Ознакомительная версия. Доступно 3 страниц из 15
Мы гурьбой побрели вслед за Светланой Алексеевной.
– Всё из-за Ксюши! – возмущались мы. – Из-за её дырявой головы! Все классы дома сидят, а мы учиться будем, как самые умные!
– Но я и правда забыла! – отбивалась Ксюша. – Я думала, мне всё это приснилось.
– Да? И сама нарочно в школу пришла? Я же тоже здесь, со всеми. А вот Майзлин ваш где?
Мы уже вошли в вестибюль, когда у меня зазвонил телефон.
– Василькин! – услышал я сонный голос Илюхи. – Мне велели передать, а я чего-то уснул. Мы сегодня не учимся. На улице мороз, минус тридцать. Передай тому, кто не знает.
– Да все уже знают, Майзлин, – сказал я и побежал догонять свой класс.
День шутника
На уроке английского языка мы читали текст про первое апреля. Яна Игоревна рассказала нам, что у нас, в России, этот праздник называется День смеха, а в Англии – День дурака. В этот день принято дурачиться, подшучивать друг над другом и разыгрывать друзей и знакомых.
– А давай тоже кого-нибудь разыграем, – сказал Костик, когда мы шли домой. – Скоро ведь первое апреля.
– Давай, – согласился я. – А кого? Родителей?
– Нет, родителей неинтересно. Давай лучше из класса кого-нибудь. Кочкина, например. Скажем, что его к директору вызывают.
Я представил себе огромные кулаки Ярика Кочкина.
– Нет, не надо. У него с юмором плоховато. Нам потом в этот День смеха совсем не до смеха будет.
– Ну да, точно. Тогда, может, девчонку какую-нибудь разыграем?
– Какую?
– Ну, Тюрину можно.
– Тюрина – отличница и староста, она не поверит, что её куда-то там вызывают.
– А мы что-нибудь у неё спрячем, сапоги например. И посмотрим, как она будет искать.
– Да это не розыгрыш уже, а воровство. Она потом нажалуется, и нам попадёт.
– А что же тогда делать?
Мы дошли до перекрёстка, где обычно расходились каждый в свою сторону, и тут меня осенило:
– Костик, а давай всех разыграем!
– Кого это всех?
– Ну, сразу всех! Весь наш класс!
– Здорово! – обрадовался он. – Классная идея! А как?
– Пока не знаю как. Надо подумать.
Мы пошли по домам и стали думать. Только ничего путного в голову не приходило. Я думал целый день, целый вечер и даже целую ночь. То есть, конечно, ночью я спал, но во сне всё равно думал. Как, оказывается, трудно придумать хороший розыгрыш!
– Придумал? – спросил меня Костик на следующий день.
– Нет ещё. А ты?
– Тоже нет. Только всякая ерунда придумывается.
– И у меня.
Прошло ещё два дня. До первого апреля остался только один день – завтрашний. А у нас в запасе не было ни одной даже самой захудалой шутки.
– Может, классный журнал спрятать? – размышлял Костик, сидя вечером у меня дома.
– Не говори ерунду, – сказал я. – Журнал – это документ. А с документами шутить не нужно.
– Тогда крысу в класс принести? Представляешь, какой визг начнётся!
– Где ты крысу возьмёшь?
– Можно в подвале поймать, в нашем доме.
– Она тебя искусает, будешь потом в больнице лежать! Костик! Мы не напугать хотим, а разыграть. Розыгрыш должен быть не злым, а прикольным. Понятно? Чтобы все смеялись потом, а не злились на нас.
– Да где ж такой взять-то? – развёл руками Костик.
И вдруг я придумал. Да так здорово, что даже дух захватило. Я вскочил и стал бегать по комнате, потому что не мог усидеть на месте.
– Костик! Я знаю! – кричал я. – Знаю, что мы сделаем. Мы всем скажем, что у нас вместо уроков будет уборка класса, ну, субботник то есть. Все придут без учебников, а мы им скажем: с первым апреля! Классно?
Но Костик не запрыгал от радости, как я ожидал.
– Так пятница же будет, – сказал он. – Разве субботник бывает в пятницу? Да и не поверит нам никто. Когда это было, чтобы уроки ради уборки отменяли? Нет, не получится ничего.
– Получится! Вот послушай!
И я стал рассказывать ему, как мы всё это устроим. Костик поспорил немного, но всё же согласился.
На следующий день мы еле дождались конца четвёртого урока. Сидели как на иголках, постоянно переглядывались и улыбались. Предвкушали, какой весёлый день смеха мы устроим одноклассникам. Вот они сидят, серьёзные и грустные, и даже не представляют, какую забавную шутку мы им приготовили на завтра. Это первое апреля они запомнят надолго.
Наконец Светлана Алексеевна попрощалась с нами и ушла. А мы оставили ранцы в классе и пошли в спортзал на физкультуру.
Посреди урока я отпросился в туалет, а сам побежал в класс. Как хорошо, что его никто не закрыл на ключ! Если бы Светлана Алексеевна была где-то в школе, она обязательно закрыла бы, и наш план провалился бы.
Я вытащил из своего ранца лист А4, который мы с Костиком приготовили заранее, и прикрепил его к доске цветными магнитами. На листке большими буквами было напечатано:
«Объявление! Завтра, в пятницу, вместо уроков в третьем „А“ будет проводиться генеральная уборка кабинета. Приходить к первому уроку. С собой приносить тряпки и моющие средства. Директор школы».
Мы это объявление два часа сочиняли с Костиком. И маме звонили, чтобы посоветоваться, как лучше написать. Но, конечно, не признались, для чего это нужно, да маме и некогда было это выяснять. Костик ещё хотел написать число – «завтра, первого апреля» и так далее. Но я сказал, что не надо напоминать про первое апреля, чтоб никто ничего не заподозрил.
После физкультуры все вернулись в класс за ранцами и сумками и увидели объявление. Что тут началось! Поверили все. Кто-то радовался и кричал «ура», кто-то говорил, что лучше учиться, чем возиться с грязными тряпками. Мы с Костиком тоже не остались в стороне, тоже скакали вместе со всеми и поддакивали. Чтобы никто не подумал, что мы что-то знаем.
Вечером мне позвонил Костик.
– Димыч, ты домашку делать будешь? – спросил он.
– Не знаю. А ты?
– Вот сижу и думаю: делать или нет? Ведь из наших никто не сделает. А ранец ты возьмёшь в школу? Или с тряпками придёшь, как все?
Ознакомительная версия. Доступно 3 страниц из 15
