— Логично же! — фыркнул Томбо.
— Прошу простить, что я так издалека. Ваше здоровье! — Я промочил горло. «Южная принцесса» тут была дрянной, но лучше только у меня в особняке, а туда я сейчас гостей не поведу. Слишком людно, если не считать острых эльфийских ушей — это отдельная изюминка. Партнёры также подняли кубки — составили компанию.
— Теперь о моих мотивах. Я собираюсь взять с этого королевства плату за безопасность, которую королевство не хочет добровольно мне платить. Только Бетисы присылают на фронтир одну единственную сотню из своего арьербана. Больше этого не делает никто. Да, королевство собирает налог на содержание наёмников на границе, но при этом король считает, что осчастливливает меня этими деньгами и свято уверен, что я за них должен батрачить на него и его интересы. Что мне делать не улыбается.
Варон уверенно закивал, из чего я сделал вывод, что Флавии точно в деле заговора, а Лукреции здесь, на Юге, курируют в том числе интересы Флавиев и бурга, и в курсе многих нюансов, о которых не говорят вслух. С таррагонцами надо ухо востро держать, даже с Лукрециями. Они не друзья, временные союзники.
— А потому я хочу вернуть всё своё себе сам, через высокие цены на хлеб, за которые будет платить вся страна без исключения, — высокопарно заявил я.
— В общем звучит логично, — усмехнулся Луидор. — Конечно, для всех ты — чудовище, антихрист, узнай они о твоих намерениях. Но с такой точки зрения — очень даже всё… — Он скривился. — Ты в своём праве. Это и правда некрасиво, — выдал валенсиец вердикт, издав облегчённый вздох. Ну вот, я и им нашёл оправдание. Одно дело — быть аферистом. А другое — борцом за справедливость, делая ровно то же самое. Нет, это не значит, что сих людей остановит статус отморозков — ни в коем случае. Но когда чувствуешь себя героем, как-то мир вокруг иначе воспринимается. С радугой и единорогами.
— Вот-вот. — Я вздохнул, довольно улыбнулся и откинулся на кресле. — Теперь второй вопрос. Сколько в теории можно поиметь на взлёте цен? Давайте будем реалистами и не будем считать, что чтобы корова давала больше прибыли её надо больше доить и меньше кормить.
С этой шутки все дружно заржали. Спустя пару секунд, но над столом повис дикий хохот.
— Ричи, мальчик, давай я тебя усыновлю! — прослезился Томбо.
— Поздно, Хавьер, — улыбнулся я, переводя всех на серьёзный лад. — Итак, надо понимать, какова черта цены на зерно после которой люди просто напросто не смогут его покупать и оно сгниёт на складах. До которой могут, после — уже нет. И вначале определимся, сколько ассов стоит мера летом на ярмарках тут, на Юге. В Аквилее и других местах, где зерно торгуется не мешками, а кораблями и караванами.
— Восемь-двенадцать ассов закуп в урожай, — ответил Никодим. — Это аквилейские цены. В неурожай — пятнадцать-восемнадцать. При этом гильдейским продаём за восемнадцать — двадцать два асса, в голодные годы до двадцати пяти.
— А больше? — торжественно сузил я глаза.
— А у них сговор. Не берут они за больше. — А это сурово нахмурился Гонзалес. Видимо он работает на Юге, тут, потому что местные в свою кормушку не пускают. «Лицо некрасивое».
Монопольный сговор? Картель? Бинго! Что и требовалось. Я не знал наверняка, ибо при отце Рикардо в это дело не лез, а сам он до моего вселения ещё ни одного урожая продать не успел и опыта и знаний не имел. Но подозревал, что всё непросто.
— Хорошо. Вот продали за двадцать, купив за десять, — продолжил я. — В среднем статистическом случае. Получили прибыль десять ассов за мешок. При этом ни игрека не делаем — скупили по ярмаркам у крестьянских общин и у баронов, отвезли на склад, дождались осени, скинули гильдейским из центральных провинций. А за сколько его реализуют гильдейские?
Компаньоны дружно переглянулись.
— Тридцать. Тридцать пять. Сорок пять, — это снова Гонзалес. — Смотря где как. У нас в Альмадене сорок — сорок пять ассов за меру. Дешевле не найдёшь.
— Но, Рикардо, зерно надо привезти. Это гребцы. Это охрана. Это волоки и плата бурлакам, — вступился за «партнёров» из гильдий Томбо.
— Я не умаляю их заслуг, — покачал я головой. — Но два конца прибыли на мелком опте. А за сколько, скажем, пекари Альмадены покупают мешок?
Гонзалес нахмурился.
— Когда как. Но хлеб стоит от пол-асса до асса за булку. А сколько их из мешка получается!
Вес хлеба тут также ГОСТирован, стандартизован. С незапамятных времён, по какой причине — не помню. За этим следят. Королю и владетелям нафиг не сдались хлебные бунты.
— Короче, сеньоры, я так понимаю, и пятьдесят ассов за мешок могут покупать. В обычный год. Теперь вопрос. Сколько демос может заплатить за мешок на рознице, чтобы не обрушить платёжеспособный спрос?
— Слова у тебя какие… — Хоругвь фыркнул под нос.
— Эт да, — поддержал Томбо. — Непривычные. Но ведь в итоге-то всё понятно.
— Не без этого! — поддержал Никодим, мысленно что-то просчитывая. — Знаешь, Ричи, мне кажется, на четверть можно цену задрать спокойно, без напряжения. А то и на треть.
— Но наполовину уже будет обвал спроса, — покачал головой Гонзалес. — Не всякая чернь сможет себе тогда хлеб позволить.
— А я думаю вполовину — нормально. Но не больше! — не согласился Томбо. — В два раза — тут уже обвал будет. А в полтора раза — потерпят. Бывали голодные годы и ничего, как-то покупали.
— Ну, мы не антихристы же, — решил я заранее включить заднюю. — Мы людей охраняем, и за это берём плату… Хотим взять, — поправился я. — И нам не пристало их самих гнобить, обдирать последнее. К тому же я знаю, как заработать не на тех, кто на последний медяк покупает хлеба детям, а на тех, кто на серебре и золоте кушает. Но пока не готов сделать конкретное предложение. Давайте соберёмся в середине Юниуса, если великие боги будут на нашей стороне. Пока только по хлебу обсуждаем.
Все были согласны.
— Итак, сеньоры, — начал я заход на второй, главный круг. — С ценой определились. Ставим себе потолок в шестьдесят — семьдесят ассов за мешок в качестве конечной розничной цены. Теперь второй вопрос. Любая сделка, равно как любая афёра — это игра с нулевой суммой. Если у кого-то в кармане прибыло — то у кого-то должно убыть. Вторым вопросом, после собственно максимально возможной цены, я задался: а за счёт кого я могу набить собственный карман?
— Ну, так ты сам сказал, обыватель должен платить больше, — недоумённо буркнул Томбо.
— И заплатит, — сказал я. — Вот только засада. Он в любом случае будет платить больше. Вопрос в том, кто получит это «больше» в свой карман? Если мы повысим отпускные цены до тридцати ассов, гильдейцы соберут этот прибавок себе. А если мы начнём продавать гильдейским по сорок — они не купят, потому, что понимают, что за восемьдесят — сто ассов мешок хрен продадут, а свою норму прибыли уменьшать не хотят. Продадут, но мало, мало и купят. И зерно сгниёт у нас с вами на складах.
