и знать не хочу, но сейчас я особенно была ему благодарна за этот подарок...
Когда мы отдышались, пришли в себя, Хоук вдруг встал и ушел – я только обессиленно приподняла голову. Не мог же он меня сейчас оставить одну? Вот так, молча... Не мог. И все же от секундного страха стало мерзко. Но Хоук почти сразу же вернулся. Вернулся, сгреб меня в охапку, затащил на руках в открытую дверь и буквально бросил в полную ванную. Ароматная вода хлынула на пол, пена полетела во все стороны.
Пока я отфыркивалась и придумывала, каким бы матом его покрыть за такую выходку, Хоук залез вслед за мной и, расслабленно развалившись, выдал:
– Так ты решила... принять это тело?
Я хотела возразить, возмутится – вот еще, стану я так просто сдаваться!.. Череда этих глупостей – то волосы, то секс с человеком, который Эби не нравится – это такая... месть получается? Нелепая попытка сделать Эби так же больно, как она мне?.. Но если она действительно хочет навсегда остаться в моем теле, то ей должно быть все равно. Она вообще может порадоваться, что все так решилось...
А может это я обрубала все концы? Истерично, бездумно и зло, но лишала себя возможности цинично воспользоваться раскаяньем Эби. Которое, наверняка, последует – с ее-то чувством вины перед всеми, по делу и без. Уравняла вот таким извращенным образом наши несчастные тела. А если раскаянья у Эби и не появится... что ж, она, значит, изменилась настолько, что жалеть точно не о чем. Пытаться забирать силой свое тело я в любом случае не собиралась.
А может я сейчас просто пытаюсь придумать оправдание своему идиотскому эгоизму?
Хоук выжидающе молчал, но все, что я могла – это ответить, дернув плечом:
– Не знаю.
Он понимающе хмыкнул
– Какая ирония... я был уверен, что ты рано или поздно обидишь Абигейл, и бедная девочка будет плакать и страдать... Но похоже это она тебя обидела. Как же людей меняет свобода.
Я на миг закрыла глаза, наслаждаясь теплой водой, вдыхая запах розового масла... Да, все-таки теперь точно настала пора разговоров и объяснений. Делать это в ванной, кстати, решение хитрое. Буйствовать мне тут было бы неудобно.
Но я и не хотела. Я словно сейчас после какого-то обряда очищения была. В голове почти пусто, и на душе – спокойно. И... четкое осознание того, как глупо, мерзко и несправедливо я себя вела по отношению к Эби. Сама вон как разозлилась на Эйнара за его слепую самоуверенность – за то, что он, якобы понимал, что для меня лучше. А ни черта он не понимал. И я с Эби не понимала – не хотела просто. О ком я вообще больше думала: о ней с Фрино или себе с Максом, кого больше ругала? Но Макс – прошлое. Прошлое, что меня, наконец, отпустило. И нечего им было оправдывать свое нежелание слышать кого-то кроме себя.
– Обе мы друг друга обидели, – все же ответила я и почему-то добавила: – Она все боится, что ты меня в бордель продашь... или ее... не знаю.
Хоук закатил глаза:
– Ты не рассказывала ей о моих Чистых? Как можно было подумать, что... Ограниченные родители вбили в ее голову какие-то глупости.. На Кронусе уже давно не все так трагично с сексом до свадьбы.
– Не намекай мне тут, что Эби, дура...
Я раздраженно прищурилась и плеснула в Хоука водой. Полюбовалась, как он отбрасывает с лица мокрые прядки. Красивый... Красивее и старше Эйнара. Он дал то, что мне было нужно. И он знает о нашем обмене тел. Он... любит именно меня. Нечего мне тут сомневаться – я сделала правильный выбор. Можно ли это вообще было назвать выбором?
– Когда ты уже спросишь, как давно я все знаю? – склонил голову Хоук. Вроде и с легкой насмешкой, но напряжение ему скрыть не удалось.
– Рада рассказала тебе после нападения Малума?...
Еще не договорив, я поняла, что это предположение не верно. И у меня внутри все сжалось от нехорошего предчувствия.
Хоук открыл рот, но, словно передумав, отвернулся. Сжал мучительно крепко губы. Расслабленная шутливость на его лице окончательно сменилась мрачной тенью.
– Билл...
– Я рискую не только своим делом... – не дав ничего сказать, он отчаянно притянул меня к себе, выплескивая воду из ванной, обжигая своей решимостью. Пугая своим страхом за меня. – Я рискую сейчас тобой, твоей свободой... может и жизнью... Хотя нет, – он горько хмыкнул, – Рада не позволит себе потерять такой источник магической энергии.
– Рада? Я не понимаю... – я не вырывалась, я пошевелится не могла.
Я, кажется, понимала.
Просто не хотела верить, что опять позволила себя так обмануть. Но по-настоящему злиться на Хоука сейчас все равно не получалось. Разобраться... сначала нужно во всем разобраться, а не бросаться очередными обвинениями.
– Я всегда знал кто ты... с самого начала. Я вошел в дом к Руолям, просил руки их дочери, зная, что никакой свадьбы с настоящей Абигейл не будет. Вам просто был нужен толчок для удачного обмена, что-нибудь скверное. И мне была отдана роль злодея в понимании Абигейл – гадкого жениха, от которого так и хочется сбежать. Сама подумай – будто мне нужен союз с разорившейся аристократкой, будто мне нужно доказывать свой статус в обществе Кронуса?
– Ну да, – безжизненно согласилась я. – Быть безродным ублюдком, пред которым лебезят бароны и графы намного интересней.
Ведь все логично. Как только я раньше об этом не догадалась? С его-то междумировым бизнесом, его богатством, можно не размениваться на бессмысленный брак по расчету... Все очевидно.
В тот день, когда я сбежала из дома Абигейл, мы тоже вовсе не случайно встретились. На Эквариусе он насчет этого так нагло солгал... Но кем я была для него на Эквариусе. Заданием? Хоук с самого начала встретился со мной, чтобы помочь пробудить мою магию, вызвав желание защититься. И все эти походы по другим мирам, обучение – для отвлечения внимания и развития моих способностей...
Для отвлечения еще был Малум – демон-злодей, козел отпущения. Ну да, он вселился в Эби – это факт, но чтобы поменять нас телами... вот именно нас, после стольких столетий бессмысленного блуждания в Междумирье, только из-за того, что я на него внешне похожа, а Эби магией! Был ли он вообще способен на это? Что я знаю
