— Правда? Значит, сколько киловатт я могу задействовать?
— Ну, у вас стоят три шестнадцатицилиндровых дизеля типа «Детройт», и каждый может раскрутить спаренный с ним генератор до двух тысяч киловатт.
Мы с Кейт молча обменялись взглядами.
— Не шутите? — сказал я Лу-Энн. — А они старые? Время их менять еще не пришло?
— Нет. Их установили в… восемьдесят четвертом году, и при соответствующем обслуживании они могут служить вечно.
— А сколько стоит новый?
— Ох, я точно не знаю… но в восемьдесят четвертом они стоили двести сорок пять тысяч.
— Каждый?
— Да, каждый. А сегодня… ну, гораздо больше. А что, возникли какие-то проблемы с обслуживанием?
— Нет, Эл прекрасно справляется. Мне даже отсюда видно, как он вкалывает. Только вот когда закончит?
— Понимаете, у нас сегодня только Эл и Кевин работают… суббота, всегда много заказов… вы ведь знаете, что этот вызов оплачивается по повышенному тарифу?
Мы с Кейт снова переглянулись.
— Нет проблем, — заверил я Лу-Энн. — И вообще, прибавьте к счету мистера Мэдокса еще тысячу долларов — для Эла и Кевина.
— Это очень щедро с вашей стороны…
— Так что вы думаете? Еще час они провозятся?
— Не знаю. Если хотите, я позвоню им. Или сами с ними поговорите?
— Позвоните вы. Понимаете, у нас тут много гостей собирается на ужин, так что, может, им приехать еще раз, потом?
— На какой день лучше назначить?
— На тридцать первое ноября.
— О'кей… ох!.. так в ноябре же только тридцать дней!
— Ладно, я вам потом перезвоню, тогда и договоримся. А пока звякните своим парням, чтобы сваливали. Я подожду.
— Да, пожалуйста.
Из динамика почему-то зазвучал вальс «Голубой Дунай», и я сказал Кейт:
— Это нужно было сделать еще час назад.
— Лучше поздно, чем никогда, — ответила она. — Шесть тысяч киловатт!
— Вот именно. И почему это я слушаю вальс «Голубой Дунай»?
— Потому что ты и режиме ожидания.
— Потанцевать не хочешь?..
Тут Лу-Энн вернулась к телефону и сообщила:
— Ну, у меня хорошие новости. Они уже закончили и сейчас собирают инструмент.
— Отлично! — Вот дерьмо!
— Чем еще могу служить?
— Помолитесь за мир во всем мире.
— О'кей… хорошая мысль.
— Всего доброго, Лу-Энн.
— И вам того же, Джо.
Я положил трубку и сказал Кейт:
— Это первый случай во всемирной истории, когда бригада ремонтников закончила работу досрочно.
— Мэдокс все равно не отпустил бы этих парней. Так что, не будь мы уверены в существовании СНЧ-антенны, эта информация убедила бы нас окончательно.
— Да я уже и так не сомневался. Это только лишнее подтверждение. Если заметишь нынче вечером, что столовое серебро у них светится, сразу мне сообщи.
— Джон, нам не следует…
— А что нам угрожает в самом крайнем случае, если мы туда поедем?
— Смерть, распад, расчленение и развод.
— Ну, с этим-то мы справимся.
— У меня есть мысль получше. Сядем в этот «додж» и поедем на Манхэттен. Прямо сейчас. По пути звякнем Тому…
— Забудь. Я вовсе не намерен куда-то лететь по скоростному шоссе, беседуя на ходу с Томом Уолшем, пока тут дерьмо фонтаном бьет во все стороны. Учти, настоящая причина нашей сегодняшней поездки в «Кастер-Хилл» заключается не в том, что нас пригласили на ужин, и не в сборе дополнительных улик. Следует определиться, можем или должны ли мы взять мистера Бэйна Мэдокса под арест за убийство… нет, извини, за нападение на федерального агента Харри Маллера.
— Не думаю, что у нас имеется достаточно улик или необходимый предлог, чтобы…
— Наплевать на улики. Они у нас есть! Вон в тех пакетах. А необходимый предлог — это общая сумма всего, что мы видели и слышали.
Она покачала головой:
— Арест по любому обвинению в федеральном преступлении — а особенно такого человека, как Бэйн Мэдокс, — будет преждевременным действием и приведет нас к еще большим неприятностям.
— У нас их и так полно. А нам необходимо арестовать этого подонка сегодня, прежде чем он осуществит свои намерения.
Она замолчала, и я решил, что убедил ее.
— Ну ладно. Давай выкладывай теперь свою плохую новость. Тогда я и приму наконец рациональное решение о наших дальнейших действиях.
— Я думала, ты сам уже понял.
— Если бы понял, то сказал бы. Погоди. — Я думал еще целых десять секунд, и в голове уже начало кое-что складываться, но помимо этого там крутилось полно других мыслей, так что я бросил это дело и спросил: — Красное или черное, горячее или холодное?
Она подошла к столу и пододвинула ко мне лэптоп:
— Давай-ка я тебе кое-что покажу.
Глава 45
Она щелкнула несколькими клавишами, и на экране компа возникла страница текста.
— Это неопубликованная статья о Михаиле Путове, — пояснила Кейт. — Написана десять лет назад.
Я глянул на экран.
— Так. И что?
Она повернула компьютер экраном ко мне:
— Автор — ученый по имени Леонид Чернов, тоже русский ядерный физик, теперь живет в США. Статья написана в форме письма к коллегам-физикам, и в ней он восхваляет гений Путова и его достижения.
Я молча ждал продолжения.
— А вот здесь Чернов пишет, цитирую: «Путов теперь вполне доволен своим положением профессора и считает свою работу интересной и приносящей удовлетворение. Но можно задаться вопросом, так ли уж она интересна в сравнении с тем, что он имел в Институте имени Курчатова, когда занимался проблемами миниатюризации». Конец цитаты. — И она посмотрела на меня.
— Миниатюризации чего?
— Ядерного оружия. Например, артиллерийских снарядов с ядерной начинкой. Или ядерных мин. А также ядерных бомб размером с чемодан.
Мне потребовалось полсекунды, чтобы врубиться. Ощущение было такое, словно мне врезали под дых.
Срань господня!..
Я тупо уставился на освещенный экран. Мысли бегали и путались, мозг судорожно перебирал все, что мы услышали, узнали, выяснили и о чем начинали подозревать.
— Джон, я считаю, что сейчас две ядерные бомбы размером с чемодан находятся в Лос-Анджелесе и две — в Сан-Франциско.
— Вот дерьмо!
