Наступал месяц сечень, и Ингвар уже думал трогаться в путь, как вдруг с касплянского волока явился еще один неожиданный гость – ладожский воевода Ингвар сын Хакона. С собой он привел ближнюю дружину и был очень рад застать своих киевских родичей еще здесь.
– Я давно получил весть о том, что дочь Сверкера вернулась, а он задумал выдать ее за кого-то из ильменских или полоцких князей и найти помощь для войны с тобой! – рассказывал он, проведенный в гридницу. – И я собирал людей для похода, чтобы поддержать тебя…
– Так что же не собрал? – хмуро отозвался Ингвар.
Все эти дни он думал, не продешевил ли, согласившись после долгих торгов на ту же куну с дыма, которой Вещий обкладывал все покоренные племена.
– Мне тоже надо ходить в полюдье, – напомнил Альдин-Ингвар. – А чудь у себя в лесах весьма строптива и неуступчива. К тому же моя жена хворала с самого начала зимы, и я очень о ней тревожился. Она, видите ли, ждала ребенка…
– И что? – с живым любопытством спросила Эльга.
Ей нездоровилось, и еще по этой причине Ингвар затягивал пребывание в Свинческе. Захваченная собственными делами, она с лета почти совсем забыла про Деляну.
– Нам пока не очень повезло. Жена родила прежде времени, и мальчик сразу умер. Сама она тоже долгое время была в опасности, и я не мог оставить ее одну.
Ингвар промолчал, больше его не упрекая. Раньше он сказал бы, что никакая баба и не должна мешать пойти в поход, когда родичу нужна помощь. Но после того как он пережил опасность потерять Эльгу, а потом узнал, что вместе с нею мог лишиться долгожданного второго сына, у него не повернулся язык попрекнуть племянника.
– Ах, бедная! – вздохнула Эльга. – Но она еще совсем молодая, у вас еще будут дети.
– Я надеюсь. Ну так вот, когда она оправилась и я перестал тревожиться за ее жизнь, мне уже было известно, что князья из ильменских городков с ближними дружинами ушли к Свинческу. Легко было понять, чьи они союзники и на кого приготовили мечи. Я уже не успевал им вслед. И тогда я – вернее, мы с твоим братом Тороддом, а также вашими родичами Фасти и Тости – двинули свои дружины на оставленные нашими врагами городки. Мы заняли их и оставили там своих людей. По пути сюда я повстречал Своигостя и Гостомысла, Требогостева брата, с остатками их разбитых дружин. Я вступил с ними в бой, и Своигость был убит, а Гостомысла и прочих уцелевших я взял в плен. Сейчас они, думаю, уже в Волховце, я отправил их туда под охраной твоего брата Хакона. Фасти пока не решается напасть на Словенск, хотя очевидно, что там живут предатели и наши враги. Он ждет твоего знака.
– Ну, слава Одину! – уразумев, что ему рассказали, Ингвар вскочил и обнял племянника. – Вот теперь вижу, что и вы с ребятами даром времени не теряли! А то я уж стал сомневаться: братья у меня дома остались или, йотуна мать, сестры!
– У нас тоже есть пленники – двое полоцких княжичей, – похвасталась Эльга. – И наш Святша наконец-то обручен с невестой, подходящей ему родом и годами.
– Ну, теперь ему осталось только найти землю, где он будет править! – усмехнулся Альдин-Ингвар. – И, знаешь, у меня есть кое-какой замысел на этот счет… Я поделюсь им с вами… когда вы, йотуновы родичи, наконец догадаетесь меня покормить!
Эльга опомнилась, кликнула челядь, велела накрывать на столы. Ей было немного нехорошо с утра, но она крепилась, не подавая вида. Здесь ей было не с кем посоветоваться, но от сестры Уты, матери пятерых детей, она хорошо знала, как чувствуешь себя, когда… Это правда! У нее будет еще один ребенок!
Она не ощущала голода и просто сидела, глядя, как Альдин-Ингвар одной рукой ест, а второй увлеченно рисует что-то на досках стола рядом с миской. Ингвар, Ивор и прочие слушают, склонившись к нему и вытянув шеи. До Эльги долетали обрывки их речей: городцы разрушить, валы раскопать… строптивых выселить… а вот есть хорошее место, почти напротив Волховца, там эти йотуны будут под присмотром… а в городцы посадить верных людей… Да, для Святши это хороший случай: он начнет править вблизи родни, Фасти и Альдин-Ингвар его поддержат в случае чего. И ему, Святославу, придется самому построить себе город и населить его людьми…
Незаметно под столом Эльга положила руку на живот, хотя пока там не замечалось ничего особенного. Хорошо, что у нее появится этот новый ребенок – как раз тогда, когда старший оперяется и вылетает из гнезда. Этой зимой их род сделал огромный шаг вперед: теперь им с Ингваром принадлежит все пространство земель и племен между Киевом и Свинческом, то есть половина пути от Ромейского моря до Варяжского. И то, что их старший сын поселится близ истока Волхова, будет немалым шагом к тому, чтобы окончательно и прочно присоединить к их владениям и вторую половину. Несомненно, ее дядя Олег Вещий был бы доволен, если бы мог все это сейчас видеть. И, наверное, теперь он простит их.
Эльга подняла глаза к темной кровле чужой гридницы, будто надеялась сквозь нее взглянуть прямо в небо, в глаза давно покойному родичу. Они с Ингваром сильно перед ним провинились, когда изгнали с Русской земли его внука Олега-младшего, которого Вещий сам избрал своим наследником. Но теперь он увидит, что отвага и удача отдали его наследие именно тем, кто сумеет им достойно распорядиться. Кому под силу сохранить и расширить Русскую землю – ту державу, ради утверждения которой Вещий когда-то прибил свой изрубленный красный щит к воротам Царьграда.
Апрель – август 2015 г., Санкт-Петербург
Пояснительный словарь
Альдейгья – скандинавское название Ладоги (нынешняя Старая Ладога).
Битва при Бровеллире (при Бравалле) – легендарная битва скандинавских преданий. Состоялась около середины VIII века, по разным оценкам, в 750-м или 770 году. Ученые часто сомневаются в ее историчности, чему способствует и участие в ней мифологических персонажей, например, валькирий, Старкада или самого Одина, который не только сражался, но и получил свою долю добычи. Независимо от того, насколько битва исторична, видимо, в древности предание о ней было весьма популярно. Имя якобы «русского князя» Бравлина, в конце VIII века грабившего с войском Сурож, выводится из прозвища Браваллин, то есть «отличившийся в битве при Бравалле». Харальд Боевой Зуб числится в прямых предках Рерика Фрисландского (Ютландского), в котором многие видят первого русского князя Рюрика.
Бармица – кольчужная сетка, закрывающая шею.
Всесвяча – совр. Усвяча.
Вершник – одежда вроде платья, надеваемая замужней женщиной поверх сорочки и поневы (традиционный славянский костюм).
Вик – торговое место, первоначально не укрепленное. Вики находились, как правило, на стыках племенных территорий, вблизи важнейших торговых магистралей, занимали площадь гораздо большую, чем обычные города, имели нерегулярную застройку. Населены были представителями разных народов, торговцами и ремесленниками, причем в период торговых сезонов численность населения увеличивалось вдвое. К числу виков относились Хедебю (Хейдабьюр) в Дании, Бирка (Бьёрко) в Швеции, Дорестад во Фризии и другие. Многие относят к викам и первоначальное поселение в Старой Ладоге. Расцвет виков приходится на VIII–X века, после чего их сменили королевские или княжеские города.
