С рассветом пчелиные рои и кричащие птичьи стаи обрушиваются на остров, качают цветочные стебли, листву и обломанные верхушки деревьев, купаются в пыли, пролетают над еще объятыми тьмой долинами; небо, кишащее вольными птицами и золотистыми пчелами, проясняется, поворачивается к больному солнцу, глубокие раны которого затягиваются и подсыхают. Ручьи поворачивают к руинам и пробивают новое русло там, где прежде был неф храма или сточная канава темницы для рабов.
Скала рабов, вершина нового острова, заплыла грязью; Кмент, голый, встает, опираясь на локоть, раны на лице и коленях промыты, пропитанные грязью волосы блестят, губы красны, рот забит илом; выгнув спину, уперев руки в бедра, он открывает глаза и осматривается; присев на корточки, он разрывает ладонями грязь, освобождает тело Джохары, поднимает, прижимает ее к себе, целует в губы, в плечи, в грудь. Джохара просыпается, по ее закрытым векам, по ее ушам стекает слизь, щеки измазаны илом, Кмент целует их; прижавшись губами к ее губам, он всасывает эту слизь; так они смешивают ил и слюну, текущую из ртов, свой изначальный сок, так, голые и замерзшие, они даруют жизнь друг другу, а солнце зажигает их и включает в свою орбиту, как две новые планеты. Они бегут, погружаясь в хаос цветов, листвы, птиц и ручьев. Ладонь Кмента на животе Джохары, ее ладонь на его груди; солнце вспенивает их волосы.
Напротив, вдалеке, на опушке елового леса, стучит барабан. Кмент и Джохара обнимаются под блестящим от семян деревом, их слюна, их сок смешивается с семенами; у их ног, забившись по грудь в землю, спариваются два пурпурника, громко хлопая крыльями; на верхушках деревьев вцепившиеся в ветви орлы натирают клювы еловой смолой. Кмент и Джохара бегут, истомленные, мокрые от пота, росы, сока и семян, продираясь между исполосованных солнцем густых, липких от слизи и помета ветвей.
Песнь седьмая
Олени, лежащие на солнце напротив скалы, трубят и засыпают. Кмент и Джохара с бьющимися сердцами бегут к морю, бросаются на песок, погружают в него пальцы, выкапывают перепелов, засыпанных ночным движением песка, выпускают их на волю, скатываются по пляжу до кромки прибоя; из леса, из листвы на опушке на них смотрят молодые буйволы, оленята, орлята и волки; Кмент поднимает руку, юные звери скачут, прыгают, летят к синей воде; орленок слетает, расправляет крылья, ложится на Джохару, теплый пух его живота трепещет на ее груди; рядом с Кментом ложится лань, юноша обнимает ее, сжимает ногами ее круп; два молодых буйвола, зайдя в воду до живота, бьются лбами, один волчонок лижет лицо Джохары, другой нерешительно застыл на берегу, потом входит в воду, у его морды выпрыгивают блестящие рыбки, он ловит их лапой; потом все перемешиваются, и из этого скопища шкур, перьев, когтей, рожек и клыков исходит треск языков и мускулов, жалобный писк, частое дыхание, смех Кмента; чайки, прилетевшие из открытого моря, спускаются на пляж, садятся на спины волчат и оленят; Кмент, смеясь, встает, слюна стекает с его губ на шею, на его плече сидит чайка, буйволенок подталкивает его в спину; Кмент поднимает Джохару, уносит ее вглубь леса, укладывает в русло теплого ручья, ложится на нее, над его спиной смыкаются травы; птицы ищут их, раздвигая кусты; они кричат, сидя на спинах оленят, на их клювы липнет паутина и коконы насекомых. Чайки взмывают во влажное небо; листья пальм, распрямляясь, освобождаясь от их тяжести, раскачиваются в тумане, как птичьи крылья; голубоглазый пурпурник порхает над ручьем, садится на тростник, чирикает, Кмент поднимает голову, нашаривает ладонями в глубине ручья ржавую саблю, задирает голову, лает, оскалив зубы, солнечные лучи горят на его красных и влажных, как член, деснах; испуганный пурпурник машет крыльями и улетает, Кмент, подняв ногу, брызжет водой ему вдогонку; Джохара вздыхает, ее уши погружены в воду, кровь приливает к вискам, раскрытое влагалище поднимается из залитой солнцем воды; Кмент приподнимает бедра Джохары, его рот приникает к влагалищу, язык пробирается внутрь; прижавшись носом к паху девушки, Кмент всасывает ее ароматный сок; Джохара дрожит, обнимает ногами бедра и ягодицы Кмента, скрестив их на его спине; Кмент упирается ладонями в ляжки Джохары, его нагретые солнцем губы прижаты к губкам влагалища, волоски щекочут его щеки; Кмент надувает щеки и выпускает во влагалище Джохары свое теплое, сладкое дыхание; ладони Джохары, запущенные в волосы Кмента, тянут их, закручивают вокруг ушей, начесывают на лоб; позолоченный солнцем, окруженный колечками волос, мраморный с фиолетовыми прожилками член юноши полощется в воде, кишащей мелкими рыбками, их стайки вьются вокруг его ляжек, он в нетерпении переступает, трет свои яйца и чашечки коленей; звери, оповещенные криком пурпурника, лежат вдоль ручья, мычат, жуют салат, вылизывают шерсть, щиплют перья, с их губ стекает слюна, их члены напряжены; лежа на боку, лань отдается молодому волку с окровавленными деснами, ее рот раскрыт, голова погребена под изломами красных корней.
