Если бы он только знал.
– Я уже обсудила все основные вопросы с дядей. Если мы договоримся, он точно согласится на наш союз.
– Мы найдем общий язык. – Он ухмыльнулся, словно довольный кот. – Спасибо за то, что приняли мое предложение. Когда мы вчера расстались, я не был уверен, что вы дадите свое согласие.
Клэр не могла оторвать от него глаза. Пембрук тоже не отворачивался. Все, что он сказал, казалось таким идеальным. Разве он не понимал, что у нее нет выбора?
Глубоко вздохнув, Клэр перешла к делу:
– Мое приданое составляет пятьдесят тысяч фунтов. Я не ездила во Вренвуд вот уже четырнадцать лет и готова передать эту землю вам. На ней находятся три фермы. Их участки невелики, но я прошу вас позволить им остаться.
Он кивнул.
– Они очень помогут моему приказчику, когда он будет объезжать поместье. Вы очень щедры.
– Я хочу, чтобы дом и все прочие поместья и владения остались в моей собственности.
Пембрук продолжал улыбаться. Подумав несколько секунд, он медленно кивнул.
– Я владею тремястами тысячами фунтов, – продолжила Клэр. – Я хочу беспрепятственно распоряжаться ими по собственному усмотрению.
Она замолчала, ожидая отказа.
Алекс снова кивнул.
– По рукам.
Клэр не могла понять его настроение. В какое-то мгновение она подумала, что ему скучно, в следующее – что он готовится нанести удар. Казалось, что ничто не в силах изменить его настроение.
Возможно, ей улыбнулась удача, если он соглашался на все.
– Я вместе с тетей занимаюсь благотворительностью. Эту деятельность начала еще моя мать, и я не планирую ее бросать. Несколько раз в году мне необходимо посещать различные мероприятия по сбору средств. Я хочу провести одно такое мероприятие после нашей свадьбы. Я ожидаю, что вы будете посещать их и помогать мне.
– Я с радостью сделаю это.
– Вы должны знать еще кое-что. Я всегда любила детей. – Клэр потупилась. – Каждый год я провожу рождественскую вечеринку для сирот. Она всегда проводилась здесь, в Лэнгем-холле, но я мечтаю о том, чтобы это происходило в моем собственном доме.
– Вы просите у меня разрешения? – Пембрук нахмурился.
– Не совсем, милорд. Это обязанность, которую я выполняю ежегодно, и мне не хотелось бы обременять обитателей Лэнгем-холла и герцога после того, как выйду замуж. – Клэр скромно улыбнулась. – Выражение на вашем лице говорит, что вы будете в ужасе, если по вашему дому будут бегать дети.
– О… нет. Я просто не знал о ваших интересах. Конечно, вы можете проводить это у нас дома. Это ведь будет наш общий дом.
Клэр кивнула, получив ответ. Как ни странно, Пембрук ни разу не возразил, выслушивая ее пожелания. Он даже не спрашивал о причинах, подвигнувших ее на благотворительную деятельность. Она дала начало этой традиции, когда ей было восемнадцать лет, в память о своих умерших родителях. Ее инициатива очень обрадовала детей. С другой стороны, таким образом Клэр подавляла в себе чувство вины за то, что в той катастрофе выжила только она.
– Можете мне не верить, – сказал Пембрук, – но я тоже люблю детей. Сколько мы заведем? Давайте я первый скажу. Мне хотелось бы мальчика и девочку. – И он широко улыбнулся.
Что ж, неожиданная тема для разговора, но она вполне устраивала Клэр.
– Я хочу столько, сколько мы сможем завести. Для меня это не имеет значения, – подчеркнула она.
– Я хочу понять, что мне придется по вкусу. Потому я хочу – для начала – мальчика и девочку. – Пембрук на мгновение задумался. – Я слышал, с хорошими приправами они просто объеденье.
Клэр удивленно посмотрела на него, почувствовав, как быстро забилось сердце в груди. Пембрук улыбнулся и весело расхохотался. Клэр поняла, что легко сможет привыкнуть к его шуткам. Она склонила голову, чтобы он не заметил ее реакцию.
– Вы неисправимы.
– Вы прекрасны, – ответил он.
– Нет, я вменяема.
Он придвинулся ближе.
– Маленькая лгунья. Дело в том, что, когда вы улыбаетесь или смеетесь, у меня перехватывает дух.
Клэр затрепетала. Его слова вселили в нее надежду на то, что их брак удастся.
Она постепенно расслабилась и позволила себе изучить его лицо – широкие скулы, квадратный подбородок с маленькой ямочкой посередине, почти идеальная форма губ. Единственным недостатком, который и недостатком-то назвать было сложно, была несколько полная нижняя губа. Он был прекрасен.
Но поскольку разглядывать будущего мужа казалось ей не совсем уместным, Клэр попыталась нарушить неловкое молчание:
– Я хочу создать траст для наших детей, в который войдет остаток моего состояния. Мой отец держал эти поместья отдельно от герцогства. Он хотел, чтобы я получила хоть что-то с материнской стороны.
– Хорошо. – Молодой человек откинулся на спинку стула и, лениво усмехнувшись, спросил: – Вы нервничаете?
– Нет. – Она вскинула голову и прищурилась. – Почему вы спрашиваете?
– Вы сидите на краешке стула, и у меня складывается впечатление, что в любой момент вскочите и сбежите. Давайте обсудим что-нибудь еще, кроме трастов и угодий, хорошо? Я расскажу вам о себе то, чего никто не знает, а вы сделаете то же самое в ответ.
– Это такая игра?
Она прикусила нижнюю губу, чтобы не нахмуриться.
Пембрук посмотрел на ее губы. О чем это она?
– Нет. Я просто решил, что так мы сможем лучше узнать друг друга.
– Ах, – прошептала Клэр.
В этом не было нужды, потому что она уже согласилась выйти за него. Но когда она поняла, чего он хочет, внутри у нее что-то растаяло. Это просто покорило ее.
– Я начну. – Один уголок его рта приподнялся. – Итак, я хочу, чтобы вы торжественно поклялись никому не рассказывать о том, что мы тут обсудим.
– Конечно.
Клэр притронулась двумя пальцами к губам, давая понять, что их секрет останется между ними.
Его серые глаза потемнели.
– Хочу, чтобы вы знали, что я проверю надежность этого замка́ позже.
Клэр покраснела.
Казалось, что Пембрука удовлетворил ее ответ. Он улыбнулся.
– Когда я был мальчишкой, я мечтал завести себе домашнего питомца, но мать строго запрещала держать животных в доме. Потому я тайком пронес в свою комнату одну ручную кошку из сарая. Два месяца я никому не показывал Афину.
– Афину?
Пембрук повел бровью.
– Это хорошее имя для охотницы за мышами.
– Что случилось потом? – спросила Клэр, сдерживая себя, чтобы не рассмеяться.
– Мои сестры однажды вечером проговорились, что у меня в комнате на кровати спит кошка. Мать пошла ко мне и потребовала отдать ей Афину.
