портала. Разве это возможно?
– В твоем случае, любовь моя, возможно многое, – ответил я, целуя ее в макушку. – Но об этом у нас еще будет время подумать, а сейчас нужно как можно скорее возвращаться обратно в особняк Альрика. Иначе там твои родители сойдут с ума, да и все остальные тоже.
– А что с этой? – она кивнула в сторону убитой мачехи.
– С ней я разберусь после того, как отправлю тебя под мамино крылышко. Никуда она уже не денется. Ее тело понадобится жандармам. Некроманты помогут следствию узнать все, что нужно для посмертного суда. Она мне тут много чего наговорила, но мало ли, вдруг что-то не успела. И книжицу ее прихватим. Потом разберемся, что с ней делать.
– Мне удалось подслушать лишь половину разговора. Но я так и не услышала, что там с моим кровным папашей.
– Он ждет, когда его дражайшая Антарес придет за ним через портал. Но об этом позже. Сейчас первостепенная задача – отправить тебя из мрачного темного склепа в светлый уютный дом Альрика.
В ответ она улыбнулась.
– И прошу тебя, отдохни, пока я буду решать все дела, хорошо? – сказал ей, когда мы зашли в портал.
– Хорошо, – ответила она. – Но только надолго не уходи. После того как я чуть тебя не потеряла, мне будет нелегко отпустить тебя даже по делам.
Глава 27
Родная кровь
Эмилия
Едва мы вышли из портала в прихожей дома, как меня сразил обморок. Боги, ну что ж я за вампир-то такой! Переход через портал всегда отнимал незначительную часть сил, но мне никогда не становилось дурно на выходе. Но, видимо, на сей раз мое самочувствие подкосил сильнейший стресс. «Кажется, вампирскую выносливость мне все-таки перехвалили», – посетила меня мысль перед тем, как сознание провалилось в темноту. Никаких видений, только черное покрывало сна, что в последнее время стало редкостью. Однако длилось это недолго, и постепенно темнота подернулась цветными кругами, которые расходились, словно по воде. Меня захватило чувство полета, разогнав по крови эйфорию. Как знакомо. Кажется, меня снова ожидает внетелесное путешествие. Стало любопытно, что за «кино» мне сейчас покажут. Прошлое или будущее?
Не успела я насладиться ощущением свободного полета, как приземлилась в центре многолюдной площади. Судя по внешнему виду прохожих, спешащих со всех сторон, мой сон занес меня куда-то в Европу времен позднего Средневековья. Вот только интересно куда? Стоит прислушаться к разговорам людей. Так-так. Кажется, я в Италии. Над площадью разнесся громкий бой башенных часов.
– Ну что, господа, проводим нашего Великана в дорогу? – раздался рядом со мной чей-то голос, и моему взору предстала веселая компания молодых людей, среди которых на целую голову возвышался… Мариус.
– А то вдруг он, такой маленький и незаметный, потеряется на этой площади среди толпы.
Я жадно разглядывала своего жениха – его лицо, улыбку, жесты. Сейчас передо мной он еще человек. Для того времени Мариус действительно был настоящим великаном – его высокий рост в шестнадцатом веке выглядел поистине исполинским, и, даже находясь в толпе людей, мой жених заметно возвышался над всеми.
Компания хохочущих парней вместе с Мариусом куда-то направлялась, и я пошла следом за ними, слушая, о чем они болтают. Заметив среди людей седовласую женщину, пытавшуюся сложить в корзину рассыпанные по земле яблоки, мой жених тут же подошел к ней, чтобы помочь. Все это время я с улыбкой за ним наблюдала. Женщина, принимая корзину из рук Мариуса, сердечно его благодарила.
– Спасибо вам, синьор, вы очень добры. У вас золотое сердце. Я вижу, что вы жаждете помогать людям, – сказала она, продолжая улыбаться и пристально смотреть на него.
– Я будущий доктор, – ответил ей Мариус. – Помогать людям – мое призвание.
– Жизнь доктора нелегкая и не всегда приятная. Все-таки вам часто приходится наблюдать самые отвратительные вещи, связанные с человеческим телом. Но вы справитесь. Все получится. Ваше имя будет у всех на устах. Вас ждут великие открытия. Хотя… некоторые из них принесут огорчения и печаль.
От ее слов Мариус остановился как вкопанный, окинув женщину недоверчивым взглядом.
– Откуда вы все это знаете обо мне?
Женщина в ответ горько усмехнулась:
– Мне много что известно. Больше, чем может знать простой смертный. Вы скажете, что это от дьявола. Так все нынче говорят. А я скажу вам, что это знание мне послано Богом. На все Его воля. Его и судьбы. От нее не уйдешь и не скроешься. Жизнь ваша будет очень долгой. Очень. Ваша слава и величие идут за руку с тоской и одиночеством. Но однажды вы встретите ту, чьи глаза будут словно небо в солнечный день, а волосы подобны водам темной реки…
– Простите, но я человек науки и не верю в предсказания. Ересь все это.
– Ересь? Что ж… Хотите верьте, хотите нет. Ваша вера или неверие ничего не изменят.
– Прошу меня извинить, мне нужно идти, – ответил ей Мариус, собираясь уходить. – Будьте здоровы и берегите себя. И послушайте моего совета – не стоит вот так открыто вести беседы с незнакомцами о предсказаниях и прочем. Охотники на ведьм нынче совсем с ума сошли, на вас могут донести. Беду на себя накликаете.
Сказав это, Мариус развернулся и пошел прочь. К нему тут же подошли его друзья, а седовласая пророчица с глазами, подернутыми пеленой бельма, все так же смотрела ему вслед:
– Не верит он! Только от судьбы не убежишь. А твоя судьба еще не родилась, и чтобы ее встретить, тебе придется вкусить вечность. Она уже открыла перед тобой дверь, и скоро ты в нее войдешь. Дорога к той единственной будет вымощена скорбью и печалью, но ты не пожалеешь ни о чем… Сам же потом скажешь, что она того стоила… Лишь бы в тот самый день ваши дороги пересеклись. Ну ничего, уж это я устрою. Не впервой.
Она оглянулась по сторонам, с мечтательной улыбкой глядя на проходящих мимо нее людей.
– Случайные встречи никогда не бывают случайными. Все предопределено.
Картинка рыночной площади перед моими глазами начала стремительно выцветать, превращаясь в светлый занавес. Видимо, сеанс просмотра кино из прошлого для меня закончился. Нужно будет непременно рассказать Мариусу о том, что мне приснилось.
Первое, что я увидела, открыв глаза, – убранный в сторону балдахин с одной стороны кровати, на которой я мирно отдыхала бог знает сколько времени. Меня положили в тех же самых покоях, выделенных нам с Мариусом в доме Альрика. Стояла тишина, нарушаемая лишь тиканьем маленьких часов над горящим камином и чьим-то
