Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 127
Между 1 и 5 февраля происходит новая беседа генерала Шиллинга с адмиралами, встреча с генералом Лукомским и двукратное свидание с генералом Врангелем. Генерал Врангель соглашался принять от генерала Шиллинга должность, но по приказу главнокомандующего. Генерал Слащев заявил генералу Шиллингу, что будет выполнять приказания только главнокомандующего и Шиллинга. Генерал Лукомский настоятельно советовал Шиллингу передать власть генералу Врангелю, но с согласия главнокомандующего. Генерал Деникин категорически отказывается заменить Шиллинга генералом Врангелем. При таком положении генерал Шиллинг 6 февраля выехал в Джанкой.
В указанный выше период Орлов с отрядом, спустившись с гор и пользуясь отсутствием в этом районе войск, занял Алушту (как было сказано выше) и приближался к Ялте. По мере приближения Орлова к Ялте тревога и растерянность в городе росла. Начальник гарнизона города Ялты генерал Зыков и уездный начальник граф Голенищев–Кутузов посылали одну за другой телеграммы, взывая о помощи. Ряд общественных деятелей (совещание общественных деятелей Ялты), находившихся в Ялте, обратилось к генералу Деникину с просьбой назначить «во главе власти в Крыму… лицо, заслужившее личными качествами своими и боевыми заслугами доверие как армии, так и населения… Таковым лицом по единодушному убеждению крымских гражданских и военных кругов является генерал Врангель…». Под телеграммой 14 подписей.
«Оказавшийся в Ялте генерал Покровский, — пишет генерал Деникин, — мобилизовав и вооружив жителей Ялты, пытался защищать город…» Почему генерал Покровский в этот момент и по чьему распоряжению «оказался» в Ялте — не совсем ясно. Генерал Деникин пишет только «оказавшийся в Ялте». Генерал Врангель же в своих мемуарах пишет: «Накануне подхода Орлова к Ялте туда прибыл генерал Покровский. Последний… остался не у дел. Не чувствуя над собой сдерживающего начала, в сознании полной безнаказанности, генерал Покровский, находивший в себе достаточную силу воли сдерживаться, когда это было необходимо, ныне, как говорится, «соскочил с нареза», пил и самодурствовал». Генерал Деникин коротко описывает эту операцию, более подробно сообщает об этом один из участников, сотник Мяч В. П. [170]
Воспоминание сотника Мяча очень интересно, в известном смысле характерно для того времени и как бы подтверждает слова генерала Врангеля, поэтому приводим его полностью. «Для переезда из Новороссийска в Ялту в распоряжении генерала Покровского был английский миноносец, на борту которого находился английский майор, офицер для связи, фамилию за давностью лет не помню. Этот майор владел немного русским языком и в бытность генерала Покровского командующим Кавказской Армией находился при штабе. С генералом Покровским выехали ген. Боровский, ген. штаба ген. Ребдьев, [171] ген. штаба полк. Ю. В. Сербии, [172] есаул И. Раздеришин, [173] подъесаул Чепелев, я, два юнкера — В. Ф. и М. В. и два казака вестовых.
Ранним морозным утром миноносец пришвартовался к пристани в Ялте. Полковник Сербии был послан генералом Покровским к начальнику гарнизона г. Ялты генералу Зыкову с объяснением цели приезда генерала Покровского и с просьбой о предоставлении квартиры ему и его свите. В распоряжение генерала Покровского была предоставлена дача Эмира Бухарского, и в присланных экипажах все отправились к месту расквартирования. В тот же день вечером на квартире ген. Зыкова состоялось совещание, на котором, кроме ген. Покровского, присутствовали: ген. Боровский, ген. Ребдьев и полк. Сербии. На этом собрании был выработан план действий по ликвидации отряда кап. Орлова. Все было в строжайшем секрете.
В самой Ялте все было спокойно и мирно. Ген. Покровский с присущей ему энергией начал действовать. Вечером, приблизительно около 10 часов, когда движения на улицах почти не было, ген. Покровский с чинами свиты и несколькими чинами гарнизона произвели «мобилизацию» обитателей гостиницы «Россия» и нескольких других гостиниц. Годные к военной службе были переписаны и под конвоем отправлены в Ореанду, где были размещены в заранее приготовленных квартирах. Под страхом наказания всем было приказано никуда не отлучаться. Дома были заперты, и к каждому дому приставлены часовые.
На следующий день утром, после чая из полевой кухни, всем были розданы берданки с патронами, и «мобилизованные», которых было около 150 человек, были разбиты на две роты. Все это были люди зажиточные и сугубо штатские. Командирами рот были назначены есаул Раздеришин и я, а командиром всего отряда полковник Сербии. При ген. Зыкове находился ген. Ребдьев с подъесаулом Чепелевым. Юнкера остались в распоряжении ген. Покровского, как ординарцы.
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 127
