Патвин продолжал смешивать ингредиенты. На глазах Пиуса жидкость, образовавшаяся при смешивании зелий, поднялась вверх густым паром, а потом осыпалась порошком в чашу, и дальше в порошок полетели обрывки пергамента, другие предметы, и снова образовалась жидкость. При этом Патвин все время бубнить что-то под нос, он не забывал делать это даже на паузах, когда говорил с Пиусом. Мальчик думал о том, как отвлечь его от стола. Главное, по какой-то причине с ним готовы говорить.
— Я был нужен вам для плана, который вы скрывали от ордена, — произнес Пиус. — Понятно, зачем я вам понадобился, но что было нужно от меня им, тоннели? Почему они думали, что я знаю, где они? И вы ведь тоже выполняли эту работу, искали тоннели. Когда же вы решились на предательство?
— Предательство! Ты еще так далек. План? Да, мне нужен был ты и твое чистое сознание, нельзя было подвергать тебя внушению, просто вписав мое имя в книгу, с отелем так не справишься, — говорил Патвин, все-таки особенно не отвлекаясь. — Ордену Пяти нужны были эти тоннели, он искал вход в них по всему Грамсу, у себя, в отеле. Годами от меня добивались пути к ним. По правде, я никогда их не искал. Они всегда казались мне потерянными, и, в общем-то, не представляли интереса, я просто иногда подбрасывал ордену какие-нибудь интересные сведения отсюда, из отеля, через меня проходило много полезной информации, и так отделывался. Мое положение здесь было им выгодно. Но эти проклятые тоннели, в конце концов, довели их до беды.
— Да, ведь они не хотели держаться подальше от "Клопа". Подослали в отель еще Кария Белеча. Главарь вашего ордена, похоже, не очень был вами доволен.
— Он был глупым. Устал ждать, купил фабрику, решил лично пролезть в "Клоп" через нее. Это была глупость. Когда он узнал, что ты появишься в отеле, он уже хотел захватить тебя. Мне больших усилий стоило отговаривать его от этой затеи. Я объяснял, что мы можем использовать тебя по-другому, что нельзя будет шантажировать тобой больного не соображающего старика, зато если отель примет тебя, нам откроются большие возможности. Я уверял его, что отель может открыть тебе много секретов. Нужно лишь войти в доверие. На время он успокоился, но захотел все же посмотреть на тебя. Тогда мне пришлось представить вас. Значит, ты увидел часы?
— Вы пытались удержать Орден Пяти на расстоянии, работали вовсе не на него, а против него. И если даже не пытались искать тоннели, он был здесь вам совершенно невыгоден, более того, опасен, ведь неосторожные действия главаря вывели бы на него, а значит, и на вас. Вы, наверное, испугались разоблачения, когда захватили штаб-квартиру?
— Конечно меня это тревожило, у нас была договоренность о тайне моего присутствия здесь, и Орден Пяти пользовался хорошей репутацией в этом смысле. Удивительно узнавать из газет, как много секретов раскрылось с помощью найденных документов. Но все-таки мой этот глупец унес в могилу.
— Все равно не пойму, почему ваши с Риксилом пути разошлись. Он как раз старательно выполнял свое задание. Мне точно известно, что он искал тоннели. Неужели он тоже имел свой план?
После своих слов Пиус пронаблюдал, как Патвин, закончив с приготовлением непонятной смеси, которая в итоге осталась все-таки чем-то сыпучим, подошел с чашей к решетке, зачерпнул горсть порошка и несколько раз бросил его сквозь ветви, обходя по кругу. Порошок, словно плавая в жидкости, медленно расходился по куполу и равномерно заполнял его. Некоторое время внутри решетки держался серый дым, а потом пространство вновь стало прозрачным, но одновременно каким-то искаженным. Элберт уже не сидел, обняв колени, а стоял на них и, очевидно, более чем раньше понимал происходящее. Он оглядывался по сторонам, Пиусу даже показалось, он поймал его тревожные глаза. Руки поднялись и прикоснулись к решетке, тогда купол закрылся будто паром, Элберта теперь можно было разглядеть как через тусклое стекло. Пиус перевел испуганный взгляд на Патвина. Тот снова подошел к столу и принялся листать большую книгу.
