Отсюда я сделал вывод, что… Мы должны залезть в карман гильдейским и забрать лунарии, которые заплатит обыватель, у них, — радостно отчитался ваш покорный слуга. — То есть, сеньоры, я, грубо говоря, хочу жить красиво и вкусно кушать ВМЕСТО зерноторговцев центральных регионов. Да-да, я собираюсь «кинуть» все эти гильдии монополистов, сидящих на собственных рынках и никого к себе не пускающих.
За столом воцарилась тишина. Кажется, только теперь поняли, что разговор пошёл серьёзный. Заинтриговал.
— Первое и самое главное, — продолжил я, — это информация. Война информационная. Почему? Потому, что человек — ленивая скотина. Гильдии больших городов и провинций вступили в сговор и «держат» закупочную цену низкой, как мы «держим» свою цену для баронов и общин. Всё оговорено, случайности возможны только в виде погоды и урожайности, и действия в случае неурожая давно отработаны, как и в случае урожая. Зачем напрягаться, всё и так хорошо работает! Именно с этой целью мы запускаем операцию «Тридцатый солид», чтобы все принялись его искать и поняли, что ничего не понимают.
— Мы должны поставить сеньоров в неловкое положение, когда они не контролируют ситуацию потому, то не сталкивались с таким, — пояснил я, глядя на недоумённые лица. — Они должны растеряться, сбиться с привычного алгоритма. Тогда можно будет вертеть ими как угодно. Для этого продвигаем в народ идею о том, что на Юге некто мальчик Рикардо и пара его компаньонов-самоубийц организовали глупый синдикат и пытаются крутить ценами и диктовать условия серьёзным людям.
Что произойдёт в этом случае? При условии, что все будут знать, что мы с Хавьером скупили новый урожай не за восемь-десять ассов, а за двенадцать-пятнадцать? А то и больше — Хавьер, тебе на первом этапе придётся подсуетиться, чтобы ввести всех в заблуждение и круто вложиться. Средства зачтём за вложенные в общий проект.
— Они будут ждать, когда ты прогоришь. Когда будешь вынужден начать продавать урожай, так как тебе надо платить наёмникам, — ответил таррагонец Варон, чуть сузив глаза. — И как коршуны слетятся на твоё зерно по бросовым ценам.
— А что в это время будет делать Аквилея? И Магдалена? — спросил я напрямую Никодима.
Тот довольно улыбнулся.
— Насколько я знаю договоренности, а твой квестор уже имел разговор с нашей гильдией, мы будем показывать на тебя пальцем и тоже ждать, когда ты выкинешь задёшево проданное зерно, чтобы его скупить. И до этого не будем продавать своё.
— Которое, своё зерно, будете активно при этом скупать, не афишируя это и раздувая слухи о глупом несмышлёныше Пуэбло, — а это усмехнулся валенсиец Луидор, потирая руки.
— Ага, — кивнул Никодим. — И Магдалена, как мне намекнули, скорее всего, будет делать то же самое.
— Хитёр! — изрёк Варон.
— Стараюсь! — отсалютовал я, прижав кулак к груди. — При этом все ищут тридцатый солид и ждут того, что цена на время станет низкой. Я имею в виду гильдейских. И не торопятся закупаться. А так как мы не сможем охватить весь рынок, кто-то всё равно что-то продавать будет. Но мало, так как мелочь будет ждать высоких цен, а гильдии — низких. Торговля застынет, и все будут смотреть, как трепыхаюсь я.
— Так вот ты какой, тридцатый солид! — буркнул Томбо.
— Затем второй этап. Мы, надеюсь, продержимся до Октября. В крайнем случае до конца Сентября как-нибудь дотянем. Потом я торжественно продаю своё зерно… Да хотя бы «Зерновой гильдии Альмадены», — подмигнул я новому соратнику. — Правда эта гильдия будет состоять из одного единственного человека, но, надеюсь, сеньор Гонзалес всё оформит должным образом и СРАЗУ никто подвоха не заметит. А потом будет поздно.
