— Было бы справедливо. — Снова одобряющий кивок.
— А после консорциум централизованно «скидывает» зерно партиям. Как, когда и по какой цене — тут уже решать вам, купцам. Предлагаю создать рабочую группу из основных учредителей, скажем, человек в одиннадцать-тринадцать, которая будет заседать здесь, в Пуэбло, заниматься анализом, сбором информации о ситуации в мире вокруг, и принимать решения. Я слишком неопытен.
— Зерно продаём, как общее, — снова закивал партнёр. И когда продадим ВСЁ, только тогда делим деньги, согласно доли каждого члена син-ди…
— Синдиката.
— Да. Кто сколько привёз зерна — тот такую долю от реализации и получит. За вычетом товарных векселей таррагонцам и валенсийцам. То есть сдаём в… Общак, — ему и это слово понравилось, — мы не деньгами, а мерами. Сотнями, тысячами мер зерна. А деньги делим лунариями и солидами. Умно, Ричи, умно! И таким образом избежим главного бича купеческих сообществ, когда по документам зерно было куплено за десять лунариев, а фактически плут отдал восемь, и ещё и долю прибыли наравне со всеми получит.
«Ну, приписки и подтасовки, как и тендерные, и не только тендерные „договорняки“ придуманы тоже сильно ранее двадцать первого века» — проскочила у меня мысль.
— Но я бы всё же рекомендовал оставить небольшую таксу на складские расходы, — остерёг партнёр. — Их будешь нести ты один. Складам нужны рабочие руки, рабочим нужна еда. Склады нужно охранять, а это стоит денег. Не думай, те, кто будет в этом участвовать, понимают, что в этом мире ничего не даётся бесплатно.
— Всё упирается в то, сколько человек «подпишется» под наш синдикат.
— Синди… Дай-ка я запишу это слово!
Я протянул ему чистый пергамент и писчие.
— Не жалко такой дорогой продукт? — усмехнулся партнёр.
— Хавьер, мы говорим о сотнях солидов. О тысячах солидов. Мы «обуваем» на урожай всё королевство, задирая цены заодно и в сопредельных странах и землях. А ты о каком-то куске коровьей кожи печёшься. Пиши, мне не жалко.
— Ричи, я тебя люблю! — отставил он перо и чернильницу и поднял кубок. — За тебя! За твою светлую голову! Чтоб у меня был такой сын!
Чокнулись, выпили. Хавьер поставил кубок. Вытер мокрые усы и проговорил:
— Желающих я найду. Много, нет — не знаю, но ты сказал человек десять-тринадцать… Наверное и больше найду. Но больше и не надо. Что знают двое — знает и свинья, чужие нам не нужны.
— Но у этих людей должно быть много денег. Как у тебя — про тебя легенды ходят.
Партнёр скептически хмыкнул в усы.
— Это просто легенды. Сказки. Купец стоит не сколько у него есть — сколько есть как правило всегда в товаре. А сколько ему могут дать. Мне могут много, потому, что у меня репутация. Вот надо и искать таких, кому дадут.
— Тебе виднее. — Я развёл руками. — Главное ограничить влияние таррагонцев. Они слишком богаты, не хочу, чтобы считали, что скупили весь Юг и повторили такое же на следующий год без нас.
— На следующий год всё будет иначе, Ричи. Всё-всё!.. — тяжко вздохнул Хавьер. Что ж, вот я выпустил первого джина из бутылки. — Главное, чтобы у тебя получилось бежать. Остальное я устрою.
— Сам-то много можешь солидов собрать для интервенции? — поддел я.
— Интер… Чего?
— Ну, интервенции. Закупки зерна.
— А… — Небрежно махнул рукой. — Хотел в этом году сильно вложиться в хлопок в Алькантаре. Но пока не успел. И, пожалуй, погожу с хлопком пока, пока такие дела вершатся. Как, кстати, смотришь на участие в этой акции Аквилеи?
Я пожал плечами.
— Без разницы.
— А зря Они поймут, что к чему раньше всех. И будут играть как и мы. Но — без нас, за себя. У них крепкие стены и они могут это себе позволить.
