1
Лучи заходящего солнца заливали Медсин-Крик. На смену урагану и дождю пришла обычная для этой поры жара. Небо очистилось, и только свежесть и прозрачность воздуха напоминали о приближении осени. Уцелевшую после жуткого урагана кукурузу уже скосили, и город наконец-то освободился до следующего сезона от испытанной всеми летом клаустрофобии. Тучи мигрирующих ворон садились на скошенное поле и лакомились остатками зерна. Высокие стебли кукурузы уже не заслоняли острых шпилей лютеранской церкви, которая стояла на окраине города.
Неподалёку от церкви находилась узкая улочка с двумя рядами трейлеров. Среди них был и маленький передвижной домик Кори Свенсон. Она лежала на диване и дочитывала книгу, начатую ещё в июне. В комнате было свежо: в открытое окно проникал прохладный воздух. Кори перевернула последнюю страницу, и в этот момент в церкви зазвучала органная музыка, затем запел местный хор. Так обычно начиналась вечерняя служба.
Кори улыбнулась, узнав сильный голос Клик Расмуссен. Это была первая служба их нового пастора Тредуэла, который прибыл в город совсем недавно, но уже успел завоевать расположение прихожан. Кори рассмеялась, вспомнив замечательную историю, которую ей рассказали, когда она лежала в больнице. Однажды утром прежний пастор Уилбер проводил поминальную службу по безвременно почившему Смиту Людвигу. На службе присутствовали родные и близкие журналиста. Даже его дочь прилетела издалека по такому случаю. В этот момент из зарослей кукурузы вышел оборванный, грязный, исхудавший и заросший, но всё же живой Смит Людвиг и направился прямиком в церковь. Первой его увидела дочь и тут же упала в обморок. Все остальные разбежались от страха, а больше всех досталось пастору Уилберу: оцепеневшего от ужаса беднягу хватил апоплексический удар. Ему, вероятно, показалось, что перед ним призрак.
Оказалось, что избитый, раздетый и до смерти напуганный Смит Людвиг более двух суток лежал на краю кукурузного поля, изредка приходя в сознание. К счастью, убийца сохранил ему жизнь, но при этом разорвал в клочья одежду, наставил синяков и зачем-то забрал кожаные мокасины.
Сейчас пастор Уилбер успешно проходил курс реабилитации в дорогой больнице, а Людвиг почти поправился и уже писал на больничной койке первые главы книги воспоминаний о своей встрече с жестоким убийцей в Медсин-Крике, который по неизвестным причинам оставил его в живых.
Отложив книгу, Кори легла на спину и стала смотреть в синее небо, по которому медленно проплывали кучевые облака. Город постепенно возвращался к нормальной жизни. Недавно возобновились тренировки местной футбольной команды, и даже школу привели в порядок почти за две недели до начала занятий. Правда, прошёл слух, что администрация Канзасского университета пересмотрела свои планы и решила проводить эксперимент в штате Айова. Но это уже мало интересовало обитателей города, так как в связи с последними событиями сюда понаехало множество специалистов из штата, обещавших открыть здесь национальный парк, большая группа геологов, фотографы из журнала «Нэшнл джиогрэфик» и даже спелеологи, жаждавшие увидеть своими глазами знаменитую пещеру. В прессе появились сообщения о том, что в Медсин-Крике обнаружена самая разветвлённая карстовая система за всю историю геологических исследований, кроме, разумеется, пещер в Карлсбаде. Всё это означало, что город ожидают приток больших денег, щедрое финансирование, а значит, и процветание. Впрочем, время покажет, так ли это на самом деле.
Кори тяжело вздохнула. Увы, все эти многообещающие перемены не отразятся на её жизни. Ещё год, от силы два, и этот паскудный городишко навсегда останется в прошлом как кошмарный сон.
Пока она лежала на диване и размышляла о превратностях судьбы, солнце скрылось за горизонтом и начали быстро сгущаться сумерки. Кори встала, подошла к письменному столу, выдвинула ящик и осторожно оторвала приклеенный к его дну скотчем пакетик с деньгами. Полторы тысячи долларов — это её надежда на спасение. Мать долго рыскала по комнате Кори, но так и не нашла денег, а после событий в пещере и вовсе перестала их искать. Теперь она относилась к дочери с подчёркнутым уважением, но Кори понимала, что это временное явление и скоро всё станет по-прежнему. Сейчас мать на работе в ночной смене, и Кори не сомневалась, что утром она заявится с привычной бутылкой водки.
Повертев хрустящие новенькие купюры в руках, Кори улыбнулась. Пендергаст решил остаться в городе ещё на одну неделю и сейчас напряжённо работал с шерифом Хейзеном, намереваясь собрать доказательства и передать дело в суд. Сегодня он позвонил и сказал, что завтра утром уезжает домой и хотел бы попрощаться с Кори, а заодно забрать свой мобильный телефон. Но она-то знала, что его интересовал прежде всего телефон, а не она.
Правда, Пендергаст несколько раз навещал её в больнице, был по обыкновению добр и любезен, но Кори хотелось чего-то большего. Она тряхнула головой, словно пытаясь отбросить ненужные мысли. Неужели она в самом деле надеялась, что Пендергаст возьмёт её с собой в Нью-Йорк и сделает постоянным ассистентом? Смешно. Кроме того, он действительно спешит туда и постоянно ссылается на неотложные дела. Он несколько раз звонил по мобильному телефону какому-то Врену, но Кори всегда деликатно отходила в сторону и не знала, о чём они говорили. Да и какое ей до всего этого дело? Он уедет домой, а через пару недель начнутся занятия в школе — последний год её пребывания в Медсин-Крике. Последний год в этом кошмарном аду.
Утешало лишь то, что отныне у неё не будет никаких проблем с шерифом Хейзеном. Невероятно, но именно он спас Кори жизнь, а теперь проявляет к ней почти отцовскую заботу. Она навещала его в больнице, как только сама выписалась оттуда. Шериф был добр к ней и даже попросил прощения за прежнее отношение. Конечно, Хейзен был немногословен, но Кори оценила его поступок и, в свою очередь, поблагодарила за то, что он её спас. Хейзен неожиданно прослезился и сказал, что ничего особенного для неё не сделал. Бедняга, он до сих пор вспоминает Теда и не может смириться с мыслью, что его больше нет.
Кори снова посмотрела на деньги. Завтра утром она возьмёт их с собой и расскажет Пендергасту, как распорядится ими. Эта мысль впервые появилась у Кори ещё в больнице, и она удивилась, почему это не пришло ей в голову раньше. До школы осталось две недели, она совершенно свободна, у неё есть деньги и нет никаких обязательств перед родными или друзьями. Словом, ничто не держит её сейчас в этом городе, а если Кори их не потратит, то мать не отстанет и рано или поздно завладеет этим богатством.