Кивок пока ещё ничего не понимающего сеньора.
— Естественно, продаю я номинально. Мы всем об этом трезвоним, на всех углах. Но зерна на рынке нет, и цена от этой сделки не падает. И одновременно не растёт. И мелочь, не участвующая в синдикате, но также ожидающая развязки, видя, это, не выдерживает и массово сливает свои активы, ибо уже Октябрь, а к зиме надо всё распродать иначе зерно сгниёт. И все знают, что то же самое ДОЛЖНЫ сделать наши города-сёстры.
И вот тут в дело вступают наши бурги-полисы-коммуны: они должны не продавать вместе со всеми, а чуть выждать и перехватить излишки зерна у гильдейских, увести у них из под носа. Цена на зерно будет выше рынка, но ниже гильдейских хотелок, а у них картельный сговор — они не смогут быстро отреагировать на изменяющиеся условия. А значит, если действовать быстро и слажено — шанс «обуть» их есть.
— Умно, — кивнул Никодим. — Продолжай.
— Аквилея и Магдалена скупают всё зерно до которого могут дотянуться по завышенной цене с единственной целью — увести его у гильдий. Не дать им. С одной стороны это смотрится дико — гильдии «держат» рынок у себя в регионах, на полёт стрелы не подпустят к своим рынкам никого из нас: только сами могут торговать зерном у себя в бургах и в своих провинциях. Зачем аквилейцам зерно по цене, по которой его не купят?
Партнёры отчаянно закивали. Да, средневековье-с. Каждый выживает как может. Можешь не пустить «варягов» на свою территорию — не пускай. С другой стороны, местные гильдии типа Аквилеи и аффелированных в её купеческие структуры частников вроде Томбо не пускают гильдейских из центральных провинций скупать зерно напрямую у баронов… Кроме как если у тех нет долговременных исторических контрактов. У отца такие были. У всех крупных владетелей они есть. Но львиную долю зерна все всё равно продают через ярмарки и «свободный рынок» — зачастую прибыль там выше, чем по стабильному контракту, хотя и не гарантирована.
— Как понимаю, ты нашёл решение, — пронзил меня взглядом мрачный Луидор.
— Конечно, — усмехнулся я. — Это был второй акт пьесы. Теперь очередь за третьим. Аквилея и Магдалена, скупив всё, что может скупить, держит это на своих складах за крепкими стенами. В то же время по всей стране заканчиваются запасы зерна, везде. Что в закромах у герцогов, что у черни. Народ начинает голодать и роптать. И теперь подумайте, кого они назначат виноватыми при условии, что гильдейские никого не пускают к себе торговать хлебом?
— А ты тот ещё пройдоха! — улыбнулся Томбо. — Но ты не прав, Рикардо. Они не пустят аквилейцев даже так, это раз. А два — ни Аквилея, ни Магдалена не станут нарушать давние договорённости и везти зерно на север самостоятельно. Им проще сбыть его оптом по любой цене.
— Хавьер, Аквилея — да, не может. — Я победно улыбнулся. — И даже я не могу. И все вы. Но почему бы не повезти на север зерно… Зерновой гильдии Альмадены?
За столом снова воцарилась тишина. Сеньоры думали. И только распахнутые зрачки говорили о том, как сильно работают процессоры в их головах и как быстро прокручивают нужную информацию.
— Ярмарки. Мы должны договориться с крупными владетелями о «зимних ярмарках» на их земле, — произнёс сеньор Гонзалес. — И договориться сильно заранее, ещё летом. Везде, где требуется, чтобы максимально охватить все регионы минимальным числом ярмарок. Я могу, как альмаденец, как «свой». Надо мной будут смеяться… — Он противно скривился. — До ноября. А в декабре, когда на эти ярмарки будут привозить зерно, и мы будем сбывать его пекарям напрямую, мимо гильдий, под охраной графских и герцогских дружинников…