— Они будут играть на повышение цены, и помогут этим нам, — парировал я, весело сверкая глазами. — Хавьер, чтобы не было недопонимания. Мне нужно СРОЧНО, до осени, раздобыть пятьдесят тысяч лунариев только для выплаты жалования гвардии. Но это минимум, фактически нужно больше — я собираюсь устраивать некоторые проекты по организации у себя производств. Производства не товарные, на них не заработаешь, но со временем они отобьются хотя бы тем, что орки… Степняки будут шастать сюда значительно реже. То есть я в принципе смогу продать зерна существенно меньше обычного. А денег нужно больше.
— Да уж, мне бы такой полёт фантазии! — зачарованно вздохнул купец.
— Да нет тут ничего запредельного, — усмехнулся я. — Понимаешь, Хавьер, вся древняя, и не только древняя история говорит, что самые выгодные вложения средств — это вложения в безопасность. В армию и её техническое оснащение. Я просто пользуюсь мудростью предков. И то, что предлагаю сейчас — средства дотянуть до момента, когда запущу свои проекты. Только и всего. И если вчера я бы такого себе не позволил — король в связи с ростом цен на хлеб и ростом напряжённости в королевстве мне бы этого не простил, то сегодня плевать я на него хотел с Александрийского маяка.
— Откуда?
— Потом расскажу.
— За мудрость предков! — поднял собеседник и партнёр кубок. Грех было не выпить.
— Я буду через месяц в Санта-Магдалене, — начал закруглять я разговор, ибо была ещё куча дел, главное из которых — выжить, а я банально напиваюсь. — Реши вопрос с хлопком, и приезжай. Обсудим детали. И Никодим тоже может подъехать — он как раз должен найти место для порта. Там устроим… Первое выездное заседание нашего…
— Син-ди-ка-та! — по бумаге прочёл Томбо и улыбнулся.
— Его самого!
— Но устав «Консорциума» лучше написать, — покачал он головой. — Потом, когда все начнут свозить зерно, нужно будет хоть что-то, на основании чего всё будет происходить.
— Хавьер, вы опытные волки в торговле, — как от зубной боли скривился я. — Вот и делайте. Придумывайте, пишите. А в Санта-Магдалене это дело подпишем и оформим. Возможно даже у королевского легата, есть у меня предчувствия, что он тоже почтит этот город своим присутствием.
— Ладно. Всё понял. Тогда пойду я — менять все-все планы на этот год. — вольный купец-международник Хавьер Томбо тяжело вздохнул и поднялся, всё же беря в руки кубок. — Ричи, ты только выживи!
— Не дождутся! — поднял кубок и я. На посошок же, сам бог велел.
Глава 17
Первое Правило Попаданца или дикая охота часть 2
Протрезвел быстро. Просто потому, что я — маг, и дар во мне влияет на метаболизм. И чем сильнее маг, тем сильнее контроль метаболизма. То есть у безумия имеется и обратная, приятная сторона.
Муж Мари, единственный и последний раз появившийся в моей жизни и благополучно после исчезнувший, я даже имя его не запомнил, открыл ворота, и наша кавалькада неспешным шагом выехала на улицу старой доброй Новой Аквилеи. Улица была хоть и в богатой центральной части, в Старом Городе, но всё же это средневековый город, и наш табун из трёх десятков лошадок занял всё свободное пространство, заставив всех-всех прохожих жаться к стенкам. Лишь одну телегу, так и быть, мы снизошли и объехали — она постояла, подождала, пока мы это сделаем, также прижавшись к одному из домов. Пару кляч отроки с собой решили не брать — показались дохлыми, в смысле больными. И пару, распихав вещи, оставили сами — Титу не придётся для возвращения в замок лошадей покупать. Надеюсь, он выживет; у антисанитарии есть и обратная сторона — если ты выжил и смог дорасти до совершеннолетия, у тебя прекрасный иммунитет, который почти любую болячку поборет. Такому аборигены мира Ромы позавидуют лютой завистью. Одна лошадка у каждого — боевой экземпляр, две — заводные, а вот гужевых у кого две оказалось, у кого одна. И в принципе, если что, с голоду не умрём — ежели вырвемся, поедем по территории графства, а там я в любой деревне полноправный барин. Лишь бы только получилось сбежать.
