Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 150
Июнь
1-го. Прогуливались в Гейд-Парке. Он гораздо более прочих парков, и присоединен к Кинзиштону; увеселения сего парка привлекают множество господ обоего пола, прогуливаться верьхом, и в каретах, и пользоваться здоровым воздухом. И действительно пространное сие место разными пригорками, зеленеющими лугами, прохладными рощами, аллеями, обширными прудами, извивающеюся речкою составляет наивыгодное и приятнейшее гульбище, тем наипаче, что находится внутри города.~~~
10-го. Поутру в 11 часов, ходили в церьковь слушать обедню, после гуляли в парке Сеин Джимжис[338], или парк Святаго Иакова. Он в окружности имеет две мили, и в приятных взору аллеях прогуливание простирается на тысячу шагов в длину. Там виден канал, наполняющейся из под земли водою приливом и отливом реки Темзы. Местоположение сего парка наиприятнейшее тем наипаче, что он стоит подле Дворца и всегда найтить в нем можно собрание знатных людей, особливо в летней вечер, где сходятся воспользоваться воздухом и разговорами. Здесь во всех публичных гульбищах кланяются только один раз, то есть, поклоняся одиножды, после хотя много раз проходить будешь или говорить с первою Миледи, но не снимая шляпы.~~~
15-го. Поутру ездили по лавкам, а к вечеру собиралися, и приуготовлялись в наш возвратной путь.
Россиянин в Англии
Опубликовано в журнале «Приятное и полезное препровожденияе времени» (приложение к «Московским ведомостям»). М., 1796. Части 9, 11, 12.
По предположению Ю. М. Лотмана, высказанному им в книге «Сотворение Карамзина», автором этих записок был В. Ф. Малиновский, который был «заметным лицом» в окружении С. Р. Воронцова.
Будущий первый директор Царскосельского лицея Василий Федорович Малиновский (1765–1814) окончил Московский университет и был послан в русское посольство в Лондоне в то время, когда его возглавлял С. Р. Воронцов. Малиновский писал «Рассуждение о войне и мире», протестуя против войн и призывая к вечному миру. Вот несколько положений автора этого незаурядного сочинения, которые вполне могут быть повтороены и сейчас, спустя двести лет после их написания: «Приобретения через воины подобны высоким постройкам, несоразмерным основанию здания. Они отваливаются сами и подвергают здание опасности разрушения»; «Покуда не истребится война, нет надежды, чтобы народы могли жить в изобилии и благоденствии»; «Александр, Цезарь, Тамерлан, Чингисхан… Мы должны молить бога, чтобы избавил нас от сих великих людей»; «Война заключает в себе все бедствия, коим человек по природе своей может подвергнуться, соединяя всю свирепость зверей с искусством человеческого разума».
Над этой книгой Малиновский работал в загородном доме Воронцова в Ричмонде.
Отрывки из писем одного путешественника
Лондон 31 октября 1789 года.
Я уже в Лондоне. – Первое пребывание мое здесь прошлого года было так непродолжительно, как будто бы я совсем не был в Англии. Теперь же я надеюсь долго пожить между любимым мною народом, и не ограничу любопытства своего одним Лондоном; но побываю и в других городах. Щастие человека положил я предметом исследований моих во все течение жизни, и потому хочу видеть на самом деле Аглинские нравы и обычаи, которые так много превозносят, и тебе, как другу, буду сообщать свои замечания, применяя их к пользе наших соотечественников, без того они не могли б иметь ничего привлекательного, ибо Англия сама по себе столь многими описана. Ты часто будешь читать совсем посторонния рассуждения. Как, на пример, пока я никуда не выходил, пока еще ничто Аглинское меня не поразило, берусь за перо, и начертываю тебе мысли, в дороге меня сопровождавшие.
Лондон, 16 декабря 1789.
Аглинское Воскресенье
Два раза был я в здешней церкви, как для любопытства, так и для приучения уха к здешнему выговору. – В Воскресенье собираются в одиннадцать часов утра к обедне, которая оканчивается в час. – В три часа вечерня, и обе заключаются проповедью. – Священники здешние читают их по тетрадям натуральным голосом, и отнюдь не на распев, но порядочно, без крику, без жестов и без всяких коверканий, разве только иногда тихо указывают рукою. – Слушатели никакого шуму не делают, и не разговаривают совсем; а в случае необходимости молвят шептом слово. – Могу сказать беспристрастно, что здесь в церквах наблюдается благочиние отменное. – Воскресенье препровождают совершенно по-христиански. Не играют ни в карты, ни танцуют, ни поют песен, и не работают. В этот день не бывает театральных увеселений и никаких зрелищ, и все лавки заперты.~~~
Ученые и надгробные памятники
Лондон, 20 генваря 1790.
Я продолжаю осматривать здешния достопамятности, и почти не проходит ни одного дня, чтоб не видал чего-нибудь достойного любопытства. Между прочим был я два раза в здешней соборной церкви, Вестминстер-Абе[339] называемой. Это огромное здание старинной архитектуры. Здесь хоронятся здешние Короли и знаменитые люди. Тут множество гробниц, достойных внимания по старине и по изящности своей. Приятнее ж всего видеть в одной церкви с Королями великолепные надгробные памятники ученых людей, не породою, богатством и чинами славных, но личными достоинствами, которыя без сомнения суть лучшее и истинное украшение природы человеческой, хотя и не везде так думают.
Ученые люди, предпочитающие упражнение в науках всем средствам, которыми снискивается щастие, в иных землях провождают свой век в бедности и унижении, и тем натурально отвращают других следовать по их стезям. Но естьли где они могут проводить свою жизнь в спокойном достатке, и надеются, хотя после смерти, достойных почестей от своих соотечественников, там состояние ученых, конечно, не будет презрено и избегаемо, как одно из последних и нещастнейших.
Здесь теперь между учеными наиболее славится Гибонс, сочинитель Римской Истории. Публика его так обогатила, что он живет, как знатный господин, и оттого не перестает писать. Кто ж не захочет здесь быть ученым?
Сей предмет, конечно, достоин внимания. Великие люди в учености делают честь всему народу. Целыя государства со временем исчезают как тень, но имя просветителей человечества остается навсегда бессмертным.
Уважение Агличан к соотечественникам своим, отличившимся дарованиями, превосходит всякое вероятие. Они больше всех почитают Невтона и Шакспира, которой изображен во весь рост, опершись одною рукою на урну, а другою указывал на стихи, начертанные там из его сочинений. Невтон представлен размышляющим.
После сих монументов достопамятнейшее видел я восковые статуи королевы Елисаветы и других Государей и Государынь, и Лорда Чатама[340]. Сия последняя так искусно сделана, что не в дальнем расстоянии можно ошибиться и подумать, будто бы он жив. – Лорд Чатам в отменном почтении у Англичан. Он был славный министр, патриот и оратор, и недавно умер. Нынешний первой Министр Пит[341], его меньшой сын, которому от роду 32 года.
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 150
