Я немного подумал и сказал:
— Пойми, я не могу говорить с тобой о деле до тех пор, пока мне не удастся по-настоящему разозлить тебя. Понимаешь?.. Сейчас я пытаюсь добиться именно этого. Но я не уверен, что у меня у меня получается…
— Я готова тебя убить только за одно кислое выражение твоей физиономии, — твердо сказала Настя.
Я отрицательно покачал головой.
— Не верю.
Настя приподнялась, взяла с соседнего столика стакан с недопитым кофе и вылила мне его на голову.
— А теперь?
— Уже лучше, — я вытащил платок и вытер мокрые волосы. — Интересно, как Коля прожил с тобой семь лет? При определенных обстоятельствах твои чувства очень трудно понять. Ты — женщина загадка.
Настя встала.
— Я пошла домой.
— Ты не пойдешь домой. А теперь сядь и спроси почему.
— Пошел ты к черту.
— Отлично! Сядь.
Настя нехотя села и посмотрела на входную дверь. Любое мое следующее слово могло стать в нашем диалоге последним.
— Итак, мы начинаем действовать, — сказал я. — Точнее говоря, действовать будешь ты. Сейчас ты поедешь домой к адвокату Надежде Шарковской и познакомишься с ее любимым мужчиной Геной.
— Зачем?
— Затем, что завтра в час дня ты отправишься со мной в ресторан «Восток». Там мы пообедаем со следователем Светланой. Она тебя не приглашала, но ты придешь. Так вот, завтрашняя встреча не будет иметь никакого смысла, если мы не сможем к ней как следует подготовиться.
— Я ничего не понимаю, — призналась Настя.
— Откровенно говоря, и я тоже. Но вполне возможно, что завтра нам повезет. Теперь что касается твоего сегодняшнего задания… — я понизил голос до шпионского шепота, но на Настю это не произвело никакого впечатления.
Я невольно вспомнил сестричек Шарковских и едва не прослезился от умиления: как все-таки легко работать с женщинами, у которых чувства опережают мысли!
— Ты позвонишь в квартиру адвоката, — продолжил я. — Когда тебе откроет дверь симпатичный мужик по имени Гена, скажешь ему, что ошиблась адресом.
— А что это за тип Гена?
— Это тебе и предстоит выяснить. Причем в довольно грубой и — извини! — возможно, даже несколько вульгарной форме.
Брови Насти поползли на лоб.
— И какой именно?
— Поймешь по ходу дела.
— Но я не знаю адрес Нади и…
— Узнаешь его в адресном бюро возле центрального рынка, — прервал я очередные сомнения Насти. — Там у центрального входа сидит довольно шустрая и рыжая тетя, которая за пятьдесят рублей подскажет тебе не только любой адрес, но и место, куда хозяева прячут запасной ключ. Далее, ты войдешь в квартиру…
— А если этот Гена меня не пустит?
— Какой идиот моложе сорока лет не впустит в квартиру очень красивую, промокшую и продрогшую женщину?
— Но я не продрогшая и тем более не промокшая.
— Это легко устранимо. Купишь в киоске бутылку минеральной воды и выльешь себе на голову. Потом…
— Подожди, но на улице нет дождя.
— Настенька, это просто замечательно, что на улице нет дождя! — Я повысил голос. — Если бы сейчас шел дождь, я бы от горя рвал на голове волосы! Это первое. Второе, неужели ты думаешь, что если мужчина впустил в квартиру красивую, мокрую женщину, он тут же побежит к окну, что бы проверить идет ли на улице дождь? Людям, и особенно мужчинам, свойственно верить в удачу.
— Хорошо, дальше.
— Дальше ты будешь сушиться, пить с хозяином чай и болтать о пустяках. Например, о погоде.
— О погоде лучше не надо.
— Почему?
— Потому что тогда Гена действительно может посмотреть в окно.
— Пожалуй, ты права, — согласился я. — Ну, так вот, чтобы отвлечь его от окна, ты снимешь плащ, туфли…
— А остальное? — быстро спросила Настя.
Вернувшееся к Насте хладнокровие порадовало меня. Кто бы мог подумать, что взбалмошная и смешливая Настенька, оказавшись в критической ситуации и выплакав не такую уж большую порцию слез, вдруг совершенно неожиданно превратится в женщину с холодным взглядом профессионального карточного игрока? Нет, жизнь все-таки волшебная штука и иногда она может преподносить большие сюрпризы. Боже ж ты мой!.. Ну, что, например, сможет сделать, что противопоставить какая-то там социальная революция, Великая ли французская, Наивеличайшая ли Октябрьская, или пусть просто демократическая с тем переворотом, который сейчас произошел в душе ставшей одинокой Насти? Что?!.. А ничего. Ноль. Потому что все уйдет, все рухнет, все исчезнет, а Настя останется. Именно, именно так, а не наоборот, как учат дураков в школах. Знания, говорите?.. В общем, семечки все это, ваши знания, паутинки на ветру и утренний мороз в начале июня.
— Больше ничего из одежды ты снимать не будешь, — твердо сказал я Насте. — Поскольку Коля в тюрьме, то за твой моральный облик несу ответственность я.
Настя кивнула. Я отхлебнул кофе и продолжил:
— Дальше я начну говорить загадками. Теперь спроси зачем?
— Зачем?
— Затем, что когда человек назубок знает свою роль, он теряет способность к импровизации. И ему перестают верить. Теперь слушай меня дальше очень внимательно: в общем, тебя ждут большие неприятности.
— Какие?
— Не знаю, но дай Бог, что бы они были. Советую тебе встретить их достойно. Если тебя начнут бить…
— А меня что и бить будут? — все-таки удивилась Настя.
— Не исключено. В конце концов, если где-то колотят мужа, то почему бы и его жене не попробовать пару тумаков? В случае чего одеваться будешь на лестничной площадке. Но перед этим ты должна сделать все возможное, что бы как можно дольше задержаться в квартире. Если вслед за тобой забудут выбросить твои вещи, позвонишь и напомнишь о своем существовании. Но не подходи слишком близко к двери, это может быть опасно. Потом ты приедешь ко мне домой.
Я замолчал. Настя раздумывала меньше минуты и потом сказала:
— Хорошо, я согласна. А когда вернется Коля?
— Коля вернется завтра.
Автобусная остановка находилась в трех десятках шагов от кафе. Мы прошли их молча, думая каждый о своем. Я посадил Настю в «маршрутку» и направился домой пешком. Мне необходимо было не спеша обдумать сложившуюся ситуацию.
В конце концов, размышлял я, любая истинная трагедия начинается с пустяка. Например, Оттело задушил Дездемону не из-за раздела имущества, а всего лишь из-за дешевого носового платочка. И даже прародительница Ева подсунула Адаму в раю совсем не бомбу, а вполне обычное с виду яблочко. Черт возьми, но такие действительно грандиозные явления природы как огромные пожары, землетрясения или наводнения встречаются в человеческих трагедиях довольно редко и почти всегда остаются на втором плане. Что ни говори, а человек слишком эгоистичен для того, что бы уступать первенство даже матушке-природе.
