Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 140
В ноябре 1918 года Жан вернулся домой, предполагая заняться новым семейным предприятием – изготовлением фарфора. Поданная в 1913 году Волларом мысль дать Ренуару в помощники скульптора прекрасно сочеталась с двумя самыми важными для Ренуара вещами – стремлением рисовать и общаться. К 1916 году, второму году войны, когда Жан понял, что карьера кавалериста ему недоступна, и разочаровался в военной службе, Ренуар задумался о том, что можно сделать на пользу и себе, и двум своим младшим сыновьям. Он вспомнил свое ученичество в фарфоровой мастерской и решил создать семейное керамическое производство. В том же году Коко и Деде начали под его руководством изготавливать керамическую посуду – блюда и вазы. Ренуар использовал ту же схему работы, что и с Гино, который претворял его картины и наброски в скульптурную форму, только теперь его сын и Деде изготавливали предметы по его замыслу[1594]. В середине апреля 1917 года в Коллет установили муфельную печь. Коко пишет Гино: «Печь готова. Мы занимаемся покраской мастерской. Наружную цементную кладку еще не закончили»[1595]. Через семь месяцев Пьер пишет: «Дорогой Гино… день за днем Жан все сильнее увлекается керамикой»[1596]. Керамическим производством занимались не только Жан, Коко и Деде, иногда им помогала и Малек Андре. Жан рассчитывал подняться до профессионального уровня и начал продавать свои работы через Дюран-Рюэля. В июле 1919 года он пишет Полю Дюран-Рюэлю: «Гончарные работы у меня получаются все лучше, я, наверное, скоро пришлю тебе несколько вещиц, в которых цвет, несмотря на отсутствие мотива, начинает выглядеть интересно»[1597]. Коллекционер из Филадельфии Альберт Барнс не только был большим поклонником живописи Ренуара, но и стал приобретать керамику Жана. В июне 1922 года Барнс купил 42 предмета из глазурованного фаянса – они и по сей день находятся в Фонде Барнса[1598].
В 1917-м, за год до возвращения Жана в Коллет, шестнадцатилетний Коко определился с тем, что керамика станет делом его жизни. Как мы помним, Ренуар начал свою трудовую деятельность в возрасте 13 лет – тогда он копировал на тарелки картины Буше[1599]. Любовь к ремеслу он пронес через всю свою жизнь и не только написал в 1911 году прочувствованный трактат о Ченнино Ченнини, но и сам вернулся к росписи по керамике. В статье 1914 года Аполлинер пишет: «Ренуар – величайший из ныне живущих художников, целый легион торговцев и коллекционеров с нетерпением дожидается даже проходных его работ… любит для развлечения расписывать горшочки, сохраняя всю свежесть своего таланта для своих картин»[1600]. В статье 1948 года Коко пишет: «Я выбрал себе профессию, которая позволяла оставаться рядом с отцом: керамику» – тем самым младший сын выполнил пожелания отца, а заодно облегчил ему существование в последние два года жизни. Ренуар общался с сыном как «мастер, который говорит с подмастерьем». Коко так рассказывает о своей «учебе»: «В середине дня отец всегда отрывался от живописи и работал со мной. Он заставлял меня рисовать контур вазы и заполнять его декоративными мотивами… Он был доволен и рассказывал о том, как в молодости работал художником по фарфору, о первых профессиональных трудностях»[1601].
В воспитании Коко отсутствовал один элемент: стабильность – и это отличало его от братьев. Пьер учился в пансионе, у Жана была няня Габриэль, Коко же не только постоянно мотался между Парижем, Эссуа, Канем и Ниццей, но при нем никогда не было постоянного взрослого спутника. Его растили сменявшиеся горничные, натурщицы и домашние учителя. Подростковые его годы прошли еще более беспорядочно, отчасти из-за начавшейся войны. В тринадцатилетнем возрасте ему пришлось за девять месяцев пережить сразу три несчастья: ранение Пьера в руку, Жана – в ногу, а также внезапную смерть матери. Неудивительно, что Коко тянулся к отцу и стал его подмастерьем. Кроме того, Коко помогал отцу и в другом – Жорж Дюран-Рюэль пишет Ренуару: «Если у Вас не будет времени мне написать, не попросите ли Клода поделиться новостями о Вашей поездке?»[1602]
Малек Андре и Андре Хешлинг (известная как Деде) в гончарной мастерской в Коллет. 1920. Желатино-серебряная печать. Пон-Сент-Эспри, художественный музей Сакре-дю-Гар
Пожилой немощный Ренуар был слишком озабочен своим здоровьем и благополучием Жана, находившегося на опасной военной службе, что почти не оставляло сил на Коко. Ренуар тешил себя иллюзиями, что у мальчика все хорошо. В январе 1916 года он пишет Андре: «У Коко все хорошо. Он совершенно счастлив. Только тем и занимается, что носится по окрестностям»[1603]. На фотографии этого времени Коко запечатлен босым, с ружьем в руке – он стоит рядом с отцом[1604]. Через пять месяцев Ренуар напишет Воллару из Эссуа: «Коко счастлив. Ловит форель»[1605].
Ренуар не осознавал, что у Коко далеко не все в порядке, но за мальчика переживали его крестная и крестный. Крестная Мелина Менье (урожденная Ренар) вместе с мужем Клеманом следила за домом Ренуаров в Эссуа во время их отсутствия (об этом говорилось в пятой главе). Мелина не решалась поговорить с Ренуаром про своего крестника, хотя ее и тревожил сделанный им выбор профессии. В апреле 1917 года ее муж пишет Гино – он считал, что это единственный человек, который достаточно близок к Ренуару, чтобы помочь: «Из Вашего письма я понял, что Клод будет сам решать, что ему делать в жизни. На самом деле, у него еще есть время, и я полагаю, что Вы могли бы дать ему хороший совет. От отсутствующих братьев и обездвиженного отца советов ждать не приходится. [Коко] недавно написал крестной, рассказал подробнее о своей работе: что ему строят печь, чтобы обжигать в ней расписные тарелки. Попытайтесь уговорить его получить профессию, которой можно зарабатывать»[1606].
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 140
