обвиняющий взгляд. — Неужели так сложно хотя бы раз послушать, что я тебе говорю.
— Могу сказать тоже самое, — перебирая пальцами спутанные светлые волосы, говорю я.
— Скажи мне, Кэлон. Правду. Если бы я не улетела тогда, не сбежала, ты позволил бы Элиосу погибнуть?
— Да. Процесс остановить было невозможно, Иса, — твердо отвечаю я. Внутренне я был готов к тому, что она задаст этот вопрос. Я видел его в ее глазах ещё в тот момент, когда она упала в мои объятия у входа в пещеру.
— А люди? Εсли бы я…
— Иса, — мягко обрываю ее я, касаясь ладонью залитой слезами щеки. — Потерявшие Бога и веру, люди страшнее самого страшного зверя. Они неуправляемы, жестоки. Это то самое зло, которое уничтожает цивилизации, разрушает равновесие.
— Они не были такими…
— Они не были сильными, чтобы противостоять тьме, которая поселилась в их сердцах.
— Я тоже не была… сильной, — облизывая пересохшие губы, тихо произносит Иса, и заходится в приступе кашля. Тонкая струйка крови вытекает из уголка губ.
— Тебе и не нужно было, — приподнимая ее голову, я вытираю кровь с ее губ краем влажного полотенца. — У тебя есть я. И всегда был. Но ты не хотела этого понять. Что ты искала, Иса? Лучшего? Такого, как Нуриэль? Почему ты никогда не выбирала меня?
— Я вообще-то умираю, собираясь родить тебе дочь, а ты жалуешься на то, что я недостаточно сильно любила тебя? — поднимая руку, она касается моего плеча дрожащими пальцами.
— Ты сделала все, чтобы я узнал последним о том, что ты беременна. Ты убегала от меня, когда я пришел за вами.
— Я видела тебя. Видела, чем ты занимался, пока я замерзала там…
— Ты сама сделала свой выбор, Иса.
— Ты чудовище.
— Только, когда тебя нет рядом.
— Если ты не убиваешь меня, то угрожаешь сделать это.
— Неправда. Ты всегда знала, что я чувствую. Да, мне приходилось тебя наказывать, но на это всегда были причины. Ты чертовски упрямая, Иса.
— Мы можем спорить вечно, но у нас нет такого количества времени. Я не хочу умирать, Кэлон. Не хочу. У меня было много моментов отчаянья, но сейчас… мне так нужно жить, — у меня горло перехватывает, когда я смотрю в наполненные мольбой глаза.
— Ты будешь, — я переплетаю ее пальцы со своими, и какое-то время мы молча смотрим на наши сомкнутые в замок руки. Она так слаба, что я почти не ощущаю вибраций ее энергии.
— Она забрала мою силу. Я больше не огненная рия, — шепотом говорит Мандиса.
— Твоя сила на месте, Иса. Я отец твоего ребёнка, я часть тебя. Ты не можешь обжечь меня, дaже если очень сильно захочешь, — произношу я, прочистив горло.
— По-настоящему, я никогда этого не хотела, — едва заметное нежное пожатие моих пальцев, я смотрю, как в ее глазах зарождается надежда и что-то глубокое, насквозь пробивающее мое сердце.
— Я знаю, девочка. Знаю, — хрипло выдыхаю я, и приподнимаю ее голову, когда она снова начинает кашлять. Ее легкие заполнены кровью, внутренние органы один за другим начинают отказывать. Я все это чувствую, прикасаюсь к сухой пепельной коже, сканируя состояние ее тела.
— Ей хуже, — констатирует одна из вернувшихся рий, поставив на пол корзину с чистыми полотенцами и одеялом.
— Меня зовут Менела. А ее Ллерея, -запоздало представляется жрица, показывая на вторую девушку. — Принцесса пожертвовала очень много своих сил для стабилизации Элиоса, как и мы. Нас трое. Энергия на исходе. Но мы сделаем все, чтобы помочь Мандисе.
— И я тоже. Вашей силы недостаточно для того, чтобы она сделала хотя бы ещё пару вздохов, — я крепче сжимаю пальцы Исы, неотрывно глядя в расширившиеся зрачки. Она застывает, позволяя слезам стекать из уголков глаз.
— Ну, извини, это твой ребенок убивает ее, — не удержалась от язвительного замечания Ллерея.
— Молчать. Вы мешаете, — резко бросаю я, и обе девушки испуганно хватаются за горло, открывая рот, словно выброшенные на берег рыбки. Это не было просьбой. Я отдал приказ, временно лишив их дара речи.
— Иса, не закрывайся. Позволь моей энергии наполнить тебя, вылечить твое тело и наполнить силой. Прими меня в свою душу. Пока ты жива, у тебя есть такой выбор. Дай мне спасти тебя, девочка. Дай шанс нашей дочери вырасти в любви обоих родителей.
— Я хочу увидеть ее, Кэлон. Я так этого хочу.
— Мне нужен ответ. Дай его сама, пока еще можешь дышать и мыслить. Пока ты со мной.
Ее взгляд стекленеет, и я понимаю, что время на исходе. Она умирает, и все равно колеблется.
— Я предлагаю стать тебе моей Богиней, Иса. Не одалой. Не рабыней. Я люблю тебя. Скажи, что ещё я должен сказать, чтобы ты мне поверила?
— Да, я позволяю тебе.
— Почему?
— Потому что люблю тебя, Кэлон. И буду любить… что бы не случилось. В любом из миров...
