Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 132
К обеду мне удалось спихнуть нудятину государственных дел на ту, кто и должна ими заниматься — наместницу, — а сам принялся развлекать змейку, которую нашел понурой в дворцовом саду, куда она по привычке сбежала от суеты. На все мои попытки разговорить ее Лайэссия отвечала односложно и смотрела так, словно вот-вот расплачется. Помотав мне нервы, нагайна сбежала, отговорившись срочными делами. А там и меня вновь потянули к бумагам. Будь проклят тот день и час, когда какой-то недоумок придумал бюрократию!
И вот сейчас, поздним вечером, я прогуливался по саду, вспоминая поведение своей змеи. Происходящее мне очень не понравилось. Тоска Лайсси перекинулась и на меня, заставив нервничать. Что-то моя малышка скрывает. И это что-то ее очень сильно гнетет. Похоже, пора поговорить начистоту. Сорвав с ветки какого-то деревца пару листочков и потерев их между пальцами, я вдохнул запах листвы, выдохнул и направился к нашим покоям.
Нагайна встретила меня безучастным взглядом глубоко задумавшегося существа. Я подошел к креслу, в котором она сидела, опустился на колени и уперся руками в ее колени, после чего заглянул в изумрудные глаза и сказал:
— Дам золотой за твои мысли, солнце.
— Что? — вздрогнула Лайсси.
— Что случилось, сердце мое?
Взгляд нагайны, растерянный и обиженный, но при этом наглухо замкнутый, обжег душу. Моя девчонка горевала, сомнений никаких не осталось.
— Кто посмел тебя обидеть? — В душе проснулась знакомая ярость.
— Никто… — тихо ответила змейка, и мимолетная тонкая улыбка скользнула по таким манящим губам. Я сглотнул, подавив порыв впиться в эти губы плавким поцелуем, а змея проговорила: — Когда-то в детстве меня отвели к какому-то прорицателю. Он очень внимательно посмотрел на меня.
Повисла звенящая пауза. Я положил голову ей на колени, вывернув шею в попытке не потерять взгляд. Влажные глаза Лайсси на миг прикрылись, а потом она продолжила:
— Прорицатель сказал отцу, что не завидует моей судьбе.
Я молчал, боясь нарушить эту хрупкую откровенность. Лайсси редко рассказывала о себе в эти дни, словно чего-то боялась. Нагайна сглотнула и сказала:
— И вот теперь я императорская рабыня, вот так просто…
Я вскинулся, бережно поймал пальцами правой руки ее острый подбородок и заставил юную нагайну посмотреть мне прямо в глаза. После чего сказал:
— Может быть. Куда уж проще.
Лайсси вздрогнула и передернула плечами. Я властно запустил пальцы левой руки в ее густые волосы цвета весенней зелени, потянул нагайну на себя и прошептал в прекрасное ухо:
— Может быть, где-то там ты и считаешься рабой, любимая. Но только не рядом со мной.
Губы Лайсси скривились в горькой усмешке. Она с заметным трудом проглотила готовые сорваться слезы и сказала:
— Это так тяжело — осознавать, что в любой момент тебе могут приказать что угодно, и ты будешь обязана это выполнить, иначе пострадаешь… Вещь, ничего больше. Замечают, когда нужна для постели или поручения, а в остальное время даже тени не видят. И ты должна мириться с этим, иначе твоя семья пострадает.
Я уселся на собственные пятки, отпустил нагайну и спросил:
— Я такой же?
— Нет, что ты! — поспешно ответила змеедевушка, но именно эта поспешность рассказала мне очень многое из того, что так одолевало ее последние два дня.
Раскаяние охватило меня. Я выпрямился, подмяв коленями ковер еще больше, и сказал:
— Прости меня, солнце. Наверное, я действительно закрутился в этих дворцовых делах и забросил тебя.
— Ты говоришь, что любишь, Террор, — совсем тихо прошептала зеленовласка, — но тут же куда-то уходишь, словно я для тебя лишь так, минутная забава. Этим утром ты сразу же ушел, не сказав ни слова.
— От той магии меня замутило, плохо стало, — объяснил я. — Прости, солнце. Мне совсем не хотелось блевануть на твоих глазах.
Зеленые озера распахнулись, уставившись на меня без единого грамма доверия, но полные надежды. Я же продолжил, виновато скользя пальцами по ее ногам:
— А когда вернулся, тебя в комнате уже не было. А потом меня опять утащили всякие дела решать…
— Дела. — Взгляд нагайны потух. — Снова дела, сплошные дела. В твоей жизни только дела и постель со мной. Я пошла тогда узнать у отца по связи, с чего это они решили убить меня фамильной магией.
— В смысле? — не понял я.
— Это заклятие — наш семейный секрет. Его знают только члены моего рода. Но отец заверил, что никто из моих родственников и помыслить не может причинить мне вред. Среди них смертников нет.
— Перевертышка ты моя, — протянул я. — Мы обязательно выясним, кто это сделал. Тристания как раз сейчас занимается расследованием всех покушений. А также надкушений, закушений и прикушений.
Лайсси усмехнулась. Я же засмеялся, пряча тревогу как можно глубже, схватил ее за руки и притянул к себе, стягивая с кресла. Нагайна смешно ойкнула и брякнулась на мои колени, после чего проворчала:
— Вот я и говорю, что лишь вещь для тебя. Хочешь — тянешь, хочешь — мимо проходишь. Когда гехай получили свободу, я им так позавидовала, что вот здесь стало больно.
Она схватил мою руку и прижала к своей груди, где нервно колотилось сердце, после чего продолжила:
— А я не могу обрести свободу.
— Я тебе так неприятен? — Такая возможность не укладывалась в голове.
— Что ты! — всполошилась нагайна. — Мы одно целое! Просто…
Ее проблема стала мне полностью понятна. Змеехвостая страдала от рабского положения. И ничто тут помочь не могло в принципе, кроме обретения свободы. Императорская рабыня. Я нахмурился, осознав, что как-то пропустил мимо себя этот факт. Тоже мне борец за свободу! Ходит тут, добро причиняет, волю отвешивает направо и налево, а рядом так мучается дорогое существо… Уняв свое бешено колотящееся сердце, я улыбнулся и сказал:
— Все будет хорошо, малышка. Я тебя люблю. И мы вместе навсегда. В горе и в радости.
Лайсси уставилась на меня с каким-то странным выражением в глазах, словно голодный зверь при виде куска мяса. Шутливо поежившись, я поцеловал мою супругу в уголок губ и мысленно дал себе затрещину. Супруга, мать мою! Идея, прорвавшаяся наконец-то в тупую голову, заслуживала пристального рассмотрения. Но чуть позже… Близость такого теплого, ласкового тела, придавленного тревогами и страхами, вызвала мелкую дрожь в пальцах. Но это не помешало мне впитать ладонями тончайший бархат золотистой кожи. Лайсси словно сбросила оцепенение, подалась ко мне и требовательно, почти жестко, поцеловала. Ее руки обхватили меня, как тонущие цепляются за спасательный круг… К чертям все проблемы!
Наше единение под конец убаюкало змейку, прогнав из ее головы мрак самоистязания. Чувствуя, что и меня самого неслабо тянет в сон, я с нежностью провел кончиками пальцев по щеке задремавшей Лайсси. Нагайна сонно прильнула к моей ладони и засопела совсем уж уютно, хозяйски закинув на меня ногу. Ощутив, как воспрянул мой организм при мыслях о девушке, я потихоньку выбрался из постели, не потревожив любовницы, уселся в кресло и задумался.
Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 132
