но она уцепилась за его руку. — Папа говорит, что у тебя нет невесты, и это очень плохо для тебя.
— Это правда.
— Хочешь, я буду твоей временной невестой, пока у тебя нет настоящей? — Неуверенно спросила мона Гленна.
— Хочу. — Ответил Ош. Девочка дала ему камею со своим профилем, и Ош торжественно прикрепил её к своему официальному мундиру.
Попав, наконец, на Савалу, Ош в первый же вечер напился до потери памяти, и понял, что это не плохой способ на время избавиться от сильных душевных мук. Сидя по ночам в нише глубокого окна с бутылкой, Ош пил и разговаривал — не сам с собой, что было бы пошло, и не с Тарвой, думать о которой ему было больно после того, как она подставила его. Даже не с Орином, который тоже остался за чертой. Он смотрел на звёзды и разговаривал с Кайлом Ивайром.
— Никогда, — говорил он, устремив взгляд к усыпанному звёздами небу, — не доказывай никому, что ты не виноват. Не повторяй моей глупости, и не окажешься в яме, как я. Не признавай своей вины, и никто на тебя её не повесит. Поверь живому трупу! Твоё здоровье, киборг…
Слишком занятый в первые сутки после случившегося с Ивайром, Кейв только позже сообразил, что произошло. Киборг его кинул! Ведь всё практически уже получилось; Грит был уже практически его. Кейв уже ощущал себя хозяином, уже с хозяйскими чувствами заходил в помещения и лифты, поднимался в крипт и спускался в лаборатории, уже прикидывал, как и что изменит, что переделает, что оставит! Едва ли не впервые в жизни бешенство овладело им настолько, что он не мог держать его в себе и, отказавшись встречаться с Рокелом и Анной, почти на сутки заперся в виртуальном зале боевых искусств, вымещая разочарование и гнев на виртуальных противниках. Безжалостно кромсая их, он тщетно призывал спокойствие и умиротворение — они не приходили. Он ведь позволил себе мечтать.… Позволил возникнуть чувству привязанности… и вот итог!!! Он мстил себе за то, что счёл теперь слабостью, насмешками и упрёками до того безжалостными, что самому становилось страшно, и он снова и снова бросался в гущу виртуальных противников, вымотав себя так, что практически выпал из тренажёра, мокрый насквозь от пота и с трясущимися от перенапряжения поджилками. И — не успокоившийся ни капли. Как и Анна, он не умел проигрывать, точнее — не умел признать себя проигравшим. Решение долго зрело где-то в тайниках души, и оформилось и озарило его мгновенно: он всё равно заполучит этот корабль. Он починит этого проклятого киборга, и не важно, с помощью Шитахи или сам, даже если придётся работать несколько лет. И как только наладит, Грит будет принадлежать ему, без вариантов. Без компромиссов. А если Анна будет против… ей же хуже.
Анна понимала, пусть большей частью это было инстинктивное понимание, с кем столкнулась в лице Кейва. Она чувствовала, что он жесток, холоден и чёрств. Но кто его знает, как рождаются такие чувства?.. Она его любила, с того самого мгновения, как сердце её узнало в нём маленького умирающего мальчика, беспомощно и недоумённо кривившего губы от боли, в тщетной попытке её превозмочь. Это было совершенно иррациональное чувство; Кейв казался ей похожим на Кая из сказки про Снежную Королеву: не видя никого рядом, не любя, не мечтая, он складывает снова и снова слово «вечность», окоченевший и одинокий, ненавидящий самого себя… Его следовало спасти от себя самого, но даже Анне это казалось почти нереальным занятием. Её шокировала сама мысль о тех, кто сделал его таким, но как это можно было исправить? Ненавидя себя, как он мог проникнуться чувством к тому, кто пытался его любить?..
Она могла бы передать ему Грита, прямо теперь, и тем хоть немного смягчить его. Тем более что такая передача в сложившейся ситуации была более чем оправданна; и Анна несколько часов, пока Кейв мучил себя в боевом зале, сидела в крипте, сжимая в руке стержень и мучительно пытаясь заставить себя принять какое-то решение. Они всё равно летят к Гонвед; шанс у Ивайра всё равно будет. А передача Грита всё равно, дело решённое, и состоится раньше или позже. Ситуация может сделаться слишком опасной, чтобы оставлять Грита без капитана и находиться на неуправляемом корабле. Но если она это сделает, станет ли Кейв спасать Ивайра? Даже не так: приложит ли он к этому ВСЕ усилия? Не появятся ли препятствия, которые он сочтёт непреодолимыми, не имея перед собой никакого стимула? Сердце подсказывало Анне, что именно так и произойдёт.
Но разве только в них двоих было дело? И Ош, и Кейв признавали, что Грит способен изменить расстановку сил и дать Священному Кинтанианскому Союзу шанс выстоять в войне с Лигой. Так что от капитана Грита, а точнее — на данный момент опять-таки от неё зависела судьба нескольких человеческих миров. Возможно, и Земли тоже. Рискнуть всем этим ради Ивайра?.. Пожертвовать Ивайром ради всего этого?
Но допустим, он вернётся. Ей всё равно придётся жертвовать: либо им, либо собой. До встречи с Кейвом всё было просто, она даже не колебалась бы. Но теперь, стоя на пороге новой жизни, имея реальную возможность получить всё, о чём не смела даже мечтать, своей рукой захлопнуть эту дверь… ради чего?! Ей не казалась привлекательной уединённая жизнь на неизвестной никому планете, пусть даже это будет их с Ивайром персональный рай. Даже в лесу, на Земле, на краю гибели себя, как личности, она не смогла просто существовать, и взялась за свои исследования и книгу. Она не могла просто жить, она обязана была действовать, служить, драться! Кейв предлагал ей такую судьбу, где всего было по максимуму: драки, служения, риска, жизни, и возможность грандиозной победы в итоге. Она любила Ивайра, но не так, как нужно было ему.
Так она сидела не один час, даже не замечая этого; время словно застыло. Космос горел вокруг и под нею, усиливая чувство обречённости. «Кем я буду при тебе?» — Слышала она его вопрос, пытаясь ответить на него снова и снова, пока не призналась вслух:
— Я не знаю! Я не знаю!!!
Спросить было не у кого, пожаловаться некому. У неё не было даже воображаемого собеседника, к которому можно было бы обратиться: так некоторые обращаются к умершим родителям или супругам. Только к Ивайру… но его ответ она знала. Она даже знала, как он хотел умереть — словно он сказал ей об
