Ярость Ника исчезла так же быстро, как и появилась. Его отец был прав.
— Ну, продолжай!
— Когда ты был здесь, я ей написал. Я не ожидал ответа, так как думал, что письмо, отправленное в «MGM» студию, никогда не дойдет до Хелен. Но я все равно написал и пригласил ее погостить у нас в «Окландз».
— Она приняла приглашение? Это точно?
— Да. Сначала я получил ответ от ее секретаря. Меня благодарили за приглашение, а дальше сухо сообщалось: «Мисс Фостер свяжется с вами» и т. д. Но сегодня я получил письмо от нее лично. Прочитать тебе?
Ник еле сдерживался.
— Давай, — сказал он, садясь на стул.
— «Дорогой Магнус, — начал читать отец. — Я была очень приятно удивлена, получив от вас письмо после стольких лет. Я часто думала о вас, о том, где вы сейчас, как думала о многих людях, которых я знала в те времена.
Мне очень жаль, что ваша жена умерла, но приятно знать, что дети живут хорошо. Наверное, это является для вас утешением.
Я очень счастлива принять ваше приглашение и с удовольствием остановлюсь у вас на пару дней, пока привыкну к жизни в Англии и найду себе подходящий дом. Судя по рекламным буклетам и вашему описанию, «Окландз» — самое лучшее место на свете. Мне приятно осознавать, что я могу рассчитывать на конфиденциальность. Я бы очень хотела поговорить с вами о былых временах. Последнее время меня нелегко развеселить, но я просто в восхищении от того, что после стольких лет снова увижу вас и Англию. Мой секретарь свяжется с вами, чтобы обсудить подробности.
Искренне ваша, Хелен».
Ник присвистнул.
— Это замечательно, пап! Ты уверен, что она не шутит?
— Конечно, — рассмеялся Магнус. — Надеюсь, ты понимаешь, что нам надо держать это в секрете?
— Разумеется, — ответил Ник. — Ты дашь мне знать, когда она приедет, чтобы я успел с ней встретиться?
Магнус замялся.
— Лучше будет, если я встречу ее один, — медленно произнес он, прикидывая что-то в голове. — Во-первых, мы не хотим ее напугать, а во-вторых, я не хочу, чтобы она подумала, что я пытаюсь пристроить своего сына с ее помощью.
Ник был разочарован тем, что не сможет встретить известную актрису, но промолчал.
— Как выглядит фонтан? — спросил он вместо этого.
— Он закончен, — ответил Магнус. Ник представил, как он улыбается. — Я установил помпу. Водопад работает отлично, вокруг растут прекрасные растения. С фонтаном весь сад выглядит по-другому. А как ты, Ник, как фильм?
— Я думал, ты никогда об этом не спросишь. Все было великолепно. Я думаю, что мои дела наконец-то пойдут на лад. Но сейчас я убираю в квартире. Ты мне скажешь, когда приедет Хелен?
— Я дам тебе знать, когда тебе надо будет вернуться, — хриплым голосом сказал Магнус. — Я горжусь тобой, сынок!
Накануне приезда Хелен Магнус начал нервничать. Все было готово: меню составлено, персонал предупрежден о приезде очень важного гостя. Отель всегда гордился тем, что давал возможность своим гостям оставаться неузнанными, но в этом случае Магнус хотел быть твердо уверен в том, что утечки информации не будет. В отеле отдыхало только две пары. Адвокат с женой из Лондона были слишком заняты друг другом, чтобы обратить внимание на то, что «старый друг семьи» на самом деле известная актриса. А другая пара, ботаники из Австралии, очень много времени провели в путешествиях. Они не узнали бы даже саму королеву, если бы она вошла в дверь.
Магнус выпил большой стакан виски в баре, пожелал спокойной ночи персоналу и пошел наверх.
Он собирался поселить Хелен в голубой комнате. Он пошел туда, чтобы еще раз все проверить. Это был номер люкс, обычно его сдавали особо важным гостям. Когда была жива Рут, это были их личные апартаменты.
Магнус ступил на светло-голубой ковер, и по его спине побежали мурашки. Он вспомнил о том, что Рут очень любила эту комнату. Он четко представил ее — маленькую, полную, с вьющимися волосами. Она шила у этого окна и постоянно любовалась открывавшимся отсюда видом, который никогда ей не надоедал.
Несмотря на ремонт и новую мебель, Магнус постарался сохранить первоначальный вид этой комнаты. Рут выбрала голубой цвет, потому что окна комнаты смотрели на юг. Зимой возле изысканного камина ставили два маленьких розово-голубых кресла, а вместо занавесок вешали тяжелые темно-розовые вельветовые шторы. Но сейчас кресла стояли у окна, в камине была большая корзина с цветами, а на окнах висели легкие занавески. Письменный стол стоял все еще здесь. Вместо образцов меню, дневников и обрезков ткани на нем лежали бумага для писем, буклеты о Вест-Кантри и телефон.
Когда-то уэльский шкаф, заполненный старинными безделушками, стоял справа. Тогда голубые стены служили лишь фоном для картин и фотографий. Это была комната для воспоминаний о прошлом. Но все эти вещи давно забрали Софи и Стефан, которые молча осуждали отца за то, что ему это все уже не нужно. Как он мог им объяснить, что после смерти Рут он чувствовал ее присутствие сильнее, чем при ее жизни? Эти аккуратно расставленные безделушки были лишь вехами их совместной жизни, сейчас они были ему не нужны. Магнус мог вернуться в прошлое в один миг — для него это было так же просто, как посмотреть в окно. Ему не нужны напоминания, все навеки отпечаталось в его сердце.
Комнату довели до совершенства шелковые обои на стенах и белые фарфоровые голуби на каминной полочке. Магнус знал, что Рут одобрила бы это.
Он распахнул окно и облокотился о подоконник. Ночной воздух был словно поцелуй любимой на щеке. Где-то вдалеке раздавался крик филина, чуть ближе слышался шум воды из фонтана, который находился с другой стороны здания. Сегодня вечером гости сидели на террасе. Многие оставались там до тех пор, пока не стемнело, пили напитки и наслаждались почти средиземноморской летней ночью. Магнус видел пары, гулявшие по лужайке рука об руку. Ему было приятно узнать, что есть еще романтики, которые любят смотреть на звезды, ощущать под босыми ногами влажную траву и целоваться в тени красивого сада.
Однажды, когда Мэл проводила здесь первое лето, Магнус увидел, как она смотрела из этого окна. Голубая комната была тогда свободна, и он почему-то решил, что туда забрался вор. Магнус пробрался туда, не включая свет.
Мэл сидела, облокотившись о подоконник, так же как и он сейчас. Магнус стоял рядом, не решаясь заговорить, и вдруг понял, что она плачет. Из-за толстого ковра Мэл не услышала его шагов. Когда Магнус положил руку ей на плечо, она подпрыгнула от неожиданности.
— Что случилось, Мэл? — спросил он. — Почему ты плачешь?
Магнус не видел ее лица, но в комнате было достаточно светло, чтобы он смог заметить слезы на ее щеках.
— Здесь так красиво! — ответила Мэл.
— Но зачем же плакать? — Магнус нежно взял ее за подбородок и посмотрел в глаза. Они были похожи на щелочки на бледном лице.
