#
Когда я проснулся, Джоз с Амиром тихо переговаривались, встревоженно поглядывая в мутное панорамное окно. Что было за стеклом, разобрать у меня не получалось. Кажется, опустились сумерки, но утро это было или вечер, понять было нельзя.
– Эй, пси, давай пожмурься чуток, погляди, что вокруг делается. Сумеем по темноте нормально добраться?
Я встряхнул головой, прогоняя остатки сна, и как следует протер глаза, чтобы тут же их плотно закрыть. Закрыл – и через мгновение в ужасе распахнул снова. Я увидел переливающееся фиолетовое полукольцо, окружившее город с трех сторон. Целая орда тварей. И они приближались. Как будто как-то пронюхали, что мы здесь. Свободна была только одна сторона, но от этого было не легче – там лежал океан. Я выдохнул и постарался как можно спокойнее пересказать увиденное остальным. Амир от души выругался.
– И сколько их, сколько?! Ну дюжину мы положим. Может, две… А потом все – патроны кончатся, только зубами грызть… А ты, красотка, своим ножичком много не настрогаешь! – Амир по привычке подколол арлекинку, но у той был по-прежнему отрешенный и безразличный вид.
– Не дюжина и не две. Намного больше. И через несколько часов уже здесь будут.
Амир качал головой в отчаянии. Арлекинка не проронила ни слова. Только Джоз своим расчетливым умом торговца, кажется, по-прежнему вычислял варианты. Краем уха он следил за разговором, а сам продолжал высматривать что-то снаружи, через выбитую створку окна. Повернувшись к нам, он указал на черную стрелу, устремленную ввысь и уже почти невидимую на фоне потемневшего неба.
– Маяк! Может, там отсидимся?
Мы переглянулись. Конечно, это годилось, только чтобы потянуть время. В лучшем случае пауки или те твари, которых несет по нашу душу, не смогут нас там учуять. Хотя это вряд ли. Скорее можно было рассчитывать, что у них не получится забраться наверх. Тогда останется ждать, пока они не потеряют к нам интерес и не свалят куда-нибудь еще. Что, конечно, крайне маловероятно. Наверняка они не успокоятся и не отстанут, и тогда мы медленно подохнем в своем убежище от голода и жажды. Но и это при хорошем раскладе. При плохом они все-таки поднимутся. Что нам останется? Ну да, позиция, чуть более удобная, чем любое другое место в городе. Какое-то время мы сможем ее удерживать. Немного отсрочим неизбежную смерть, вот и все.
Но, с другой стороны, чем мы еще непрерывно занимались на Утопии? Только этим. Как и всю остальную жизнь, если уж рассуждать философски. Впрочем, философствовать у нас не было ни времени, ни желания. Не сговариваясь, мы ринулись вниз по опасно шатавшейся и надтреснутой прозрачной лестнице.
#
Я уже привык наблюдать, как Амир раскачивается на стальной решетке, пытаясь разогнуть ее голыми руками. Сейчас, казалось, он с тем же упорством старался разорвать поручни, ограждавшие смотровую площадку маяка. Только тут толку было еще меньше – они ни от чего его не ограждали, кроме падения примерно с семиэтажного здания. Просто нервный жест, старая привычка. Однако понять Амира было можно: мы оказались почти в том же положении, что и в клетке у Похитителей. Смертельная петля снова медленно и неумолимо затягивалась на наших шеях. И пусть теперь нам грозила не медленная гибель на солнцепеке, а почти мгновенная – в челюстях многоногих тварей, от этого легче не становилось.
