ключом, открыл большой висячий замок на двери каплицы. Его спутники потянули на себя дверь.
Та заскрипела ржавыми петлями, хотя и было заметно, что каплицу подновляли, и недавно, похоже, к приезду их, посольства из Москвы.
Внутри, в этом нижнем ярусе, куда они вступили, каплица оказалась пустая. Гладкие стены, такой же чистый гладкий каменный пол, гулко отозвавшийся на их шаги, как будто под ним была пустота.
– Где гроб царя Василия и его брата? – спросил Данилов пана Николая.
– Лежит под полом, – ответил тот.
И он слегка стукнул ногой об пол. А тот ответил гулким каменным зовом: как будто там, действительно, отозвались голоса уставших ждать, когда же наконец придут за ними…
Данилов, хотя был формалист, циник и безбожник, побледнев, вздрогнул.
– Взломать! – приказал он своим посольским дворянам, отбрасывая прочь это наваждение, не веря в жизнь загробную и святость похороненных здесь людей…
Пол взломали. Открылось широкое каменное помещение, а в нём видны были три гроба.
– Который гроб царя Василия Ивановича? – спросил Данилов.
– Один гроб, на правой стороне, царя Василия, – ответил пан Альбрехт. – Два, на левой стороне, гроб на гробу – князя Дмитрия и его княгини.
Он помолчал минуту, выражая этим память покойного царя. Затем он пояснил, что король Сигизмунд сам положил в гробы маленькие серебряные дощечки с написанными по латыни именами тех, кто лежит в гробу.
– Поднимайте! – приказал Данилов дворянам.
Гробы вынули из-под пола, вынесли из каплицы. По знаку Данилова дворяне, подняв гробы, понесли их на головах… Под их мерный шаг, покачиваясь, гробы с телами несчастных Шуйских поплыли прочь от каплицы.
Их путь на родину, в Москву, начался…
У Варшавы, у городской крепостной стены, там где начиналось Краковское предместье, процессию встретил князь Алексей, священник и дьякон, остальные члены посольства. Над Шуйскими совершили молебен. И снова их гробы подняли и понесли на головах дворяне. И так процессия прошла по улицам Варшавы, под молчаливо глазевшего на неё народа, до двора, на котором стояло посольство.
Князь Алексей тут же распорядился сделать новые гробы, размером больше старых. Старые оказались изрядно ветхими из-за хранения в холодном и сыром помещении. Новые гробы просмолили, в них поставили старые.
В этот же день на двор посольских от короля явились всё те же: пан Максмиллиан и пан Николай, вручили князю Алексею подарок от Владислава. Это оказался турецкий золотной атлас для обивки гробов, золотные кованые кружева и серебряные гвозди.
Князь Алексей, приняв с благодарностью дар короля, распорядился обить царский гроб красным сукном, князя Дмитрия – таусинным бархатом. Гроб же Екатерины обили зелёной камкой.
И только теперь, выполнив все поручения, послы с лёгким сердцем оставили Варшаву. Дворяне, подняв гробы на плечи, пронесли их через город, затем по мосту на другой берег Вислы. Там гробы установили на возки. И процессия, впереди возки, за ними священник и дьякон, послы, дворяне, двинулась дальше, всё дальше, на восток… Сопровождая её, с послами поехали до границы королевский подчаший и люди Радзивилла.
Шуйские возвращались домой, на родину, в Москву.
* * *
Первая намеченная встреча, на русском рубеже между Дорогубужем и Вязьмой, на речке Поляновке, где был заключён мир, сорвалась. С распоряжением царя Михаила Фёдоровича запоздали. Двадцать девятого мая послы уже были в Поляновке. Здесь сопровождающие польской стороны, проводив послов за Поляновку, повернули назад. Послы же двинулись дальше, миновали Лаврушенский острожёк и село Семёна Юренева. И только тут, на дороге, была получена ими царская грамота, предписывающая устроить первую встречу в Поляновке. В ожидании епископа Рафаила, которому поручено было встретить тело царя Василия Шуйского на рубеже, послы остановились в Лаврушенском острожке, в трёх верстах от рубежа. Епископ с духовенством прибыл на следующий день вечером. Но нести царское тело, чтобы отслужить большую службу, оказалось некуда: ближайшая церковь Николая Чудотворца в селе Семёна Юренева была разорена войной, здесь, на польском рубеже…
Отпели малую панихиду под открытым небом. Процессия двинулась к Вязьме. Затем была встреча в Можайске, тоже с панихидой.
И вот процессия наконец-то подошла к Дорогомиловке. И здесь, в пяти верстах от Москвы, процессия остановилась у церкви, ожидая, пока Москва приготовится к встрече.
Торжественная встреча началась десятого июня, с первым ударом большого, в две тысячи пудов, колокола «Реут» на колокольне Ивана Великого. Он загудел, не переставая, оповещая жителей столицы о начале торжества.
И народ повалил к Дорогомиловской слободе.
Процессия двинулась к воротам Земляного города: гроб царя Василия понесли всё так же на головах боярские дети. За гробом, помахивая кадилом, пошёл епископ Рафаил со своим духовенством, а далее послы, их свита… Вот они вошли в Земляной город, направились к Арбату…
По мере движения процессия увеличивалась и увеличивалась, обрастая толпами людей.
На Арбате, у церкви Святого Николая Явленного, гроб с телом царя Василия приняли на свои плечи московские дворяне. Здесь траурную процессию встретил митрополит Крутицкий Павел, с архимандритами, игуменами монастырей, протопопами, священниками и диаконами всех церквей Белого города.
Здесь же к встречавшим гроб с телом царя Василия присоединились боярин князь Юрий Сулешев, Борис Салтыков, окольничий Михаил Салтыков. За ними пошли московские дворяне, стрельцы, гости, торговые люди…
Князь Дмитрий Пожарский, идя в процессии рядом с Иваном Шуйским, вспомнил, как тихо скромно незаметно прошло возвращение того в Москву из плена… И вот сейчас в глазах князя Ивана, когда он вскидывал их на него, на князя Дмитрия, видна была тоска, скорбь по братьям… Да и только что не прошло ещё и года, как у него умерла его жена, княгиня Марья Васильевна Долгорукова, двоюродная сестра несчастной первой царицы государя Михаила, отравленной кем-то… С Марьей Васильевной князь Иван прожил последние четырнадцать лет. Но детей у них так и не появилось… И в глазах его, князя Ивана, князь Дмитрий заметил испуг, настороженность, опасающегося всего человека… С этим ему теперь и доживать… «Надломили!» – с сочувствием подумал он.
Перед Кремлём, у деревянной церкви Николая Зарайского, что у Каменного моста через речку Неглинную, гроб с телом царя Василия встретил патриарх Иосаф со всем освященным собором. Проведя молебен по священному чиноположению, он пошёл, с кадилом и со свечами, за гробом.
Процессия вошла в Кремль через Ризположенские ворота. Возле Успенского собора её ожидал государь Михаил Фёдорович, в траурном платье, как и все.
В Кремле же во всю гудел и гудел «Реут»…
Когда гроб царя Василия поравнялся с дворцом царя Бориса Годунова, то ударили во все колокола… И так, при сплошном колокольном звоне по всему городу, процессия подошла к Архангельскому собору. Гроб с телом царя Василия внесли в собор…
Долгий путь царя Василия домой закончился здесь, в месте упокоения московских царей.
Гроб
