Говорят, что с коррупцией бороться сложно. Мне так не кажется. Просто для успешной борьбы необходима команда сильных порядочных людей. Среди шахматистов таких немало, и поэтому вернуть наш спорт повсеместно на честный уровень оказалось довольно легко. Именитые гроссмейстеры, в том числе и я, выдвинули ультиматумы как организаторам турниров, поощряющих договорные партии, так и спортсменам, практикующим подобные трюки. Мы пообещали в случае продолжения безобразий не рекомендовать честным хорошим игрокам участвовать в подобных соревнованиях, а также всячески отговаривать устроителей популярных турниров приглашать к себе шахматистов с дурной репутацией. Подобная мера вполне могла стать концом карьеры как для игроков, так и для их покровителей, разрешающих применение тарифной сетки, так что подобные подковерные игры прекратились достаточно быстро.
Еще одну попытку добиться желаемого нечестным путем осуществляли наши шахматисты после развала Советского Союза. В то время в Америке было много турниров, которые проводились по швейцарской системе [46] и подразумевали очень приличный первый приз. Если круговые турниры даже с участием чемпиона мира объявляли, как правило, первый приз в пять-шесть тысяч долларов, то на «швейцарских» турнирах в США можно было заработать все восемь, а то и десять. При этом разница в выигрыше между первым и третьим местом была колоссальной, а участники, добравшиеся, например, до четвертьфинала, могли и вовсе довольствоваться сотней долларов. Наши шахматисты (российские и украинские), которые в то время все еще занимали лидирующие позиции в мире и пока дружили между собой, работали на первый приз совместными усилиями. Выбирали того, у кого были реальные шансы на победу, сдавали ему свои партии, а потом без зазрения совести делили между собой сорванный куш. Подобное безобразие продолжалось пару лет, а затем организаторы раскусили хитрецов и пресекли самодеятельность, пригрозив закрыть допуск на турниры.
Полагаю, введение жестких мер за нарушения работает в любой сфере. Если знаешь, что можешь потерять, рисковать не захочешь. Понятно, что всегда найдутся желающие поживиться, прикарманить, урвать, но одно дело, когда это единицы, и совсем другое – система. В шахматах мы ведем активные попытки изменить ее к лучшему, вижу, что такие же небезуспешные попытки осуществляет и государство.
Возвращаясь к программам Фонда мира, не могу не отметить, что уже в течение двадцати лет совместно с компанией «Зарубежэкспо» мы проводим выставки российской промышленности за границей. Постоянными эти мероприятия стали во Вьетнаме, Узбекистане, Армении и Беларуси, а начинали мы эту деятельность с организации выставок для стран арабского мира. Первая выставка прошла в две тысячи втором году в Иордании. Тогда мы работали по программе ООН «Продукты питания в обмен на нефтепродукты» и плотно сотрудничали с Ираком. Отношения требовали развития, и одной из ступеней должна была стать промышленная выставка. Однако посол России в Ираке – Александр Петрович Шеин – предвидел скорое начало войны и посоветовал нам обратить внимание на Иорданю, что мы и сделали. Выставки в Иордании сначала были ежегодными, а сейчас проходят раз в два года. До обострения отношений с Украиной была попытка провести выставку в Киеве, но работавшие там сотрудники жаловались на ощущение агрессии, исходящей как от партнеров, так и от посетителей. Верю, что все это временное и преодолимое явление. Никогда не испытывал никаких проблем в украинской столице, любой человек в Киеве свободно и охотно общается на русском, а во многих семьях до сих пор даже не знают украинский язык. Я лично никогда не испытывал на себе никакого не то что агрессивного, а даже прохладного отношения со стороны украинцев, хотя последний раз играл там в турнире всего за полгода до Майдана.
В отношениях с Беларусью у нашей страны, к счастью, напряжения нет, поэтому наши выставки проходят там ежегодно на постоянной основе. Хотя меня и как руководителя серьезной организации, и как обычного гражданина своей страны иногда возмущает пренебрежительное отношение некоторых наших высокопоставленных чиновников к партнерам. Чтобы не быть голословным, поведаю одну историю, которая случилась во время проведения первой выставки. До отъезда в Беларусь я позвонил послу, назвал дату открытия выставки и сказал, что хотел бы, чтобы он присутствовал на торжественном мероприятии. Я предупредил, что на церемонии будут присутствовать официальные лица Беларуси, что приглашен президент Лукашенко, в приезде которого я, конечно, не уверен, но все может быть. Кроме того, на открытии, как это положено в подобных случаях, необходимо зачитать официальное приветствие министра иностранных дел Лаврова, которое я привезу. Посол, который, надо признаться, на дипломатической должности был человеком случайным, со всем согласился. До этого назначения он работал губернатором Алтайского края и никаких тонкостей международных отношений не изучал. Не знаю, как и почему подобных людей отправляют послами даже в дружественные страны, ведь своим поведением они способны создать проблемы там, где их никогда не было.
Я приехал за полчаса до открытия, поприветствовал уже собравшихся министров Беларуси и обратил внимание, что от нашего посольства присутствует только сотрудница, которая занималась организацией выставки с их стороны и продемонстрировала крайнюю нерасторопность, несколько раз теряя документы и допуская ряд значительных неточностей в работе. Спрашиваю у нее:
– Посол приедет?
– Нет, он не сможет.
– А кто тогда? Советник-посланник?
– Нет, я, – отвечает мадам с вызовом.
Если бы не шахматная привычка держать эмоции при себе, я бы, наверное, позволил своей челюсти отвалиться на пол, глазам выкатиться из орбит, а языку произнести несколько нецензурных выражений. Моя собеседница – первый секретарь посольства и полномочиями представлять страну на мероприятиях такого уровня просто не обладает.
– Позвольте, – говорю, – я буквально вчера общался с послом, и он обещал мне присутствовать.
– У него возникли срочные дела, и он уполномочил меня сделать все что надо. – Мадам продолжает с нажимом гнуть свою линию.
– Извините, но нас с вами просто засмеют, если приветственное слово министра будет зачитывать первый секретарь посольства. Это просто недопустимо. Звоните советнику-посланнику! И имейте в виду, если он тоже решит не приезжать, то либо приветственное слово буду зачитывать я, либо оно останется лежать в моем кармане незачитанным. А это – предупреждаю – неминуемо повлечет за собой международный скандал.
– У меня есть копия документа. – Она по-прежнему возражает, не желая вникать в тонкости дипломатического этикета.
– Но министр, кажется, не давал вам полномочий выступать от его имени. – Мой тон становится по-настоящему резким, и женщина наконец понимает, что придется отступить. Очень неохотно соединяет меня с советником-посланником, которого я, возмущаясь ситуацией, прошу приехать на открытие.
