него можно и не дойти. Ничего не решится, пока Генри Тюдор не высадится на нашем острове и не объявит себя королем, а Елизавету Йорк - своей королевой. Хвала Создателю, она в убежище, и для нее не нашли мужа. И не должны, пока не появится Генри Тюдор'.
Бэкингем задумался, и больше епископ в тот день ничего не сказал.
Позднее он объяснил герцогу, что, если принцев придется устранять, позор необходимо адресовать их дядюшке Ричарду.
'На каком основании?' - изумился Бэкингем.
'На том, что он их боится'.
'Зачем Ричарду бояться? Народ смирился с незаконнорожденностью мальчиков. Поэтому они и не имеют прав на трон, и истинным наследником оказался именно Ричард'.
'Это правда. Но нам надлежит удостовериться в мирных условиях правления нового монарха. А они не установятся, если население обвинит его в устранении принцев'.
'Вы же сами сказали, что их следует...устранить'.
'Мальчики превратятся для него в угрозу, ведь, женившись на их сестре, Генри признает законность обоих детей'.
'Да, а Ричарду они не угрожают, так как Глостер подтвердил их рождение вне брака'.
'Народ забывчив. Существуют замечательные способы решения подобных вопросов. Если что-то регулярно и навязчиво людям повторять, однажды в это поверят. Предлагаю начать прямо сейчас. Я устраиваю некоторых своих слуг в лавки, вывожу на улицы, внедряю в таверны, и там они шепчут...не только здесь, но по всей стране, особенно в Лондоне. Я собираюсь велеть им распустить слухи, что в Тауэре принцев убили'.
'Народу видно, как они стреляют из луков в садах Тауэрской крепости'.
'Знаю. Но мальчиков видят не все, и те, кто их не наблюдал, - могут поверить. Слух способен быть упавшей клячей, но и ее стоит использовать'.
'Мне это не нравится', - проронил Бэкингем.
Мортон встревожился. Не слишком ли далеко он зашел?
'Не обращайте внимания. Мальчики находятся в достаточной безопасности. Я просто излагаю вам сложившееся у меня в мозгу предположение. Вероятно, народ не станет возмущаться фактом рождения вне брака. Вероятно, и союз между Генри Тюдором и Елизаветой Йорк может не состояться. Я лишь изучаю существующие варианты. Прежде всего следует низложить Ричарда. Давайте направим наши силы на выполнение этой задачи'.
'Его низложения я хочу больше всего на свете, и, полагаю, настала минута, дабы мы начали действовать'.
Когда Ричард услышал, что Его Милость герцог Бэкингем встал во главе восстания против короны, то испытал глубочайшее потрясение.
Тот самый Бэкингем, который приходился ему другом, исполнял обязанности констебля и ближе других находящийся к нему в общей борьбе. Поверить невозможно.
Король немедленно принялся собирать войско и отдавать приказы его частям прибыть на встречу в Лестере. Он вел себя ровно и спокойно, скрывая степень глубины нанесенной раны. Ричард объявил Бэкингема самым лживым из созданий Божьих, и каждый понимал, - попади герцог монарху в руки, ему наступит конец. Генри Стаффорда назвали мятежником и назначили цену принадлежащей ему голове.
Ричарда поддерживали его добрые друзья - Джон Говард, герцог Норфолк, Френсис, виконт Ловелл, сэр Ричард Рэтклиф и Уильям Кэтсби...те, на кого он мог положиться. Но когда-то он думал, что может положиться на Бэкингема. Нет, Бэкингем завоевал доверие слишком быстро. Оказалось ошибкой полагаться на него до такой степени. А еще рядом находился Стенли. Король ему не верил. Тот являлся супругом Маргарет Бофор - матушки Тюдора. Ричард не спускал со Стенли взгляд и должен был удостовериться, что вельможа не получит возможности изменить.
Восстания вспыхнули в Кенте, в Суррее и на востоке страны. Их мгновенно подавили, после чего монарх двинулся по направлению к Лестеру.
Бэкингем оказался в довольно сложном положении. Он отправился на восток страны вместе с силой, собранной, главным образом, из отрядов уэльсцев, но, придя в Херефордшир, обнаружил, что реки Уай и Северн разлились и стали непереходимы. Здесь нельзя было ничего поделать, лишь попытаться отступить, но об этом не шло и речи, ибо герцог заметил, что вражеские войска его обступили. Генри Стаффорду пришлось отдаться на милость ожиданию, тогда как герцогские люди начали тревожиться. Поход приурочили к неподходящему времени, да и распланировали крайне небрежно. Солдаты принялись один за другим уходить, и Бэкингем понял, - ему не осталось ничего, кроме как бежать.
За голову Генри Стаффорда назначили высокую цену. Попади он в руки Ричарда, - пощады не будет. Бэкингем не мог на нее надеяться. Поэтому - следовало бежать.
Вероятно, герцог способен был бы переплыть Канал и присоединиться к Генри Тюдору. Вместе они что-то придумали бы и вернулись с победой.
Один из вассалов Бэкингема, Ральф Баннистер, владеющий домом поблизости от городка Уэм, пустил Стаффорда к себе, где тот и задержался на несколько дней в его усадьбе - в Лейкон парке.
Вокруг все только и говорили о катастрофе и о цене, назначенной за голову Бэкингема. А она была не маленькой, - Ричард горел желанием заполучить предателя.
День или два Баннистер сопротивлялся искушению, но потом оно со значительным перевесом одержало над ним верх. Ральф посоветовал герцогу покинуть его дом и указал ему хижину, где Генри Стаффорд мог бы ненадолго побыть, пока не подготовил бы свой побег. Но не успел Бэкингем добраться до указанной хижины, как герцога задержали и под надзором шерифа Шропшира отправили в Солсбери.
Генри Стаффорд просил о встрече с королем. Он хотел с ним поговорить. Герцог признался, что оказался потерявшим разум предателем. Причинил вред человеку, считавшему его другом. Но если бы Бэкингем смог только увидеть Ричарда, побеседовать с ним, если бы сумел объяснить...
Бесполезно. Герцог едва ли был способен надеяться на встречу с Ричардом в подобных обстоятельствах, - никогда еще мир не видел более откровенного изменника.
Наступило второе ноября, сумрачный воскресный день. Бэкингема вывели на рыночную площадь и там заставили его положить голову на колоду.
Закат.
Глава 16. 'Слухи'
С мятежом было покончено. Генри Тюдор в Англии не высадился. Из пятнадцати кораблей, предоставленных ему бретонским герцогом почти все, кроме двух, погибли
