окна, — но мышцы и сухожилия сплелись воедино прежде, чем поврежденная нога успела коснуться земли.
Норелдраи нагоняли. С полдесятка их выскочило из арочного проема, когда Расиния и Маркус, лавируя между садовых скамеек и столиков, добрались уже до середины лужайки. Четверо солдат продолжали бежать, но двое припали на колено и вскинули мушкеты со штыками.
— Стой! — с сильным норелдрайским акцентом выкрикнул один из них. — Или мы стреляем!
— Блеф! — выдохнула Расиния. — Им… не нужны… трупы.
Маркус кивнул, резко обогнул торчавшее в стороне кресло и нырнул в арку на дальнем краю лужайки. Расиния невольно вздрогнула, когда позади оглушительно грохнули мушкетные выстрелы, — но целились явно выше ее головы, и пули с задорным свистом пролетели мимо. Кто–то по–норелдрайски выругался, а затем поворот живой изгороди вновь отсек беглецов от погони.
Частые повороты сбивали с толку, но все же Расинии показалось, что Маркус ведет ее вглубь Приюта. Сама она полагала, что они попытаются проскочить сады насквозь и, быть может, захватить какой–нибудь экипаж на главной аллее, — но капитан неукоснительно поворачивал в сторону дворца. Там, конечно, есть другой вход, но его наверняка охраняют люди Орланко. «В сущности, им ничто не помешает двинуться в обход и перерезать нам путь…»
Не успела Расиния подумать об этом, как они выскочили на очередной треугольный перекресток — и с другой стороны, прямо напротив, появились трое норелдраев. Солдаты, опешив не меньше самой Расинии, резко остановились, но Маркус с разгона врезался в них, лишь чудом не напоровшись на штык. Ударом плеча он сбил с ног одного солдата, опрокинул его на шедшего сзади второго, а затем неистовым взмахом сабли распорол живот третьему.
— Сюда! — Свободной рукой Маркус указал на третью дорожку, отходившую от перекрестка. — К фонтану!
Другого пути, судя по всему, не оставалось, и Расиния уже направлялась к этой дорожке. Правда, при слове «фонтан» ей отчего–то стало не по себе, и она лихорадочно попыталась вспомнить почему. Перед глазами плясали разноцветные круги — сущность была целиком поглощена заботой о ногах Расинии, и у нее не оставалось сил на такие мелочи, как кровоснабжение мозга.
Солдаты, сбитые с ног Маркусом, уже оправились, вскочили, предусмотрительно пятясь от его яростных выпадов, — и опешили, когда капитан развернулся к ним спиной и побежал. Оба вскинули мушкеты, торопясь выстрелить прежде, чем он скроется за поворотом, но выстрел грянул только один. Видимо, второй солдат при падении так сильно ударился о землю, что порох высыпался с полки. Расиния услышала, как одинокая пуля свистнула мимо и шумно ударилась о живую изгородь.
Она повернула за угол — и обнаружила под ногами уже не землю, а каменные плиты. Впереди ждал один из тех классических фонтанов, что так щедро украшали Онлей. Из широкого плоского резервуара, окаймленного каменным бордюром, били струи воды, омывая пьедестал конной статуи Фаруса V, прапрадеда Расинии. Фонтан кольцом окружали плиты, уже покосившиеся и растрескавшиеся там, где натиск подземных корней свел на нет безупречную работу каменщиков. Низкая стенка, позади которой высилась внушительная живая изгородь, наглухо отделяла небольшую поляну от прочей территории Приюта.
«Фонтан».
Лишь сейчас Расиния запоздало поняла, что именно пыталась вспомнить.
«Здесь нет другого выхода».
Она затормозила у самой кромки резервуара. Маркус с топотом и бряканьем добежал до нее и остановился рядом, тяжело переводя дух. Лишь тогда Расиния вспомнила, что и ей, правдоподобия ради, не помешает дышать.
— Мы… в ловушке, — выдавила она.
Маркус, упершись руками в колени, ничего не ответил — не хватало дыхания.
Минуту спустя на поляну вывалились норелдраи. Они изрядно запыхались от долгой погони, взмокли от пота в тесных мундирах, растеряли на бегу щегольские фуражки. Тем не менее половина по–прежнему была вооружена мушкетами, а прочие обнажили палаши.
— Хватит бегать, альваунт, — прохрипел один из норелдраев, с сержантскими нашивками на плечах. Он жадно, глубоко глотнул воздуха и выпрямился. — Мы вас взяли, ясно? Саблю бросать, руки вверх. Вы пойдете с нами.
— Капитан… — начала Расиния.
— Маркус, — сказал он. — При таких обстоятельствах — просто Маркус.
— Вы сделали все, что могли, и я безмерно вам благодарна. Но… упорствовать не стоит, верно?
Маркус разжал пальцы и уронил саблю. Сталь лязгнула о камень, и эхо отозвалось над вкрадчивым бормотанием фонтана.
— Думаю, вы правы, — сказал капитан.
И Расиния увидела, что он улыбается.
По плитам за спинами норелдраев прозвучали четкие шаги. Кое–кто из солдат оглянулся на звук. Сержант яростным жестом велел им не сводить глаз с пленников, а сам круто развернулся к человеку, который неторопливой походкой вошел в арочный проем.
— Какого вальзе ты тут делаешь? — гаркнул он.
Янус, сменивший штатское платье министра юстиции па синий армейский мундир, изобразил на лице полнейшую невинность.
— Гуляю? — предположил он.
Сержант презрительно фыркнул.
— Это можешь объяснить его светлости!
— Полагаю, — сказал полковник, — будет лучше всего, если вы и ваши люди сложите оружие и без лишнего шума сядете у стены.
— Чего? — Сержант посмотрел на него, затем перевел взгляд на своих солдат. — Может, я говорю на вашем кишкассе языке не так хорошо, как думал…
— Мне просто показалось, что стоит вас предупредить.
Терпение сержанта лопнуло. Он взмахнул палашом, и норелдраи двинулись на Маркуса и Расинию. Двое лениво направились к Янусу, который даже не был вооружен.
Вальних выразительно вздохнул и бросил, повысив голос:
— Ваше время, лейтенант Улан.
Все застыли, озираясь по сторонам, пытаясь понять, к кому он обращается. И в тот же миг над стеной, окружавшей поляну, выдвинулись два десятка винтовочных стволов.
Что–то чувствительно ударило Расинию в поясницу. Маркус толкнул ее на каменные плиты, галантно подставив другую руку под спину, чтобы смягчить падение, так что они слились в тесном, почти любовном объятии. Тишину разорвал отрывистый треск близкой винтовочной пальбы, и поляну заволокли клубы дыма с резким запахом пороха. Судя по паре выстрелов совсем рядом, кое–кто из норелдраев все же стрелял в ответ, однако не прошло и минуты, как вновь стал отчетливо слышен беспечный лепет фонтана.
— Превосходно, лейтенант, — светским тоном отметил Янус. — Капитан?
Стальная хватка Маркуса несколько ослабла. Расиния сделала глубокий вдох, приходя в себя после этих поистине медвежьих объятий, — и в легкие хлынул пороховой дым, смешанный с запахом мужского пота. Она зашлась в кашле и протерла заслезившиеся глаза.
— Вы в порядке, ваше величество?
— Да, конечно, — не раздумывая, отозвалась Расиния. При падении она ободрала локоть, но ссадина уже затягивалась.
