Собравшись с духом, я шагнула на свет, что падал из открытой двери. Конечно, это не Гидеон. Дело было не столько во внешности, которую легко изменить при помощи магии, сколько в ауре, во внутренней энергии. От этого человека не исходило зла, и он не мешал мне его «читать». Я испытала огромнейшее облегчение, правда, смешанное со злостью, как часто бывает, когда надумываешь себе опасность, а потом понимаешь, насколько глупо было бояться.
– Ага! – воскликнул мельник. – Проснулись.
– Очевидно.
– В добром здравии?
– Да, спасибо.
Он уставился на меня, словно изучал редкое существо. Мне стало неуютно.
– Не хочу отрывать вас от работы… – произнесла я.
– Неужели? – Мужчина рассмеялся, продолжая тщетно отряхивать рубашку. – Работа подождет. Гостья, знамо, важнее нескольких мешков муки.
– Люди, которые на них рассчитывают, чтобы не голодать зимой, могут не согласиться.
– Действительно, могут, – кивнул он с притворной серьезностью.
Меня дразнили, нахально и беспечно. А я не знала, ни где я, ни кто меня сюда принес, поэтому была в заведомо проигрышном положении.
– Сделайте милость, скажите, где найти вашего хозяина, – произнесла я. – И я больше вас не побеспокою.
Тут он вообще разулыбался, как идиот!
– Простите, в данный момент он не принимает гостей, – ответил мельник спустя мгновение. – Однако, заверяю, он выйдет к вам, как только сумеет. Быть может, вам удобнее подождать наверху?
– Я бы скорее хотела прогуляться. Прошу, передайте хозяину, что он найдет меня снаружи.
С этими словами я повернулась к открытой двери, но тут же замерла – мимо со свистом пронеслась тень. Конечно, это огромное крыло скрыло за собой свет. Я ждала. Изнутри было сложно сказать, как низко они доставали.
– Не бойтесь, госпожа! – воскликнул мельник. В его голосе по-прежнему звучал смех. – Выходите, ничего с вами не случится.
Я коротко кивнула, не желая выдавать страх, и двинулась вперед с куда большей уверенностью, чем ощущала на самом деле. Стоял теплый солнечный день, воздух казался восхитительно свежим. Я подняла голову, прикрывая глаза от солнца. Надо мной воздымалась мельница, и она была куда выше, чем я думала изначально. Над комнатой, где я очнулась, судя по окнам, располагалось еще два этажа. Нижняя часть постройки была возведена из красного кирпича, а верхняя – из дерева. Вместо обычной крыши наверху красовалось нечто вроде колпака, к которому и крепились огромные крылья. Их было четыре – по двадцать футов в длину и шесть в ширину. Они вращались не спеша и тихо, разве что временами поскрипывали и мягко шуршали, разрезая воздух.
Мельница стояла на вершине холма, среди полей, и к ней подходила широкая, разбитая колесами повозок дорога. Внизу виднелся лес. Пейзаж выглядел знакомым. Может, это и есть окрестности Бэтком-холла, наверняка и не скажешь. Это мог быть любой сельский уголок Англии. А что насчет даты?.. Какова вероятность, что я попала именно в то время, где сейчас живет Теган? Да и вообще, представляла ли я, куда мне надо попасть? Я располагала лишь крупицами информации. Солдаты-парламентарии были привычным зрелищем больше десяти лет. Если я перенеслась позже нужного, то у меня совсем мало шансов спасти Теган. А если слишком рано, то их нет вообще. От мысли, что́ ей придется вынести в плену у Гидеона, у меня заныло сердце. Я напомнила себе, что Теган – храбрая и находчивая женщина, искусная ведьма. И она знает, что я за ней приду, что я никогда не перестану ее искать. Если только она выдержит, устоит перед Гидеоном, что бы он ни задумал.
Едва я задумалась, сколько мне еще ждать местного хозяина, как раздавшийся сзади голос чуть не заставил меня подпрыгнуть.
– Вижу, вы наслаждаетесь пейзажем. Признаю, он достаточно очарователен – в деревенском смысле.
Обернувшись, я увидела перед собой… мельника. Он смыл с лица муку, хотя нечесаные волосы длиной до плеч по-прежнему оставались ею припорошены, и переоделся в темный твидовый камзол с повязанным вокруг шеи алым платком. Мельник оказался младше, чем я решила сперва. У него были светло-серые глаза с морщинками, которые появлялись, когда он улыбался. А это случалось часто.
Мельник отвесил быстрый поклон и протянул мне руку.
– Эразмус Балморал. Крайне рад с вами познакомиться. Впрочем, мы, конечно, уже встречались, пусть и без церемоний. Прошу прощения за отчасти фривольный разговор чуть ранее. Пожалуй, это не лучший способ завязывать знакомство, вот так перепрыгивая через устои, но что поделать. Хождение сквозь время – неточная наука. По правде сказать, оно сродни искусству. В связи с этим, надеюсь, мы закроем глаза на некую неловкость.
– Так времяход – это вы?!
– Каюсь, грешен. Очевидно, переход на вас никак не сказался? Некоторые жалуются на звон в ушах, дурноту. Может, головные боли?
– Все в порядке, спасибо. Надо признаться, не ожидала…
Я представляла времяходов совершенно иначе. Они ученые люди, невероятно умные и преданные своему делу, обучению которому отдали долгие годы. А стоящий передо мной человек был неотесанным, неряшливым и растрепанным, а вдобавок занимался физическим трудом.
– …мельника? Согласен. – Он усмехнулся, махнув рукой в сторону мельницы. – Впрочем, она же замечательная, верно? Да, жилые помещения пока достаточно простоваты, но, думаю, я все вполне приемлемо обустроил. Почему бы нам не пройти внутрь? Я приготовлю легкий завтрак. Вы наверняка голодны, вы же несколько столетий не ели!
Он громко расхохотался над собственной шуткой и предложил мне взять его под руку, а затем быстрым шагом повел обратно к мельнице. В комнате, где я очнулась, Эразмус, явно склонный к активным действиям, торопливо распахнул все ставни, и я разглядела в дальнем конце помещения простенькую печку, таз с водой и кувшин, полки и кухонную утварь. Я присела за небольшой столик, наблюдая, как Эразмус достал из буфета хлеб и сыр, а затем поставил их передо мной. Потом он принес банку маринованных огурцов и кусок масла.
– Прошу, угощайтесь, – произнес он, сняв с самой высокой полки глиняный кувшин с элем и протерев рукавом две такие же чашки. – Сыр самый обычный, а вот хлеб, как по мне, восхитителен. Испек его вчера. Одно из преимуществ моего нового ремесла – у мельника всегда хватает муки. К счастью, пекарь из меня куда лучше, чем мельник. Давайте уже, уплетайте, я не позволю гостю умереть с голоду.
Эразмус сел напротив и принялся нарезать хлеб немалыми кусками тем же ножом с костяной рукоятью, которым вспарывал мешки. Даже в подобном деле он двигался с опасной скоростью. Лезвие поблескивало в лучах летнего солнца. С хлебной корочки слетала мука.
– Я слегка в замешательстве, – подала я голос.
– Не сомневаюсь. Множество вопросов. Задавайте любые!
– Я ожидала некого общения прежде… прежде, чем мы отправимся.
– Я услышал ваш зов, громкий и ясный. Очень хороший, очень… – Эразмус на мгновение замер, глядя на высокий потолок, подбирая слово, – …напористый, – наконец закончил он, продолжая накладывать еду на свою деревянную тарелку.
