Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
И футбол не пострадал от моего условного заключения, т. к. судья выдал специальное разрешение, которое позволяло мне тренироваться и играть матчи на домашнем стадионе. На выездной тур я не мог поехать из-за комендантского часа. Первые три месяца судья не давал мне предписания на допуск к играм, так как они часто откладывались и переносились. Поэтому он просил высылать расписание матчей незадолго до их начала. Когда такой момент наступил, он так и не выписал мне разрешения, не знаю почему.
Я не мог играть среди недели. Поэтому я аккуратно снимал браслет в субботу, когда мы играли недалеко от дома и я мог вернуться вовремя. Если же это была игра в двух часах от Шеффилда, то я даже не ехал с командой. Когда же путь был меньше, то я играл около 60 минут. Гэри заменял меня в середине второго тайма, и я покидал стадион минута в минуту, с военной точностью. Я брал свою сумку и уезжал с одним из друзей моих родителей. Он сажал меня в машину, чтобы я мог быстро доехать домой.
Для тех, кто не знал, что я носил браслет, это выглядело странно. Однажды мы играли в Белпере. В нужное время я был заменен и тут же рванул с площадки к машине, прямо через забор, потому что Гэри заменил меня позже обычного. Это было похоже на сцену американского футбола в фильме «Форрест Гамп». Один игрок команды соперников повернулся к Бретту, нашему капитану, и спросил: «Какого черта он творит?»
Все ребята в «Стоксбридже» были спокойными и понимающими. Они не бесились и не беспокоили меня. В один день я рассказал им о причинах своих ранних замен и пропусков выездных матчей. Я ощутил их поддержку, почувствовал, что каждый из них поступил бы так же, как и я.
Игроки соперников никогда не давали мне поблажки. Никто из них не замечал, что у меня на щиколотке висит браслет, никто не вглядывался в это место. Было похоже, что это часть щитка. Пока однажды один чувак, который знал одного из моих друзей, не заорал со скамейки: «Врежь ему по щиколотке, у него там висит браслет!»
Он посмотрел на меня, я посмотрел на него, и мы оба заржали прямо во время игры. Носить браслет было, впрочем, не так уж и плохо – он защищал мою лодыжку от ударов, которые я мог получить.
* * *
Ношение браслета не ограждало меня от игры в футбол, но зато моя социальная жизнь в первые три месяца полностью остановилась. Мне было 20 лет, и я был уверен, что 21-й день рождения отпраздную где-то далеко. Но мне пришлось отмечать его дома, что было совсем не весело. Тем более что мои друзья выпивали в трактире «Тисовое дерево», буквально в десяти ярдах от моего дома. Чтобы не скучать, я взял бутылку ликера «Южный комфорт», налил себе бокал.
Запертый в четырех стенах на протяжении полугода, я убивал время после работы, смотря фильмы на DVD, который мне продал парень с работы. Я пересмотрел сотни кинокартин – по три за ночь, стараясь убежать от скуки. «Американский пирог» был моим любимым. Я поменял статус в «Фейсбуке» на «Люблю жизнь, получать деньги и трахаться». На самом деле Финч, герой из этого фильма, поживал гораздо лучше меня.
Некоторое время, пока я ходил с датчиком, я один раз в неделю посещал курсы по управлению агрессией. Ходить туда можно было только по воскресеньям, поскольку всю рабочую неделю я был занят в «Трулайфе», а в субботу играл за «Стоксбридж». Этот курс длился десять недель и напоминал мне клуб анонимных алкоголиков, хотя я никогда там не был. Ты должен был вставать напротив других восьми-девяти людей, называть свое имя и рассказывать, почему ты попал на эти занятия. «Я Джейми Варди, и я избил кого-то», – как-то так. В группе были люди разные. Кто-то только освободился из тюрьмы, а кому-то просто нужно было исправить себя.
В одну из недель туда пришел дрожащий парень и спросил меня: «У тебя все нормально, чувак?» Раз от разу он говорил одно и то же, и это меня реально доставало. Поэтому, когда у нас был обед, я сказал психологу: «Пересадите его. Он не может сидеть спокойно со мной, у него же ломка. Только посмотрите на него». Но когда он вернулся после обеда, то каким-то чудом стал нормальным. В любом случае я прошел полностью этот курс и забрал сертификат о его посещении. Не знаю, зачем все это было нужно, но галочка для судьи была поставлена.
Шли месяц за месяцем, я продолжал ходить к сотруднику службы пробации[18], рассказывая ему то, что он хотел услышать – что я не рецидивист, что тот случай был единичным. Если говорить честно, офицер пробации, когда я рассказал ему полную историю, понял, почему я так поступил.
Когда я прошел курсы по управлению гневом, я начал отрабатывать часы общественных работ. Это проходило каждую пятницу. Мы занимались разными делами: рисовали, следили за клумбами, готовили. У нас были надзиратели по каждой работе. Они разрешали заниматься чем угодно, лишь бы ты отработал план. Я не любил садоводство, поэтому меня к нему не принуждали. Я перекрашивал стены, мыл доски в школе. Когда учился сам, ни за что бы не подумал, что мне придется заниматься этим.
Несколько недель я работал в общественном центре, окрестности которого напоминали свалку. Мы ходили туда каждое воскресенье и старались привести в порядок клумбы, сажали цветы и просто вычищали округу. К счастью, нам разрешалось носить что хочется, а не этот нелепый пиджак, в котором люди воспринимали тебя как уголовника.
В другой раз я готовил еду пенсионерам. Я шел в спортивный центр, где они собирались на воскресный ужин, и помогал повару готовить. Также разносил еду и мыл посуду. Это было одним из немногих случаев, когда общественные работы были действительно полезными.
Разумеется, никто не хочет ставить себя на место человека, принужденного к общественным работам за преступление. Я жалел, что теряю воскресенья, но и хорошие события происходили в это время – я встретил там одного из моих лучших друзей.
* * *
Грант Уиллхаус стал последним, кто вступил в «клуб переростков» – так в шутку называла компанию близких мне друзей Бэкки, моя жена. Впервые наши пути с Грантом пересеклись в столярной, в общественном центре. Я делал там доску для шахмат с клетками белыми и голубыми – в стиле «Шеффилд Уэнсдей». Такую доску можно было продать в Хиллсборо, так как подобной атрибутики не было. Грант купил у меня эту доску, поскольку был большим фанатом «Шэффилда».
Рэнс и Риджи, мои друзья по бару «Олд-Блю-Болл», были оставшимися двумя членами «клуба переростков». Все они были из Шеффилда, и все мы познакомились, когда я еще был никем. Они приходили на все матчи, на которые только могли. Люди, с которыми я играл на любом уровне, всегда прекрасно ладили с этой компанией, когда мы зависали у меня.
Когда мне сняли браслет, я смог наконец проводить время с «переростками» и другими моими друзьями. Снова став свободным, я поехал со «Стоксбриджем» в традиционный, знаменующий окончание сезона тур в Блэкпул. Там у меня опять была стычка с полицией, но на этот раз все обернулось забавно. Было утро субботы, мы только приехали и пошли в бар. По дороге я купил страшную маску. Я надел ее, и первыми двумя людьми, которых я решил напугать, были копы. Я выпрыгнул на них из-за двери магазина. К счастью, у них было чувство юмора, но я не думаю, что Гэри был доволен моей выходкой.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
