никакого смысла. Он и так показывал, что любит меня, всё это время. Сделать шаг навстречу должна была я, а не он. И раз уж я, как выражалась дорогая Белинда, «зверушка», то мне нет никакого смысла пытаться уместить себя в рамки, для которых я попросту не предназначена. Я встала с кресла, шагнула к мужу, обняла его, и крепко поцеловала, притягивая к себе за затылок. Мне больше не хотелось ничего ждать. И терять время не хотелось тоже.
Часть меня в этот момент боялась, что он замрёт или оттолкнёт меня. Или растеряется, как с ним порой бывало. Но Рэй удивил меня, сразу же подавшись навстречу, и перехватывая инициативу. Он словно только этого и ждал. Может, так оно и было, потому что он начал покрывать моё лицо россыпью мелких поцелуев, а потом подхватил на руки и понёс куда-то.
Я рассмеялась, и попыталась что-то спросить, но меня снова поцеловали, продолжая куда-то идти. Как он умудрялся целоваться, гладить меня по волосам, держать меня на руках, и при этом не падать и не спотыкаться — не знаю. Но через некоторое время я уже лежала на кровати, а Рэй гладил меня по плечам и спине, медленно освобождая от одежды.
Это не было похоже на нашу первую ночь вместе — я не боялась, не сомневалась, и не чувствовала себя чьей-либо заменой. Глаза мужа искрились неподдельным восторгом, а ласковые прикосновения заставляли меня мурлыкать, как большую кошку. Мы, наконец, понимали друг друга. А я могла гладить его волосы, плечи и всё остальное столько, сколько мне заблагорассудится.
Глава 34.2
Когда мы уснули в объятиях друг друга, полностью обнажённые, луны уже ярко горели на небосклоне. Но несмотря на это, просыпалась я легко, и со счастливой улыбкой на устах. И Рэй сразу же поймал мой взгляд, тоже проснувшись. И притянул к себе, крепко обнимая, и утыкаясь носом куда-то в шею. Я хихикнула, потому что это оказалось ужасно щекотно.
— Я дурак, каких сложно поискать, Кори, — сообщил он мне хрипло. — Но я люблю тебя. И хотел бы провести с тобой всю жизнь.
Хотелось улыбаться, глядя на него такого сонного и растрёпанного. Я вывернулась, и растрепала волосы Рэя ещё больше.
— Я тоже люблю тебя. Но раз я полуэльфийка, то я хочу, чтобы мы прошли тот драконий обряд. Я не хочу тебя потерять, Рэй. И думать о том, что мне отмерено намного больше времени, не хочу тоже.
Он вздохнул:
— Я принесу тебе книги про него. Ты должна понимать, на что именно соглашаешься. Если ты прочтёшь, и всё ещё будешь думать, что хочешь этого — значит мы это сделаем. Ты не сердишься, что я хочу… что не соглашаюсь сразу?
Я покачала головой:
— Нет, это наоборот… очень похоже на тебя. Такого, какого я и полюбила. Книги так книги, не думаю, что моё мнение из-за них изменится. Но сегодня вечером Лейе собиралась каким-то образом притащить сюда отца. Я не знаю, как она это сделает, но почему-то не сомневаюсь, что у неё получится. Ты будешь со мной? Я… мне кажется, это будет больно.
Рэй ничего не ответил, просто крепко меня обнял ещё раз, прижимая к себе. Спрятал моё лицо у себя на груди от всего мира, и я с удивлением поняла, что из горла вырываются всхлипы, а я плачу. Слишком много всего…
Моя настоящая мама, суды, поступок отца, Стефан, демоны, наши отношения с Рэем… кажется, всё пережитое рвалось наружу слезами, и я ничего не могла с этим поделать. Так и заливала горькими каплями грудь мужа, пока, наконец, не успокоилась. И даже тогда он вытер слёзы с моего лица каким-то заклятием, отчего меня обдало горячим ветром, поцеловал в губы, и прошептал:
— Если ты не хочешь это слушать, я закрою дом от Лейе. Пусть допрашивает этого… дарэ где-то ещё, — по голосу Рэя я хорошо поняла, что он не думает об отце ничего хоть сколько-нибудь положительного.
Я покачала головой, заметно успокоившись:
— Нет, она права. Я должна услышать обо всём от него самого. Просто это будет… тяжело.
— Но я буду рядом, — он тепло улыбнулся. — Теперь всегда, когда я буду тебе нужен, я буду рядом.
— Ничего больше мне и не нужно, — улыбнулась в ответ.
Но, как бы мне ни хотелось просто лежать, уткнувшись в Рэйнера носом, у нас было много дел. Да и мои занятия с дайнеке Алькарро и с дарэ Анцгейром никто не отменял. Поэтому пришлось приводить себя в порядок, отдавать приказ о моём переезде — снова в эти же покои, но кабинет и будуар я попросила оставить в покое. Мне нравилось, что они у меня есть, просто спать хотелось теперь вместе с мужем. Рэй не возражал. Ему, кажется, нравилось, что я распоряжаюсь в доме. По крайней мере, он каждый раз улыбался мечтательно, когда я раздавала домочадцам приказы.
— Ужасно рад, что ты вернёшься в спальню, — признался он. — Одному спать оказалось тоскливо и одиноко, когда привык к тёплой супруге рядом.
Я только головой покачала. На занятия к драконице Рэй сопровождал меня, светясь от радости, а вот я отвечала невпопад, и часто ошибалась. Но дайнеке Алькарро не ругалась, и терпеливо повторяла мне одно и то же по нескольку раз. Даже не расспрашивала. Хотя я не сомневаюсь, что она успела заметить и то, что наши отношения с мужем потеплели, и мою озабоченность чем-то.
Глава 34.3
Но я была благодарна наставнице за тактичность. Дарэ Анцгейр настолько деликатным не был, и всё время ворчал, что обычно я намного более собранная. Но он и не знал, что я вчера познакомилась со своей мамой, а я не говорила. Глупо, возможно, но мне пока не хотелось делиться этим с посторонними людьми. Как будто Лейе могла передумать, или удовлетвориться местью отцу, а после сразу же уехать.
Я совсем её не знала, конечно, но мне показалось, что она очень рада нашей встрече. Она не плакала, но как будто светилась от радости, и совсем не хотела уходить. Не помню, чтобы кто-то, кроме, разве что, Рэйнера, вообще уделял мне так много своего внимания. Мною редко интересовались, пока я не уехала из дома Белинды. А теперь всё изменилось, и это произошло так быстро, что я даже осознать это до конца никак не могла.
Смогу ли я вообще назвать Лейе мамой? Нужно ли ей это? И что, в
