Держать кувшин горлом вверх — значит признать: «Я — ничто». Когда кувшин стоит горлом вверх, его пустота становится проявленной. Что еще он может проявить? Когда же он стоит вверх дном, его пустота скрыта. Кувшин, перевернутый вверх дном, создает иллюзию пребывания наполнения, поскольку пустота не видна, она скрыта. Вот почему мы держим его вверх дном. Оказавшись горлом вверх, кувшин узнает, что он просто пуст. Есть полость, которая может быть чем-то наполнена. Кувшин человека поворачивается горлом вверх, когда он знает, что он — ничто, и когда он держит кувшин горлом вверх, он входит в молитву. Милеть Бога льется и она наполнит его кувшин, и когда кувшин будет полон, человек скажет: «Это — Его милость».
Если вы не держите кувшин горлом вверх Бог не может проявить свою милость. Вы держите кувшин горлом вверх благодаря вашей милости. Проявлять милость к самому себе — вот молитва. Иметь сострадание к самому себе — вот молитва. Быть жестоким к самому себе — это эго. Тиранить самого себя — это эго. Совершать насилие над самим собой — это эго. Для утренней встречи этого достаточно. Теперь давайте разойдемся. И будьте добры держать ваши кувшины горлом вверх.
20
Бог всегда один
Ом. Это совершенно, и то
совершенно.
Ибо только совершенное
рождается из совершенного,
и когда совершенное
отнимается от совершенного,
смотрите, остаток есть
совершенство.
Ом. Мир, мир, мир.
Это вечный закон существования, что конец надо искать в начале. Конец находится там, где находится начало. В согласии с этим вечным законом существования Ишавасья заканчивается этой сутрой, с которой она и начиналась. Нет никакой другой альтернативы, кроме этой. Все путешествия идут по кругу — первый шаг есть также и последний.
Те, кто понимают этот закон — что первый шаг есть также и последний — спасен от бесполезного смятения и конфликта эмоций в уме. Они спасены от бесполезных тревог и беспокойства жизни. Мы приходим к тому месту, из которого вышли. Первая станция нашего путешествия есть также и последняя. Поэтому наше существование между ними может быть радостным, ибо другого пути у нас нет. Мы никогда не прибудем в то место, в котором не были. И какие бы усилия мы ни прикладывали, мы не можем попасть туда, где мы не были.
Давайте попытаемся понять это следующим образом: мы сможем быть только тем, что мы уже есть. Нет никакой другой альтернативы. То, что скрыто в нас, будет открыто, а то, что открыто, будет снова скрыто. Семя вырастает в дерево, а дерево снова становится семенем. Это вечный закон жизни. У тех, кто постигает этот закон, тревога и беспокойство исчезают полностью. Их тройные ментальные агонии успокаиваются и утихают. Тогда не остается никакой причины для счастья. Нет никакой причины быть несчастным, когда мы путешествуем к месту нашего назначения. И нет никакой причины быть счастливым, ибо мы не получаем ничего такого, чего бы у нас не было с самого начала. Чтобы указать — какой путь — на этот великий закон, Ишавасья заканчивается той сутрой, с которой она начиналась.
Путешествия, которые мы проделали между этими двумя концами, являются различными отдельными дверьми, дающими нам возможность понять эту сутру. Каждая сутра была намеком, чтобы расшевелить наше воспоминание о том великом океане, а каждый берег и каждое святое место было приглашением — призывом — поднять парус нашего корабля. Если вы держали эту сутру в голове, вы могли заметить, что эта сутра была скрыта в смысле всех других сутр. Вот почему она провозглашалась в начале и теперь провозглашается в конце. Я сообщил вам ее смысл в самый первый день. Сегодня я объясню ее внутренний смысл — ее суть.
Вы можете спросить: «Каково различие между смыслом и сутью?» Смысл есть нечто очевидное — проявленное, тогда как суть есть нечто скрытое. Смысл есть внешнее тело, суть есть внутренняя душа. Смысл может быть понят и интеллектом, а суть может быть постигнута только сердцем. Обычно в начале объясняется смысл, а не суть. Но теперь мы на той стадии, когда уже через многие двери заглянули в храм, для которого предназначена эта сутра. Мы не только пришли к ее интеллектуальному пониманию, но мы также пытались уловить ее смысл, погружаясь в медитацию. Это совершенно уникальное происшествие. Было создано много комментариев этой Упанишады, но это первый случай на этой Земле, когда комментарий сопровождается медитацией. Итак, был осуществлен глубокий поиск ее проявленного смысла и ее внутреннего смысла одновременно. Слова Упанишады объяснялись и раньше, но это первый случай, когда было предпринято активное усилие совершить прыжок в ее внутренний смысл — ее душу. Все, что я говорил вам, имело целью создание трамплина для вас. Целью был прыжок. Вот почему мы входили в медитацию в конце каждой сутры — чтобы вы могли пережить на личном опыте ее суть, совершить в нее прыжок.
Итак, теперь я могу сообщить вам ее внутренний смысл. Вы еще не обдумали смысл этих слов достаточно, но вы сделали нечто другое — вы достигли тишины, покоя. Те, кто понимает слова, способны узнать смысл, но только те, кто знает тишину, способны познать ее внутренний смысл, ее душу. Если вы достигли даже малой вспышки тишины, вы будете способны постичь внутренний смысл, в который я собираюсь войти.
Вот первое, что я сообщу вам о внутреннем смысле этой сутры: она заявила, что жизнь нелогична. В этой сутре нигде нет многословного высказывания об этом, есть только намек на это. Сейчас я сообщу вам то, что не высказано, на что только намекается. Витгенштейн написал книгу «Трактат», возможно, является наиболее важной книгой этого столетия. В ней он сказал: «То, что не может быть высказано, не должно высказываться. Это следует оставлять невысказанным». Далее он говорит: «То, что не может быть высказано, может быть показано». Он имел в виду, что на то, что не может быть высказано, что нельзя высказывать, можно дать намек — указание. То, что не может быть высказано и что не следует высказать, и есть внутренний смысл этой сутры. И сейчас именно это я и делаю — даю вам некие указания на него.
Первое указание: жизнь иррациональна, поэтому те, кто пытается выяснить, что такое жизнь, будут блуждать вокруг смерти. Такие люди никогда
