Ганзард проговорил:
— Олег, мне не совсем нравится, что происходит. Яначинаю думать, что твое вето… на некоторое время, конечно, было бы болееприемлемо.
Кропоткин прервал резко:
— Бесполезно! Что бы он ни сказал, это ничего не изменит.Из сорока портов вышли военные корабли. Двести подлодок с атомными зарядамивышли на точку удара. Десантные самолеты поднимаются в воздух. Через час-двавысадятся в ключевых точках сопротивления. Правительства особо упорных страннашими действиями скомпрометированы перед собственным народом, им помощь неокажет даже армия. А наши десантные группы не только захватят кабинеты в плен,но и сразу же обратятся к народам с обращением, заранее составленным нашиммудрым Яфетом, главой Совета Тайных… а отныне Главой правительства планеты…
Яфет побледнел, Аттила демонстративно отодвинулся от неговместе с креслом. Ганзард, Олег, Целенгук и Акша хранили молчание.
— Да как ты посмел, — выдохнул Яфет. —Переворот… от моего имени?
— Учитель, — ответил Кропоткин гордо. — Ясделал все, что хотел сделать ты. К чему ты стремился, чего жаждал. Я толькодовел до конца. Башня-2 строится!
На огромных экранах видно было, как с аэродромов поднимаютсятяжелые транспортные самолеты, в море корабли разворачиваются и ложатся на другойкурс, а элитные части коммандос в широких лифтах поднимаются из подземелий.
Яфет прокричал яростно:
— Ты с ума сошел! Немедленно отмени приказ!.. Этонедопустимо!
— Учитель, — ответил Кропоткин резко. —Ставка слишком высока: быть человечеству единым или не быть. Прости, но приказбудет выполнен. И ты станешь Главой правительства всей Земли.
— Да ни за что!
Кропоткин вздохнул, в серых глазах зажглась ярость, погасла,а лицо сразу постарело. Холодным металлическим голосом, в котором чувствоваласьболь, он проговорил:
— Я этого боялся. Но все же надеялся, что ты возьмешьвсю власть и поведешь объединенное человечество… Обо мне никто бы не узнал.Даже то, что я был, существовал… Что ж, как ни горько, но я возьму всюответственность на себя! Моя диктатура продлится чуть дольше… пока ты непоймешь, что я поступил единственно верно! Ты снова примешь власть в свои руки,ибо ты мудр, ты поведешь народы к счастью, а я… я просто исчезну. Уйду, какСулла, на покой. Доживать на загородной вилле.
Яфет с отвращением посмотрел на свои ладони, быстро вытер обедра.
За бронированными стенами Центра управления с тревогойприслушивались к глухим взрывам, грохоту. Несколько раз пол ощутимо дрогнул,словно вблизи сдвигались горные пласты. За прочность купола никто не страшился,выдержит падение всей поверхности, но взрывы и грохот не должны быть такблизко…
Дверь вспучило. На пол посыпались скобы, болты, полоскиметалла. На пороге возник пошатывающийся человек. Когда он поднял голову,операторы узнали Кропоткина. Лицо его было искажено страхом и отчаянием.Комбинезон порван, на плече расплывалось пятно крови.
— Ракеты… — прохрипел он. — Ракеты… Все по местам!
Единственный, кто приподнялся с кресла, полковник Уваров,поспешно плюхнулся обратно, положил руки на стол, кончики пальцев зависли надклавиатурой. Кропоткин шагнул в помещение, обвел диким взглядом экраны. Накаждом перемещались светящиеся точки, сближались с целями, обозначеннымизелеными кружками.
— Взорвать! — велел он. — Немедленно! Голосбыл страшный, свирепый, гипнотизирующий. Руки операторов как бабочки запорхалинад клавишами. После каждой команды слышался короткий щелчок подтверждения. Наэкранах светящиеся точки просто гасли, но, каждый из находившихся в помещениипредставлял себе это страшное зрелище взрыва. Если не над пустынной местностью,то даже в яркий солнечный день многие увидят высоко в небе яркую вспышку…
— Десантные группы! — раздался неумолимый голосКропоткина. — Немедленно вернуть на исходные позиции!.. Вернуть корабли.Вернуть транспортные самолеты.
Снова пальцы запорхали над клавишами, только Увароввзмолился:
— Но… Эдуард Иванович, что стряслось? Это же немыслимо!
— Олег… — раздался хриплый от ненависти голосКропоткина. — Он узнал… и устроил засады!.. Все наши люди идут на вернуюсмерть…
Словно холодный ветер пронесся через прогретый машиннымтеплом зал. Операторы невольно пригнули головы, а между лопатками у каждогословно приложили лезвие десантного ножа. Никто не знал о самом высшем эшелоневласти, только ходили слухи, смутные и противоречивые, и никто не знал, что изних правда, а что выдумки. Но самой зловещей была фигура некоего Олега. Онмногие события предугадывал в точности, сам умело плел заговоры, расстраивалчужие, не брезговал вступать в схватку лично. О нем шептались со сладкимужасом, словно за ним маячила тень самого Дьявола. Никто, кроме самих Тайных,не видел этого Олега в лицо, но, как чувствовали работники высшего звена, дажесреди Тайных больше всего побаиваются именно Олега.
Кровавое пятно на плече Кропоткина расползалось все шире.Второе пятно крови Уваров заметил на боку. Кропоткин все еще держался, ужебледный как сама смерть. Уваров вскочил со словами:
— Вам нужно перевязку! Хотя бы остановить кровь!
— Сперва — дело, — отрезал Кропоткин.
Он обвел взглядом экраны, распределительные щиты, силовыекабели, вытащил из нагрудного кармана коробочку. Уваров узнал пультдистанционного управления. Не выпуская пульт из ладони, Кропоткин повернулся ипошел обратно к развороченной двери. По тому, как дернулся его локоть, Уваровпонял, что его начальник нажал красную кнопку.
Грохота взрыва не было, но в помещении внезапно погас свет,тут же вспыхнули слабые красноватые огни аварийного освещения. Экраны мониторовразом погасли. Погас даже огромный монитор на стене, который сам освещалполовину помещения.
Уваров остановившимися глазами смотрел вслед уходящемуКропоткину. Кровь стекала по комбинезону на пол, кровавые следы в красном светеказались черными, как дизельное топливо. В проеме двери пошатнулся, очертанияфигуры на миг расплылись. Уваров похолодел, а затем, повинуясь не столько уму,сколько натренированным рефлексам офицера службы безопасности, закричал:
— Стоять!.. Это и есть сам… оборотень!
Человек развернулся с такой скоростью, какую Уваров вообщесчитал немыслимой. Он увидел бешеные глаза, оскаленный рот, звериную гримасу, втот же миг в грудь ударило как раскаленным молотом. Горячий металл разорвал емугрудь, лишь тогда услышал грохот крупнокалиберного пулемета, который этот человекдержал в руках.
Он завалился спиной на стол. Вместо фигуры Кропоткина,который внезапно превратился в Олега, мелькнул потолок, и угасающим сознаниемУваров скорее догадался, чем понял, что страшный человек сейчас исчезает запределами Центра…