— Свой план у моего брата? — усмехнулся Патвин, не поднимая головы. — Ты блуждаешь в потемках. Но что-то тебе все-таки известно. Разве я неправильно считал, что отель откроет тебе секреты? Любопытно, какие. Ведь ты с друзьями узнал про тело в парке. Только через отель ты мог узнать о нем. Я, видишь ли, не удивился, когда ты пришел с обвинениями, что я закопал здесь брата. До этого Тоил успел примчаться и сообщить, что дети занимаются чем-то противозаконным в парке с лопатами. Вы оказали мне услугу, вынеся тело отсюда. Да, я понял это, когда земля перестала быть мокрой. — Он стал отрываться от книги и поглядывать на Пиуса. — Видишь ли, вынести его самому никак не выходило, отель капризничает, и тогда его невозможно пересилить. Когда я пытался затащить тело в отель, тот заперся, колдовство не действовало, тогда сил сопротивляться у него хватало. Я попробовал зарыть тело в парке, но оно поднималось на поверхность, земля не принимала его. Старый дуб, возле которого я расправился с Риксилом, был полым внутри, мне помнилось еще с детства, я подкопал под ним, если тело поднимется наверх, окажется в склепе. Потом, когда я узнал от Тоила про вас, я заподозрил неладное, пробрался к дубу и обнаружил ваши следы. Я понял, если вы в курсе о моем брате и ищите его, возможно, найдете, догадаетесь, что нужно не рыть землю, а обследовать само дерево. Я сделал отверстие в коре и посыпал туда растертые цветки невиния и рабиты. Отель не давал телу разлагаться, я видел эту реакцию на мое заклинание, значит, порошок должен был подействовать. Это не было ловко, отвести подозрение на Черазиру таким образом. Если бы вы нашли тело и показали его всем, она бы протестовала, хотя не секрет, с каким удовольствием бы она расправилась с Риксилом. Мне же важней было убедить Орден Пяти в виновности Черазира, они-то бы сразу поверили. Главное, чтобы меня не отвлекали, заставляя объясняться. Смотри, поле уже приобретает необходимые свойства. — Патвин подошел к решетке с Элбертом, бросил туда еще что-то и прочел несколько непонятных слов, после чего, вернувшись к столу, перевернул песочные часы, взял со стола тоненькую ткань, расправил ее. Это оказалась длинная темная мантия, в которую колдун стал медленно облачаться. — У моего брата не было своего плана, он приехал в отель по поручению ордена. Я еще не был в их рядах.
— Брат и познакомил вас с ними. Он появился в отеле, был удивлен встрече, зато вы решили тоже примкнуть к ордену, и вас приняли. А потом вы что-то не поделили с Риксилом, и вам пришлось его убить. Или, возможно, это он хотел убить вас.
— Ты развлекаешь меня? Ты слишком спешишь и не думаешь. Доходи постепенно, не рвись к выводам. Ты верно определил, раз я не был членом Ордена Пяти, значит, скорее всего, мой брат привел меня туда. У тебя много данных, разбирайся.
Хотя Пиус и желал только, чтобы Патвин потратил на него больше времени, но постепенно включался в разговор, понимая, что в котельной происходит еще что-то. У всех событий, связанных с мальчиком, даже до прибытия в отель, имелись ответы, и они были прямо здесь, как ключ ко всему. Казалось, Пиусу известно довольно много, но все путала пелена, которую сейчас он мог сорвать, и было там что-то сильно взволновавшее его. Патвин будто испытывал то же волнение с другого полюса. Надвигалось нечто важное, постоянно присутствующее рядом, но не укладывающееся в голове.