Волчата, высунув мокрые языки, часто дыша, катаются по траве, глазами, утонувшими в мягком подшерстке, ловят взгляды Джохары. Ладони Кмента поднимаются по животу девушки, накрывают ее груди, она видит волчат, улыбается им, Кмент целует ее улыбку, его колено прижимается к ее влагалищу.
Стемнело, Джохара поднимается рядом с Кментом, идет к волчатам, сбившимся в кучу, спящим на эвкалиптовом пне, только один не спит, Джохара берет его на руки, относит на вершину горы, кладет на омытые лунным светом, свисающие до земли лианы, ложится под него, ласкает и обнимает его.
На заре Кмент вскакивает на ноги, берет камень, бежит по заросшей лесной тропинке на пляж, солнце бьет его кулаком в лоб; солнце поднимается выше, расплывается по земле, колени Кмента вязнут в кровавом тумане; весь день он обшаривает остров, прохладные плоды падают ему на плечи и раскалываются; не замеченная им обезьяна протягивает руку из синеватых колючих кустов и хватает его за член, Кмент прицеливается, кидает камень, обезьяна с другой стороны куста падает на своих спящих детенышей.
Кмент возвращается к источнику, ложится, но не может уснуть, он бросается в море, его колен в темной воде касаются светящиеся рыбы, его ступни спотыкаются о живые камни и перламутровые раковины, его член дымится под пенной бахромой, омывающей бедра, он берет его в руки, погружает в море, сжимает ляжками, скребет им по песку; он откидывает волосы и, крича, бросается в воду; его живот сотрясают рыдания, ноздри дрожат, на губах клокочет пена, он гладит, сжимает ладонями свои ляжки, живот, грудь, он кричит, слезы капают на его горло; дыхание моря, похожее на вздохи любовного восторга, воскрешает в его памяти речь, и его крик завершается стоном, полным древних, изуродованных, мягких слов; Кмент возвращается к ручью, ложится на живот, трется ляжками, животом и грудью о водоросли и холодную глину, его член, царапаясь о камешки и тернии, роет ямку и проскальзывает в нее; тогда Кмент успокаивается, подгребает к члену рыхлую почву; пыль липнет к его потному лбу; приподнявшись на локтях, он напрягает ноги, вжимает член и изливается в темную безмолвную землю.
После первого оплодотворения спавшие на ветвях птицы суматошно взлетают, бросаются в ночь, разбиваются о стволы, запутываются в петлях лиан; разбуженные звери сплетаются и разрывают друг друга на куски; пара оленей, спавшая на опушке, вскакивает, сталкивается; сломанные деревья цепляются за тяжелый воздух и, иссушенные, падают вниз; спина Кмента покрыта кровью, перьями, шерстью, вырванными когтями и клювами; лишь на вершине скалы, над всеобщим смятением, слившись в объятиях, пьяные, залитые луной, блестя полными грусти глазами, волк и Джохара яростно любят друг друга; Джохара грезит наяву, волк сдерживает объявший его мышцы огонь.
