я все поняла.
Она контролировала его все это время!
— Убей меня, — сказала я ему, поднимая подбородок и глядя ему в глаза. Его рука сжалась, и мне показалось, что мое дыхательное горло сдавливается, перекрывая доступ воздуха. Затем он поднял меня выше, и моя спина заскрежетала о дерево, кора врезалась в мою плоть!
Мои ноги болтались. Адреналин подскочил в моем пульсе, заставляя его отчаянно биться о пальцы Джулиана. Время шло, отсчитывая секунды, пока мое парализованное тело не оказалось запертым в этой смертельной ловушке. Здесь не было слышно ни звука, только стук моего сердца в ушах. Мое зрение затуманилось, в меня целились только две серебряные пули.
И я не знала, как долго мы были заморожены там, в нашем приостановленном времени. Я не знала, но заметила, как в глазах Джулиана промелькнула перемена.
Две серебряные радужки в замешательстве прыгали между моими.
Его брови сошлись вместе, и хватка ослабла.
Я хватала ртом воздух, когда кончики пальцев моих ног снова коснулись земли. Что-то менялось внутри Джулиана, но я схватила его за запястье, чтобы удержать его здесь, чтобы держать его руку на моей шее, чтобы не разорвать нашу связь. Я не знала, сработает ли это, но я должна был попробовать!
— Они все лжецы, — прошептала я. — Но не мы. Это не ложь. Это реально. Мы… — Я протянула руку сквозь магическую силу, которую он выстроил против меня, схватила его сзади за шею, притянула его лоб к своему. Посмотрела ему в глаза.
— Мы реальны.
Джулиан
— Не влюбляйся в луну, — говорили они.
Но я все равно влюбился, и пусть они смеются. Они не могли видеть ее красоты. Никто не поверит мне, если я скажу, что луна вдохнула в меня жизнь, что именно здесь, внутри нее, я снова обрел себя. Они не смогли бы понять. И никто никогда не смог бы любить ее так сильно, как я. Никто другой не был создан для этого, а те, кто был похож на меня, не были достаточно храбры. Ни одно обычное существо не было создано для того, чтобы влюбиться в луну, только ненормальное. Странное. Они говорили, что нельзя познать луну, прикоснуться к ней, поцеловать ее, заняться с ней любовью. Можно лишь наблюдать за ней из темных недр земли, любоваться ею издалека.
И все же, я влюбился в луну. И она тоже влюбилась в меня.
Мой большой палец погладил нежную шею Фэллон, чувствуя бешеное биение ее пульса, когда наступила реальность.
Чувство вины поднялось по моему позвоночнику и сдавило грудную клетку. Моя грудь вздымалась, моя кровь становилась черной, и мне больше некуда было идти. Потому что Фэллон была здесь, отказываясь отпускать меня.
Она была как шепот, который почти ускользнул у меня из рук. Я покачал головой, осознав, что чуть не произошло. Что могло случиться. То, что происходило со мной.
— Убей ее! — приказала Кэрри позади меня. Я вздрогнул. Потерянный, но нет. Мои мысли резко прояснялись, когда это обрело смысл. Она нашла способ управлять моей теневой кровью, и ярость закипела во мне! Она манипулировала мной все это время, убивая всех этих людей! И для чего?
Я отстранился от Фэллон, мои руки дрожали. Это была Кэрри, и я не мог этого понять.
— Почему?!
Я закричал и не узнал свой собственный голос. Лицо Фэллон вытянулось, и она потянулась ко мне, но я повернулся лицом к Кэрри.
— ПОЧЕМУ ТЫ СДЕЛАЛА ЭТО СО МНОЙ?
Жжение заполнило мою грудь, отчего стало труднее дышать, думать.
— Почему ты использовала меня? Как?
Крик нарастал, такой тяжелый и болезненный.
Кэрри подняла руку, делая шаг назад.
— Это твоя вина, Блэквелл. Я исправляю твои ошибки. Ничего из этого не случилось бы, если бы не ты и эта ненормальная.
— Фэллон!
Я закричал:
— ЕЕ ЗОВУТ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ФЭЛЛОН!
Я рванулся вперед, когда почувствовал, что кто-то дергает меня за пальто сзади. Я не останавливался, пока Кэрри Дрисколл не оказалась у меня в руках.
Я услышал нежный голос Фэллон, крик, когда девушка — моя девушка — толкнула меня сзади, умоляя отпустить. Но я не мог остановиться. Что-то овладело мной в тот момент. Моя тьма. Та, которая никем не контролируется, только страстное, дикое чувство, исходящее изнутри меня.
Крик вырвался из моего горла, и ветер, который он вызвал, отнес Фэллон на несколько ярдов в сторону.
Я держал Кэрри под луной — но не моей луной — прежде чем снять маску. Затем меня затянуло в страхи Кэрри, перенесло сквозь десятилетия, поглотило другое время.
Говорят, что в мгновения перед смертью можно увидеть всю жизнь перед глазами. И я видел жизнь Кэрри.
Хотя я сжимал в кулаке душу не Кэрри.
Это была Клариса Дэнверс.
Проклятие Полых Язычников
«Небо было мрачно-серым, когда старшие язычники пересекали норвежские леса, неся зажженные факелы, разгневанные и изрыгающие угрозы в сторону лесного зверя.
— Сириус! — закричали они, пламя факелов быстро двигалось, как светлячки. Обычно лес был спокойным, нетронутым, и это было место, где они кормились и питались, но в эту ночь мертвые восстанут, и язычники Ковена Скандинавских лесов пришли в ярость, разыскивая лунную девушку, которая угрожала ковену. Они искали беловолосую ведьму с темной душой. Ту, которая соблазнила и сподвигнула Беллами убить двух язычников, но потерпела неудачу.
Беллами Блэквелл был привязан к койке, весь в поту.
— ОТПУСТИТЕ МЕНЯ! — закричал Беллами, и его крики понизились до шепота:
— Пожалуйста, не причиняйте ей вреда!
Он никогда не испытывал такой боли, такого зла, окружавшего его. Мысли о его любимой Сириус накапливались, возводя вокруг него четыре стены, запирая его в клетку и поглощая его целиком.
— Пожалуйста, — прохрипел он сквозь агонию. — Не причиняйте ей вреда, позволь мне пойти к ней.
— Это к лучшему, Беллами, — ворковала его мать. — Ты больше не принадлежишь себе. Это существо превратило тебя в монстра.
Тряпку окунули в ведро, и она отжала ее, прежде чем погладить его по лбу, удерживая его привязанным к кровати. Прямо за дверями маленького коттеджа царил хаос. Крики и песнопения слились воедино с лесом, встраиваясь в деревья.
Песнь, которая будет звучать веками.
На границе отец Беллами, Гораций, и другие язычники захватили ведьму. Сильная рука Горация вцепилась в ее растрепанные белые волосы и потащила ее сквозь листья, ветки и кусты, пока они шли между деревьями. Ветки порезали
