Книга Ледяной урожай - Скотт Филлипс

Когда Чарли в третий раз за день прибыл на стоянку «Сладкой клетки», там было уже восемь машин, покрытых сугробами разной высоты. Он занял место рядом с черным «понтиаком». Выйдя из машины, он заметил, что из выхлопной трубы соседа валит черный дым, а сам автомобиль ходит ходуном. Боже, подумал Чарли, сначала Пит и Трина, а теперь это. Как можно трахаться в машине при таком холоде?

На сцене выступала Эми Сью, успевшая раздеться до голубых стрингов. Человек пятнадцать зрителей – некоторые, судя по одежде, явно только что из церкви – глазели, как она крутит худощавым торсом. Сидни стоял за стойкой в пальто и разговаривал с Ренатой. Разговор шел вполголоса, и, хотя вначале Чарли не мог расслышать ни слова, он сразу догадался, что для Сидни дело оборачивается не лучшим образом.

– Можно тебя на минутку, Рената? – спросил Чарли.

– Подожди, мы решаем одну проблему.

Она опять повернулась к Сидни, который от отчаяния заговорил на пол-октавы выше своего обычного тона:

– Рената, если бы не дети, а другое, то я бы послал все к черту. Но я должен их забрать, а не то моя бывшая жена опять потащит меня в суд.

– Я просто не понимаю, почему ты не пошлешь к черту эту старую суку.

– Да я посылал, но ей приспичило тащиться в «Сад богов».

– Не бабка, а потаскуха какая-то.

– Ага.

– Ладно, иди. Но считай, что следующие три выходных ты уже отгулял.

– Хорошо. Спасибо, Рената. – Сидни вышел из-за стойки. – Пока, Чарли.

– Но я не хочу пахать сегодня в баре, – сердилась Рената. – На кой черт люди заводят детей? Мало того что этим они портят жизнь себе, так еще и другим! У тебя ведь есть ребенок, Чарли?

– Двое.

– Но ты не позволяешь им портить тебе жизнь, не так ли?

– В общем, нет. Сидни передал тебе, что у меня есть для тебя кое-что?

– Нет, не успел. Он все трындел о своих детках и что ему нужно уйти пораньше. А что ты мне привез? Рождественский гостинец?

– Мы можем поговорить об этом в офисе?

– Вот как? – Она подняла бровь и крикнула: – Анита! Пойди-ка сюда. Побудь за стойкой, пока я не приду.

Вышла высокая красивая черная женщина в ярко-зеленом бикини и подозрительно нахмурилась, глядя на Ренату. Но, увидев Чарли, улыбнулась.

– Привет, адвокат, сколько лет, сколько зим! – Анита обладала настолько низким голосом, что, пока Чарли не увидел ее голую на сцене, он подозревал, что она переодетый мужчина. – У меня перерыв, между прочим. Это надолго?

– Как получится. Отставить нытье, все, что тебе нужно делать, – это наливать пиво. Идем, Чарли. Посмотрим, что заставляет тебя всю ночь носиться по городу в ночь под Рождество.

– А ты хромаешь, Чарли, – заметила Рената.

– Да. Военные учения в шестьдесят втором. Взрывом вырвало колено.

– А, понятно. Садись.

В офисе было тесно, но Рената нарочно передвинула стул к торцу стола и села напротив, округ лым, плавным движением заложив ногу за ногу. У нее были длинные, изящные и мускулистые икры. Под чулком на правой щиколотке поблескивал золотой браслет, чуть выше края черной туфли. Чарли мигом ощутил скребущую сухость в горле и пару раз шумно сглотнул, зная, что это не скрылось от ее внимания.

– А ты, говорят, стал чудить, – сказала Рената.

– В смысле? – Чарли с трудом заставил себя оторвать взгляд от ее ног.

– Возвращаешь девочкам арендную плату, поишь их бесплатно. Совсем на тебя не похоже.

– А откуда ты знаешь?

– Не важно. И что же у тебя ко мне?

Чарли достал из кармана пальто конверт.

– С Рождеством, – сказал он, протягивая конверт.

Заглянув внутрь, Рената тихо вскрикнула и уставилась на Чарли с приоткрытым ртом. «Ага, все-таки я тебя удивил», – подумал он. Впрочем, Рената мигом овладела собой – стиснула зубы, прищурилась.

– Боже, вот он. – Она рассматривала пленку на свет. – А фотографии у тебя нет?

– Нет, но я видел одну – она была очень четкая. Видишь, он держит ее за запястье левой рукой? Явственно видно обручальное кольцо. Можно прочитать даже мелкий шрифт на банке с вазелином.

– Бедная Булочка, – поморщилась Рената. – Во сколько же, интересно, это обошлось Биллу?

– Фотограф получил двести пятьдесят, а с Булочкой не прокатило. Она подняла такой крик, узнав, что клиент хочет трахнуть ее в зад, что пришлось Биллу выкладывать ровно четыре сотни.

– Да ладно, – фыркнула Рената, – будто ей это в первый раз.

– Она сказала, что раньше соглашалась только по любви.

– Что ж, может, и так. – Рената сняла абажур с торшера и продолжала любоваться негативом в свете голой лампочки. – Наверное, мне следует поинтересоваться, что ты хочешь взамен?

– Ничего. Это рождественский подарок.

– Брось, Чарли. Я знаю, что Джерард не занимается благотворительностью. Зачем бы ему понадобилось отдавать мне пленку бесплатно? Так сколько я вам должна?

– Ровным счетом ничего.

– Чушь собачья. – Рената подалась вперед, опираясь локтями о колени, и с минуту внимательно изучала Чарли, затем выпрямилась и снова положила ногу на ногу.

Шуршание нейлона заставило Чарли судорожно сглотнуть. Он представил себе, как касается рукой ее колена, чувствуя под пальцами гладкую прохладу чулка и тепло кожи. Рената наклонила голову к плечу и снова пристально взглянула на Чарли, будто только что заметила его присутствие.

– Либо ты рехнулся, либо собрался свалить из города.

– Ни то и ни другое.

– Врать нехорошо. Сдается мне, ты присвоил общую кассу.

– Ладно, мне пора, – сказал Чарли, поднимаясь.

– Подожди-ка. – Она толкнула его в плечо, заставив снова сесть. – Я хочу использовать пленку сразу после Рождества, и мне понадобится подтверждение того, что она попала ко мне с согласия Билла Джерарда. Я хочу, чтобы ты оставил мне письменное подтверждение.

– Что? – оторопел Чарли.