Амир чуть успокоился и подошел к нам. Уже пару часов я сидел, прислонившись к нагревшейся за день стене маяка, и смотрел вперед – туда, где рокотал океан. Сейчас его освещали две луны: одна поменьше, размером в треть от земной, и одна крупная, зеленоватая, словно отчеканенная из старой бронзы. Древняя монета, потерянная гигантом. В их свете отчетливо выделялись на фоне неба грубый трафарет Амира и ломаные контуры сидящей арлекинки. Тень гибкого Джоза то прилипала к стене, то плавно скользила вдоль ограждения. Все молчали, один Амир раздраженно и громко сопел. Джоз нарушил тишину:
– Посиди немного, Амир. Нам, может, недолго осталось, дай подышать спокойно…
– Да какое там «спокойно»… Черт меня дернул сюда вообще сунуться… Оставался бы на Земле – глядишь, там и утряслось бы… Начали бы ее лечить, что, мало, что ли, докторов-головастиков всяких? Наверняка бы пронесло…
Речь явно шла о Красной чуме, вспышку которой на Земле мне застать не довелось. Смертельный вирус ребята из «Плети» выпустили на волю, когда я уже прибыл на Утопию. Именно эта эпидемия пригнала сюда корабли с беженцами, так отличавшимися от местных жителей. Большего я не знал, до нашей базы доходили только какие-то слухи. Профессор же Геллерт на все расспросы лишь сдержанно пожимал плечами: «Да, есть определенная проблема. Работа уже ведется, вакцина, я слышал, почти готова». Однако те, кто спасался бегством, его оптимизма, похоже, не разделяли. И даже сокрушавшийся сейчас Амир наверняка многое отдал за место на судне. Отдал, а может, наоборот, забрал – например, пару чужих жизней. Мне стало интересно.
– Ты про чуму, Амир? И на что это было похоже?
– На гребаный конец света, вот на что… Миллионами мерли. А если кто заболел, но выжил, так это еще хуже. Говорят так, я сам, слава богу, не видел. Может, брехня. Власти-то до последнего молчали, а всякий слух не проверишь…
– А сам ты что видел?
– Да уж повидал, пси, повидал… Я тогда в Варшаве-23 болтался. Неплохой пригород, миллиона на четыре всего, трехъярусный. Как раз после вахты на Землю вернулся, когда все начиналось. В одной из башен на окраине себе конуру снял. Ничего, только солнца маловато – вокруг такие же высотки торчат. Но я на работе от хорошей жизни отвык, мне нормально. Ну вот, нашу башню пронесло, а в соседней началось. Нам никто ни слова – что, чего, как… А я с одной бабенкой оттуда закрутил. Будто мне в своих шестидесяти этажах мало девок было!
Вспомнив о земных женщинах, Амир тягостно вздохнул и в темноте, кажется, бросил быстрый взгляд в сторону арлекинки.
– Ладно, не суть… Короче, как-то вечером в Сети ее нет, на вызовы не отвечает. Думал к ней лично зарулить – проверить, не кувыркается ли там с кем без меня. Сунулся, а тут полиция шеренгами стоит, никого не пускают. Здоровые, черти, все в скафандрах, с автоматами. Сразу видно – с предохранителей сняли, самим в дело пустить не терпится. Не только башню – весь квартал оцепили. Ни туда, ни оттуда. В небе вертолеты, дроны так и роятся… Как стервятники, мать их… В общем, оттеснили нас, потом вообще разогнали. Все проезды перекрыли, заставили по домам сидеть. А наутро смотрю я на эту башню из своего окна, а к ней вертушки подлетают одна за другой. Пуф! Пуф! – бьют по окнам ракетами какими-то, и от них весь дом туманом затягивается…
Амир замолчал, но я не отставал.
– И что, газ? Дезинфекция?
Неожиданно ввернул слово Джоз:
– Сомневаюсь…
Здоровяк в ответ презрительно хохотнул.
– Вот-вот! Держи карман шире, пси! «Дезинфекция»… Перетравили всех насмерть к чертям собачьим, а потом подогнали технику и выжгли термитными зарядами всю башню, как осиное гнездо… Зато вирус дальше не пошел. Нас всех в карантин сунули – анализы, то-се. Проверили, неделю подержали, все чисто. Повезло, в общем. Хорошо, что я тогда к той бабе-то не дошел, выходит… А ты, Джоз, смотрю, соображаешь. Хотя давно здесь болтаешься, на Земле чуму вроде не застал?
