Книга Искусство взятки. Коррупция при Сталине, 1943–1953 - Джеймс Хайнцен

161 Питер Соломон заметил: «В основе советского законодательства, так же как прежде царского, лежало кардинальное предположение, что закон не самоцель, а инструмент правления. Ключевое различие заключалось в том, что советское социалистическое законодательство служило новому хозяину – “правящему” пролетариату в лице лидеров коммунистической партии» (Solomon P. H., Jr. The USSR Supreme Court. P. 127-142).

162 О политических играх в верхах в тот период см.: Gorlizki Y., Khlevniuk O. Cold Peace; Пихоя Р. Г. Советский Союз: История власти, 1945-1991. М., 1998; Жуков Ю. Н. Борьба за власть в руководстве СССР в 19451952 годах // Вопросы истории. 1995. № 1. С. 23-39; Зубкова Е. Кадровая политика и чистки в КПСС (1945-1956) // Свободная мысль. 1999. № 3, 4, 6; Пыжиков А. Ленинградская группа: Путь во власть (1946-1949) // Свободная мысль. 2001. № 3. С. 89-104; Boterbloem K. The Life and Times of Andrei Zhdanov, 1896-1948. Montreal, 2004.

163 Каменский Ф. Следователи по важнейшим делам // Социалистическая законность. 1949. № 11. С. 34-39.

164 Хотя доказательств сильно не хватает, можно предположить, что Кузнецов надеялся использовать расследование коррупции в верховных судах для упрочения своих позиций перед лицом соперников по борьбе за власть над военной и государственной сферами – Берии и Маленкова. Может быть, он также старался вернуть центральный партийный контроль над Военной коллегией, верховными судами и органами безопасности, которые курировал как секретарь ЦК. Письменные материалы, оставшиеся от «Дела верховных судов», показывают, что Кузнецов имел отношение ко всем ключевым докладам, либо получая их от прокуратуры, либо составляя по ним справки и посылая Сталину. Он явно (с помощью заместителей) исполнял роль партийного вожатого в походе против верховных судов. С другой стороны, он мог скармливать Сталину эту информацию, пытаясь посредством «Дела верховных судов» улучшить свое положение в Секретариате ЦК. Возможно, Кузнецов требовал от Сафонова доказательств коррупции среди судебных кадров, которые потом предъявлял Сталину. Если так, Сталин терпел действия Кузнецова и вызванные ими дестабилизацию и панику, расстраивавшие работу судов, в течение второй половины 1948 г. А потом ближе к началу 1949 г., вероятно, выбил у него почву из-под ног. В любом случае, мы знаем, что в те годы, как и в прежние десятилетия, на стол Сталину ложились тысячи доносов. Сталин поощрял людей доносить друг на друга, пользуясь этим как методом контроля над партийными руководителями, и делал так с 1920-х гг. Берия и Маленков, возможно, снабжали его компроматом на Кузнецова, и наоборот. По большей части мы просто не знаем точно, как и почему Сталин реагировал на интриги в своем ближнем кругу. В конце концов Кузнецов проиграл в борьбе с Берией и Маленковым. В январе 1949 г. его вывели из состава ЦК, а 1 октября 1950 г. расстреляли как одного из главных фигурантов «Ленинградского дела».

165 Duskin E. Stalinist Reconstruction and the Confirmation of a New Elite, 1945-1953. Basingstoke, UK, 2001. P. 131; Gorlizki Y., Khlevniuk O. Cold Peace.

166 ГА РФ. Ф. 9474. Оп. 7. Д. 826. Л. 137 (слова П. Тахтаджиева в его жалобе в прокуратуру, 1957 г.).

167 Там же. Ф. 5446. Оп. 51а. Д. 5339. Л. 1-60.

168 В сталинские времена уже был (после террора) прецедент шельмования судей с целью сделать их послушными большим инициативам сверху. Как показывает Питер Соломон, в 1940 г. судьи стали жертвами «охоты на ведьм» (правда, не из-за взяточничества) в связи с якобы чрезмерной мягкостью в применении новых суровых законов о трудовой дисциплине. Многих увольняли и, как правило, обвиняли в халатности: Solomon P. H., Jr. Soviet Criminal Justice under Stalin. P. 309-318.

169 На это указал Дэвид Ширер: Shearer D. Policing Stalin’s Socialism: Repression and Social Order in the Soviet Union, 1924-1953. New Haven, CT, 2009.