радостью пожал ему горло. — усмехнулся Октавиус наконец прекращая растирать гудящие от боли виски.
— Это вы Док… — мгновение и забрало шлема плавно подымается вверх.
— Фердаммтэ шайсэ. — эмоционально произнёс Отто что-то на немецком.
— Паркер… Но почему это должен был быть именно ты? — медленно подымаясь он наконец-то более удобно устроился на диванчике продолжая неверяще смотреть на меня. — И что будем делать? Значит, ты меня не убьёшь? И не сдашь полиции? А мелкая Харди не знает толком кто я, но это решаемо небольшой операцией. В чём твой интерес Питер? — быстро собравшись Октавиус начал задавать правильные вопросы. — Или лучше называть тебя Линчевателем? Скольких ты уже убил? Ты такой же, как я… — задумчиво произнёс он, но тут же себя осадил. — Прости нервы не к чёрту. — Отто устало улыбнулся, но на его изнеможенном лице улыбка выглядела слишком уж вымученно. — Так о чём это мы?
— Я хочу лишь помочь. — спокойно присаживаюсь рядом с Октавиусом.
— И чем же ты мне поможешь малыш? — Док всё так же вымученно улыбнулся. — Разве помощь мне стоит раскрытия собственной личности? — искренне недоумевал Отто. — Не боишься, что я тебя сдам, когда попадусь или просто сделаю «анонимный» звонок? Ведь у нас не очень любят линчевателей, если они не «ванильные» герои из комиксов. — не без доли сарказма в словах произнёс учёный. — Так в чём же твой интерес Паркер?
— Всё просто Док и вы меня не сдадите. — отметив удивление на лице бывшего наставника, я всё же продолжил. — Ваша голова болит не просто так, а след от укола, что вы, скорее всего уже нащупали лишь подтвердит мои слова. Почему вы меня не сдадите или не предадите? Всё донельзя просто Док. Синтетическая взрывчатка у вас в голове не даст этого сделать. Попытаетесь её вытащить, и будет большой бум. Попытаетесь меня сдать и бум! Начнёте вновь творить какую-нибудь херню и «Бум» не заставит себя долго ждать. — хищно произнёс я. — Так что я и правда хочу вам лишь помочь и ничего более. Ведь именно вы были тем человеком, что привил мне любовь к науке и подарил мечту творить. — искренне говорю я попутно перебирая все связанные с этим воспоминания из тела носителя для большей убедительности.
— Вот ведь больной ублюдок… Мне нравится твой подход. Он чертовски радикальный. — поражённо произнёс Отто тут же раскатисто рассмеявшись.
— Так что случилось Док? Почему вам так снесло крышу? — тут же пресекаю его попытку перевести стрелку на другую тему.
Он лишь устало вздохнул и вновь потёр слегка затёкшую шею.
— Неделю назад было ровно пять лет как умерла моя Роза. — начал Октавиус. — Пусть я особо никого и не винил в этом, да и рак желудка сжирает людей за считанные недели, но всегда есть это клятое но. Фонд Харди финансировал программу поддержки больных онкологией, облегчая их участь, но именно в год, когда заболела моя Роза, мой милый цветочек и свет моей тёмной души, они прекратили поддержку. Представляешь? Я не виню их в этом, да и не знал я тогда про все эти мелочи. Но видеть, то как твой любимый человек медленно «тает», словно хрупкая снежинка на солнце, чертовски больно, невыносимо больно. — скупая слеза медленно спустилась вниз по щеке Отто. — Я не мог её видеть. И чтобы забыться я пил, много и без разбора. Я делал все, чтобы мой разум не успевал протрезветь, ведь реальность убивала меня, медленно сводя с ума. Пожалуй я лишь чудом не пустил себе пулю в лоб после тех похорон. — устало произнёс он.
— Как ты знаешь, фонд Харди резко прекратил поддержку моих проектов и покусился на патенты. Пожалуй, именно это и стало катализатором для конфликта. Поговорив с адвокатами и самой Харди, я пришёл в бешенство. На днях была годовщина смерти моей любимой, я снова напился и хакнул систему их фонда, и то, что я там увидел, мне крайне не понравилось. Так что я пошёл на принцип и твёрдо решил не отдавать созданную тяжким трудом интеллектуальную собственность. И теперь ты знаешь, к чему это всё привело. — Октавиус с грустной улыбкой развёл руками. — Алкоголь, депрессия и месть плохо сочетаемый коктейль. — слегка устало вымученная улыбка учёного говорила о том что он всё ещё пытается шутить, а это уже прогресс.
— Паршиво Док. Пожалуй, и правда стоит выпить и в завязку. Что скажешь? Есть водка и односолодовый виски. — интересуюсь у застывшего в раздумьях наставника.
— Зачем тебе водка? — искренне удивился учёный. — Я вообще думал, что ты у нас пай мальчик Питер, а тут целый бар в лаборатории. — Октавиус впервые усмехнулся. — Кстати вполне себе уютно. Слушай, всегда хотел спросить, а почему злодеев так тянет в канализацию? — со смеющимися глазами поинтересовался Док.
— Я не злодей. — тут же категорично отвечаю и неспешно двигаюсь в сторону ящиков с алкоголем, ведь никогда не знаешь когда и для чего он может потребоваться. — И я не знаю, почему всех тянет в канализацию и вообще это заброшенная подземная ветка метро, лучше скажи, откуда в тех руинах подземная лаборатория и что ты о ней знаешь? Ты работаешь на Озкорп? — Вытащив бутылочку «Распутина» и одну Джека я вернулся к «гостю».
— Конечно. Все мы не злодеи. Далеко ещё не злодеи, а просто люди… — понимающе кивнул Док. — Русская водка? Интересный выбор. Обычно такое пьют «Братки», а вот «Джеки» мне уже как-то роднее. — хмыкнул Октавиус всё-таки улыбнувшись спустя миг. — В момент расцвета Озкорп я работал в корпорации и не на самой последней должности, так что имел весьма неплохой уровень допуска. Работа меняется, а вот знания и уровни допуска остаются, да и кто мне теперь помешает воспользоваться заброшенными помещениями корпорации, что полностью ушла в оружейный сектор? Им нет дела до новых проектов с биологическим оружием. Поскольку мои проекты по робототехнике имели смежные сферы, я имел допуск до многих «тёмных» проектов Озкорп, правда как видишь сейчас там лишь пыль и призраки прошлого. — пояснил Отто.
— Понятно. — скупо киваю.
Молча подняв одну из спинок дивана и вытащив из «секретного» отдела пару гранёных стаканов, два шота и раскладной столик, что в одно ловкое движение вполне себе становился нормальным столом, я начал разливать виски. Налив каждому на уровне «два пальца и передав Отто его стакан, я задумался ведь Док совсем не походил на пьяницу или какого опустившегося пропойцу. Кристально взгляд, руки совсем не дрожат, так что у
