И вот тогда Игорь впервые почувствовал к ней настоящую жалость. Он боялся за неё, он готов был на любую жертву, лишь бы только помочь ей.
И он говорил взволнованным голосом:
— Света, неужели оно оцарапало тебя?! А?!.. Если так, то ты скоро должна превратиться в чудище, но я тебя не оставлю!
Тут девочка неожиданно рассмеялась, и вымолвила:
— Ну, утешил, нечего сказать! В чудище я превращусь, а он меня не оставит! Ха-ха!
— Так что же? Не оцарапало оно тебя?
— Нет, нет — не оцарапало. Я просто перепугалась, как не знаю кто. В общем, мне ещё ни разу не приходилось прыгать к чудищам, и прикладывать к ним стёклышки, и я даже не была уверена, что это сработает. Нам просто повезло. И я бы, кстати, вообще на этот прыжок не решилась, если бы тебя поблизости не было.
— Так что же: получается, ты меня защищала?
— Ну, что-то вроде того, — мягко улыбнулась Света.
— Хорошо. Стало быть, в следующий раз моя очередь. Я тебя защищать буду…
И тут откуда-то издалека донёсся неистовый, нечеловеческий вопль. Ему вторил ещё один вопль, а потом целый хор заунывных и жутких голосов пронёсся сквозь толщу земли и камня, захлестнул ребят, заставил их содрогнуться.
— Как думаешь, чего они раскричались? Может, на нас собрались охотиться? — спросил Игорь.
И вот что ответила Света:
— Нет. Таким образом, они проклинают новый день. Они ненавидят солнце, они ненавидят свет. Днём их силы таят. Они сидят в укромных, тенистых уголках, и ждут новой ночи.
— Хорошо. Быть может днём, нам удастся вырваться из Мёртвого города, — проговорил Игорь, и тут осёкся.
Затем он сказал мрачно:
— Нет. Ничего не получится. Без мамы я отсюда — ни шагу.
Света ответила:
— С мамой или без мамы, даже и днём ничего у нас не получится. Мне ведь и самой мало показалось того, что покойный археолог написал, решила проверить. В общем, днём выбралась, и попыталась добраться до шоссе. Вроде бы, чего проще: глядишь на шоссе, и идёшь к нему по прямой. Но не тут то было: ветер взвыл, от земли чёрный прах взвился, закружил меня, словно пушинку. Насилу я из того вихря вырвалась. Гляжу: опять в городе оказалась, и поскорее, пока меня не заметили, назад в эти подземелья забралась…
Игорь подытожил:
— В общем: у нас единственный путь — на ту сторону холмов.
— Угу, — кивнула Света.
— Кстати, ты не знаешь, когда Королеве понадобится наша кровь?
— Знаю. Ты на другой стороне листа посмотри.
Мальчик вновь взял залепленный кровью лист, перевернул его, и обнаружил, что в верхней его части значатся некие совершенно ему непонятные каббалистические расчёты, в нижней же части была начерчена таблица с датами. Причём указаны были не только сутки, но даже и час, и минута, когда ведьма должна выпить крови для своего возрожденья.
Света сказала:
— Остаётся только гадать, откуда учёный взял данные для этих расчётов. Может, нашёл в Мёртвом городе какую-то магическую книгу. Он нарисовал эту таблицу, ещё до записи основного, так неудачно обрывающегося послания. Он рассчитал здесь столетние даты, заглядывая аж на три тысячи лет вперёд. По-видимому, он думал, что и через такой огромный промежуток времени не удастся избавиться от Королевы.
— Ну, ничего — мы-то точно избавимся.
— Слушай, давай без геройств. Ты, лучше вот на эту дату взгляни.
И Света указала своим маленьким пальчиком на не менее маленькую, аккуратно выведенную дату.
Игорь проговорил:
— Сейчас этот год и этот месяц, — он замолчал.
Ну а девочка добавила:
— И день, который сейчас наступил — это указанный здесь день, — и спросила. — Так какой из этого можно сделать вывод?
— Ну, то, что эта ведьма… или как её… Королева. В общем, она сегодня должна нашей крови отведать.
— Умничка, — кивнула Света. — И не просто «должна», а обязана. В противном случае, она досрочно отправится в ад. И она все силы приложит на то, чтобы нас достать.
— Как думаешь, в этих подземельях нам удастся укрыться?
— Нет, конечно, — вымолвила Света. — Ведь были и иные дети, которые здесь прятались. Королева, может, как бы поиграть, потешиться с нами. Может даже наслать на нас таких вот уродцев, которые таят от прикосновения стёклышек, но, в конце концов, скажем за пару часов до кровопускания, она всё равно нас схватит. Понимаешь — она совершенно уверена, что нам не удастся сбежать, иначе бы не устраивала такие игры. Не выпускала бы нас…
Игорь молвил:
— Нам надо идти за холмы, к её логову, но если мы пойдём открыто, то нас сразу заметят и схватят.
— Правильно мыслишь, — кивнула Света.
— Мы должны переодеться в чудище! — воскликнул Игорь.
— Умничка, — просияла Света. — Слушай: у нас ведь совершенно одинаковое мышление. Я же тоже это придумала, и уже заготовила кое-что.
Тут она прошла в дальний угол, и подняла оттуда здоровенный, измятый, пропылённый и вообще — премерзкий кусок тёмной ткани.
— Мы под этой тканью спрячемся, да? — спросил мальчик.
— Угу. Будем шагать: ты впереди, я сзади, а со стороны будет казаться, что это какая-то чёрная гадость ползёт. Ну, конечно, всё равно нас могут схватить, но какого-то лучшего плана я не могу предложить.
— Да и я, в общем, тоже. Так что пошли…
— Кстати, Игорь, ты не догадаешься, чего я сейчас больше всего хочу?
— Кофе?
— Именно. Ведь целую ночь не спала. Теперь глаза слипаются. Но кофе у меня, к сожалению нет. Так что пойдём так.
— Главное, чтобы нас не обнаружили, из-за чрезмерно громкой зевоты.
— Кстати, я хочу позавтракать.
— Я тоже.
— Но завтракать нечем.
— Отчего же?
— Оттого, что ты съел все печенья, выпил всю воду, и доел остатки чипсов и шоколадки, пока слушал мою историю. Сейчас в моём рюкзачке ничего не осталось.
— Ох, извини.
— Да, ладно. Буду соблюдать диету.
* * *
Если бы через час после окончания этого разговора, нашёлся бы такой человек, который забрёл бы в окрестности Мёртвого города, а конкретнее — к оврагу, с чёрными, словно бы обугленными склонами, и если бы он уселся на изъеденный трещинами валун, то почувствовал бы, как этот валун вздрагивает.
Конечно, этот человек вскочил бы, отбежал, и наблюдал за развитием событий со стороны. И вскоре он увидел бы, как валун откатывается в сторону, и на месте его, из потайного хода, заполненного желтоватым туманом, выползает удивительное и премерзкое чудище. У этого чудища колеблются тёмные бока, оно бесформенное, длинное, оно дёргается из стороны в сторону, оно издаёт престранные, но, скорее всего, угрожающие звуки.
