«Инженеры не знают об этом? – спросила Эллен. – Ты уверен?»
– Они знают, но не представляют, насколько сильной может оказаться реакция.
«Тогда что же ты можешь сделать один?»
– Не знаю. Мне нужно подумать. Тихо, котик. Оставь меня в покое на несколько минут.
Санди затих. Его призрачное тело улеглось, скрестив лапы на мне ничто, и стало терпеливо ждать. Я все еще сохранял видение своего единения со вселенной, которое снизошло на меня после того, как я осознал, что надеяться на Зануду и ее коллег не приходится. Я понял, к чему я пробирался и за что боролся все это время, и теперь хотел жить, а еще больше хотел, чтобы жила моя вселенная с Эллен и Санди в ней. Было просто невероятно, чтобы я прошел столь долгий путь сквозь жизнь и время и не набрался умения и знаний, могущих помочь мне как-то справиться с ситуацией. Обязательно должен был существовать шанс, а если существует шанс, то мое благословение – или проклятие? – и моя неспособность оставить в покое нерешенную проблему будет подстегивать мой мозг до тех пор, пока я не найду его.
– Если я прав насчет параллели... – наконец снова медленно заговорил я.
«Какой параллели?» – спросила Эллен.
– Параллели насчет того, что шторм времени является аналогом внутреннего шторма. Если я прав в этом и мне нужно было вырваться из самого себя, чтобы найти ключ к своему внутреннему шторму, то..
Эллен ничего не говорила.
– ..ответ должен находиться где-то снаружи. За пределами вселенной – за пределами этой вселенной. Если я попаду за ее пределы, я наверняка увижу его.
«Но как ты это сделаешь?»
Я ничего не говорил.
«Ведь ты не можешь этого сделать, верно?»
– Нет, могу, – медленно произнес я, – поскольку есть линза.
«Какая линза?»
Я рассказал ей о чудовищном устройстве.
«Марк! Ты сошел с ума!»
– Это единственный способ проникнуть наружу. «Но ведь это ядро звезды! Ты сгоришь прежде, чем доберешься до линзы!»
– Не забывай, сейчас я нематериален. Туда отправится лишь мой разум.
«Но даже если ты и сможешь пройти сквозь линзу, остается проблема возвращения назад. Как ты это сделаешь?»
– Не знаю, – признался я.
«Почему бы тебе сначала не обсудить эту идею с темпоральными инженерами?»
– Они могут прийти к решению остановить меня, и, возможно, им это удастся. Они не могут мне помочь, Эллен. Шторм времени слишком незначителен в них. Я единственный, кто может что-нибудь сделать, но у меня нет иного варианта, кроме как пройти сквозь линзу.
Какое-то мгновение она молчала. Призрачный Санди лежал в ожидании, доверяя мне, оставляя разговоры и размышления на мое усмотрение.
«А если ты не справишься, мы все умрем?»
– Думаю, да.
Она вздохнула.
«Тогда ты должен идти. Выбора действительно нет, и я иду с тобой».
– Не думаю, что ты сможешь. Где ты? Спишь в летнем дворце?
«Я в своей спальне в летнем дворце. Лежу на кровати. Но не думаю, что сплю».
– И тем не менее ты там. А я здесь. Скажи, а ты чувствуешь обратную тягу?
«Что?»
Я объяснил ей, что имею в виду. Выслушав меня, она некоторое время молчала. И наконец заговорила.
«Нет», – сказала она.
– Так я и думал. Возможно, я так же достигаю тебя, как ты достигаешь меня. Понимаешь, я действительно нахожусь здесь, в каком-то смысле. Я энергетическая картинка, проецируемая аппаратурой темпоральных инженеров. Я могу перемещаться с места на место со сверхсветовыми скоростями только потому, что могу отключать свою проекцию в одном месте и включать ее в другом.
«Если ты энергетическая картинка, то проходящая сквозь линзу энергия может уничтожить тебя! Или по крайней мере изменить. Энергия материальна».
– Возможно. Но все равно я должен попробовать. «Должен быть какой-то способ, позволяющий мне отправиться с тобой!»
– Не думаю, да это и к лучшему. Потому что в этом случае я не мог бы удержать тебя, а отправляться туда нам обоим нет никакого смысла.
«Давай попытаемся и найдем способ. Подожди-ка. Ты говорил, что у нас осталось девять месяцев».
– Девять месяцев до того, как упадет топор, но тогда, вполне возможно, его уже поздно будет останавливать. Я не могу ждать. Я должен отправляться туда, и немедленно.
«Подожди хоть немного. Вернись домой на пару дней или хоть даже на один, чтобы мы могли все это обсудить».
– Если я вернусь, то могу вообще больше не уйти. Особенно сейчас, когда вы оба со мной. Эллен, я должен идти. И идти прямо сейчас!
Мы летели вместе, мы – призраки. Она держала меня. Санди держал меня. Я держал их.
«Хорошо, тогда отправляйся, – после долгой паузы сказала она. – Иди».
– До свидания. Я люблю тебя. Я люблю вас обоих. Я вернусь.
«Ты вернешься», – повторила следом за мной Эллен.
Я оторвался от них и выкинул их из мыслей. Я был один среди звезд и, потянувшись к энергетической воронке, почувствовал ее, а заодно и обратную тягу – слабую, как сказала Зануда, незначительную, но непрекращающуюся, неослабевающую.
Я позволил течению тяги заполнить свой разум. Я позволил себе понестись вместе с ней. Сначала это было все равно что плавать в озере. Затем я заметил слабое движение, стал дрейфовать и понял, что падаю сквозь плоскость Галактики. Я обернулся и увидел, что двигаюсь в сторону Малого Магелланова облака и тьмы, окружавшей молодую бело-голубую гигантскую звезду, тьму, которую на таком расстоянии я все еще не мог различить.
Я позволил себе плыть по течению...
Плоскость Галактики становилась все меньше. Я находился в межгалактическом пространстве. Мою скорость теперь ничем измерить было невозможно, но я чувствовал, что она возрастает. Я падал все быстрее и быстрее в воронку энергии из другой вселенной, протянувшейся от С-Дорадуса до нашей Галактики.
Я падал сто сорок тысяч световых лет, и время стало совершенно условным. Возможно, я падал со все возрастающей скоростью и минуты, но это могли быть и месяцы, до тех пор пока не достиг скорости, превышающей скорость любого пульсара. Думаю, это были скорее минуты, чем месяцы, или, во всяком случае, часы, нежели месяцы, поскольку я чувствовал, что мое ускорение было не просто постоянным, но и постоянно нарастающим. Я не мог измерить его обычным образом, я только знал это, поскольку замером занималась какая-то часть моего мозга.
В конце концов мне стало ясно, что я не увижу линзу до того, как пройду через нее. К тому времени, когда я окажусь достаточно близко, чтобы различить темный круг насоса среди огней Малого Магелланова облака, я буду на ничтожнейшую долю секунды от входа в тахионную вселенную, на слишком крошечный момент времени, чтобы успеть что-нибудь воспринять. Я расслабился, позволяя себе нестись дальше...
