Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121
Первую ошибку Надя совершила, когда решила выбираться из тайги. Куда? И главное, как?! До ближайшего жилья несколько десятков, если не сотен километров. Сотни километров мертвой тайги! А у нее ни питья, ни еды. Даже до разоренного лагеря не менее тридцати километров, да еще нужно найти туда дорогу! Но когда Надя принимала решение, она об этом не думала.
Вторая ошибка была допущена при оценке собственных сил. Надя кое-как доковыляла от края кратера до склона вулканической горы. И даже начала спускаться. Это оказалось гораздо тяжелее, чем карабкаться вверх, да и рассеченная осколком нога все больше давала о себе знать. Ей бы передохнуть на каком-нибудь более-менее ровном уступе, но куда там. Она даже не остановилась. Где-то на середине спуска, когда казалось, что земля уже совсем близко, хотя до подножия вулкана оставалось еще никак не менее десяти метров, ее пораненная нога задела за какой-то скальный выступ. Надя вскрикнула от пронзившей ее боли и… разжала руки. Может быть, все произошло и не так. Возможно, камень, за который она схватилась в последний момент, вывалился из трещины. Возможно. Это случилось настолько быстро, что Надя не успела ни рассмотреть, ни сообразить, что происходит. В следующее мгновение она уже кубарем катилась вниз по склону. Небо, земля, осыпающийся щебень, скальные трещины, собственные руки, сорвавшийся с плеча и отлетевший в сторону автомат – все замелькало у нее перед глазами в беспорядочном круговороте. Потом глухой удар, адская боль, разрывающая тело, и резанувший по ушам собственный крик.
Она не потеряла сознание. О нет! Это было бы невероятным везением отключиться в тот самый момент, когда боль выворачивает наизнанку. Наоборот, Надя все чувствовала. Абсолютно все: как вибрируют голосовые связки, как прогибаются от крика барабанные перепонки, как рвется из груди пришпоренное сердце и как расплавленным металлом разливается по телу невыносимая боль.
Эта пытка продолжалась целую вечность. Только когда боль немного отступила, Надя обрела способность соображать. Первым делом осмотрела рану на ноге, что следовало сделать еще на вершине, перед спуском. Рана выглядела ужасно: грязная, забитая землей, с неровными, рваными краями, но, кажется, неглубокая. Во всяком случае, Надя убедилась, что кость цела и даже не задета. Другие кости тоже оказались целы. Просто удивительно, что она ничего себе не сломала при падении с такой высоты. А вот с сосудами дело обстояло хуже, гораздо хуже! Кровь из рассеченной ноги текла, не переставая. Она была темно-коричневого, почти черного цвета и такая густая, что в первый момент Надя с ужасом подумала, что все-таки подхватила инопланетную заразу, но потом сообразила, что темный цвет придает крови набившийся в рану ил. Она зубами оторвала лоскут от подола своей тельняшки и, свернув из него тампон, кое-как прочистила рану. Точнее, выковыряла оттуда крошки земли – без тщательного промывания ни о какой обработке не могло быть и речи, но у нее под рукой не было ни антисептиков, ни даже обыкновенной воды. Закончив с «обработкой», попробовала наложить повязку. Пришлось снова пустить на лоскуты тельняшку. Но все оказалось напрасно – кровь не останавливалась! Только когда Надя сняла брючный ремень и перетянула им бедро выше злополучной раны, кровотечение наконец остановилось. Для жгута ремень оказался слишком широк, а разрезать его было нечем, но она все-таки справилась. Эта маленькая победа вселила в нее уверенность, что все обойдется, и она отправилась к завалу.
Полукилометровый путь по выжженной пустыне, изобилующей заполненными углекислым газом подземными кавернами, отнял у нее почти все силы. Поначалу она лишь хромала. Однако перетянутая ремнем нога вскоре начала опухать и неметь. К середине пути Надя ее уже практически не чувствовала. Пришлось на время ослабить ремень, чтобы восстановить кровообращение. Сразу открылась рана на бедре – самодельная повязка пропиталась кровью, правда, спал отек и восстановилась чувствительность, что позволило Наде доковылять до завала.
К тому времени солнце уже скрылось за горизонтом. Вокруг сразу стало темнее, но настоящая ночь в тайге еще не наступила. Во всяком случае, Надя увидела, что вышла к стене поваленных обожженных деревьев совсем не в том месте, откуда они с Денисом начали свой путь. Обходя трещины и провалы в земле, под которыми скрывались заполненные углекислотой полости, она где-то сбилась с пути. Надя двинулась вдоль завала, отыскивая вход в прорытую монстрами нору, но вскоре поняла, что это бесполезно. Даже если ей повезет и она обнаружит в сгущающихся сумерках то самое отверстие, через которое они с Денисом проникли в долину, с раненой и практически не действующей ногой ей ни за что не осилить обратный путь. Она даже не сможет добраться до норы, так как ее вход находится в нескольких метрах над землей.
Осознав это, Надя вдруг поняла, что смертельно устала, и в изнеможении повалилась на землю. Долго лежала ничком, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой, потом перевернулась на бок, чтобы раненая нога оказалась сверху, подползла к завалу и привалилась спиной к нижнему стволу. Перед глазами вновь оказалась выжженная долина, но гора… вулканическая гора, выросшая в самом центре пустыни, исчезла! В какой-то момент Наде показалось, что кратер, заполненный бурлящей слизью, внеземные бактерии-убийцы, порожденные ими ужасные монстры и все, что произошло с нею в тайге, привиделось ей в каком-то жутком кошмаре. Но затем она поняла, что вулкан попросту скрыла сгустившаяся ночная тьма. На темном небе зажглись далекие звезды, равнодушно взирающие на нее с высоты. Надю вдруг охватила такая безысходная тоска, что впору было завыть от одиночества. Все, кого она любила и кто был ей дорог, либо погибли, либо сами похоронили ее в своих мыслях. Ни один человек на свете не знает о ее существовании. Даже Петр считает, что ее больше нет. Ему первому должны были доложить о гибели полевого лагеря и всех участников исследовательской экспедиции. У них все равно не было бы будущего, так что, может быть, это и к лучшему. Петру будет больно, но он справится со своей болью. Он сильный. А она… Ей уже не выбраться из леса, нипочем не выбраться. Сердце сжалось от жалости к себе. Надя горько всхлипнула и закрыла глаза…
Наблюдая, как сокращается падающая от завала тень и как освещенная солнцем долина наполняется красками, Надя вспоминала события минувшей ночи. Вспомнила, как жалела себя, и чуть не расплакалась, а потом наступил провал. Значит, она все-таки заснула. Заснула и проспала всю ночь. За ночь в долине стало значительно прохладнее, чем накануне, но не настолько, чтобы она замерзла, лежа на голой земле. Тем не менее сон не принес облегчения. Опухшая нога почти не сгибалась в колене. Но это была сущая ерунда по сравнению с тем, как хотелось пить. Надя смирилась с собственной участью, с тем, что никогда не выберется из мертвой долины. Даже казавшаяся неизбежной собственная смерть не пугала ее. Но смириться с жаждой оказалось невозможно. Пить хотелось просто невыносимо. Вода была рядом. За завалом раскинулось целое озеро, наполненное чистейшей таежной водой. Пусть не озеро, а болото, и пусть его вода отвратительно пахла, но это была ВОДА. Вода, которую можно пить, куда можно погрузить обожженное лицо и смочить истрескавшиеся губы. Но! Все это можно было проделать лишь мысленно. Потому что тянущийся на несколько десятков метров завал был для нее непреодолим.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121
