– Ты думаешь, я этого не понимаю? – яростно огрызнулся он.
Боль утраты, исходившая от Дункана, захлестнула Фэллон, отзываясь чем-то глубоко внутри. Чем-то, что заставило ее шагнуть к нему и обнять.
– Сочувствую. Мне очень жаль Дензела.
– Он никогда и мухи не обидел, – прошептал Дункан, который поначалу напрягся, но потом сдался и прижался к Фэллон. – Только рассуждал о том, чтобы стать воином, но ни разу даже никого не ударил. В нем не было зла. Ни капли. А Петра убила его мимоходом, из раздражения. И Карли убила. Ее нашли родные. Она лежала в своей комнате с перерезанным горлом. А все из-за того, что мы с ней… Дерьмо!
– Ты ее любил. Сочувствую.
– Нет, нет, не… Мы просто иногда встречались и проводили время вместе. Карли тоже была безобидной, как и Дензел. И не представляла угрозы. Петра убила ее просто из прихоти. Как и Мину. И убила бы Билла, если бы тот не ушел на ужин к сыну. Так что вместо этого она разгромила магазин. Но зачем она все это сделала? Это не имело смысла. Ей нужны были только ты, я и Тоня.
Фэллон попыталась отстраниться, но Дункан прижимал ее к себе, словно цеплялся за спасательный круг.
– Ты не заглядывал ей в душу.
– К черту недомолвки, – заявил он, выпуская ее. – Что ты имеешь в виду?
– Ты раньше встречался со злом. Встречался с тьмой и порочностью. Но никогда не видел отпрыска двух самых извращенных созданий.
– Одно крыло у Петры было белым, а другое – черным. Странные глаза и волосы. Я понял.
– Нет, ты не понял. Это было символом. В ее душе тьма, унаследованная от родителей, сплелась в нечто противоестественное. Искаженное. Неполноценное.
– Хочешь сказать, Петра сумасшедшая?
– Да, именно это я и хочу сказать.
– Что ж… – задумчиво кивнул Дункан, меряя шагами дворик. – Это похоже на правду.
– Она этого не показывает, словно бешеная лисица. И вся их семейка… Они очень терпеливые. Только подумай, выжидать столько лет, планировать, выбирать подходящее время… И они использовали собственного ребенка для… внедрения.
– Петра могла бы причинить гораздо больше вреда изнутри. Гораздо больше, чем подстроить засаду.
– Думаю, она так и поступила. Действуя исподтишка. Насылая болезни, организуя несчастные случаи. Нужно обыскать весь город, найти место, где она проводила ритуалы, и очистить его от черной магии. Так мы ослабим их. Раним. Как сделал мой родной отец в горах. Как сделала мама на том самом поле. Наверняка Петра с Аллегрой снова затаятся. Но мы будем готовы. Эрик пожертвовал жизнью ради дочери. Она этого не забудет, я точно знаю. Это проявление любви.
– Это не любовь.
– Конечно же, любовь. Такая же настоящая, как и у всех. Любовь родителя к ребенку и ребенка к родителю. Любовь между супругами. Они любили друг друга и теперь погружены в горе. Они страдают.
– Как и мы, – произнес Дункан, засовывая руки в карманы и поднимая лицо к небу. – Петре нравится убивать. Я видел это в ее глазах. Когда она… убила Дензела.
– Ей доставляет удовольствие причинять другим боль. Теперь я лучше понимаю это чувство. Потому что и сама ощутила радость, когда ударила Эрика мечом. Пусть всего на мгновение. Надеюсь никогда больше не испытать подобного.
– Я понимаю, – пробормотал Дункан. – Правда, я понимаю.
– Мы оба жаждали возмездия и позволили воцариться хаосу. Да, люди сражались, но без системы, без стратегии. Этого не повторится. В следующий раз у нас будет больше воинов, и мы будем направлять их, как настоящие лидеры. Не позволим эмоциям взять верх. – Фэллон помолчала, но наконец призналась в том, что ее беспокоило: – Я всех подвела.
– Хрень собачья!
– Подвела, – возразила она, вспоминая недавнее сражение, и рассеянно потеребила браслет на руке, в которой держала меч. – Потому что поддалась ярости. Потому что хотела убить Эрика. Это удалось, но я забыла о стратегии и тактике.
– Не до конца.
– Вначале гнев полностью ослепил меня. Ты прикрыл мою спину. Спасибо.
– Думаю, мы в расчете.
– Как твой бок? – спросила Фэллон, а получив в ответ лишь безразличное пожатие плечами, нетерпеливо скомандовала: – Подними рубашку.
– Все в порядке. Или ты просто хочешь посмотреть на меня без одежды? Раз уж я видел тебя?
– Не будь придурком, – проворчала она и прижала ладонь к коже Дункана. – Ожог до сих пор не зажил. – Фэллон принялась остужать внутренний жар. Медленно. Слой за слоем, как показывала мама. – Вот так. А Тоня…
– Боже, мне это нужно, – прошептал Дункан, хватая Фэллон за запястье, резко притягивая к себе и впиваясь в ее губы поцелуем.
Она тоже чувствовала эту потребность. Хотела и одновременно не хотела. Сомнения раздирали ее на части. Сердце колотилось так быстро и громко, что заглушало мысли, которые требовали отстраниться.
Вместо этого Фэллон запустила руку в волосы Дункана, подаваясь навстречу и приоткрывая губы, и застонала от удовольствия, когда его язык коснулся ее языка.
Дункана с головой накрыли видения. Он стоял на утесе над бурлящим морем, и порывы ветра завывали, грозя сбить его с ног, и Фэллон была рядом. Затем он оказался в невозможно зеленом лесу, где воздух был пропитан ее запахом, всегда ее, только ее. Очутился возле круга камней под кроваво-красными небесами, пока она вызывала шторм.
А потом они оба были в постели, залитой лунным светом. Фэллон лежала под Дунканом, не отводя от него глаз, серых, как грозовые облака, и двигалась, двигалась, двигалась.
Он вынырнул из затопивших его видений. Голова кружилась, вокруг все плыло.
– Ты это видела? Ты это чувствуешь?
– Не знаю. Ничего не знаю. Мне сложно думать, хотя я должна. Нам нельзя… – Глаза цвета грозовых облаков беспомощно смотрели на Дункана. – Я не умею.
– Я могу показать, но… – Он отвернулся и сделал несколько шагов от Фэллон, засовывая руки в карманы, где им было самое место. – Думаю, мне нужно пространство. И время. Лучше всего как можно дальше отсюда. Кажется, тебе нужно то же самое.
– Мне нельзя отвлекаться из-за…
– Помолчи, – прорычал Дункан, снова приближаясь к Фэллон. Воздух между ними словно раскалился и кипел от напряжения. – Мне не нравится, когда меня называют отвлекающим фактором, так что просто помолчи минуту. На какой из баз нужнее всего инструктор? Я умею готовить новичков, причем хорошо. Маме придется нелегко, но она смирится. Я могу помогать с обучением рекрутов и организацией разведывательных отрядов.
– Подальше отсюда. Подальше от меня, – добавила Фэллон. Ее саму поразило и обеспокоило желание возразить Дункану, сказать, что он нужен здесь. Желание, чтобы он остался. – Думаю, Маллику сильнее всего требуется помощь. Под его руководством самая большая база с самыми неподготовленными новобранцами, – наконец сказала она, подумав, что под присмотром ее наставника Дункан и сам сумеет многому научиться.
