– Он не имеет отношения к катастрофе, случайно здесь оказался. Приехал вместе с людьми, которые будут помогать с переводом, – сказала она репортерам по-немецки и, взяв Виталия под локоть, быстро увела в здание.
На встречу с начальником штаба пошли все вместе. Он встретил их в дверях кабинета.
– Господин Калоев, мне очень жаль, – полицейский пожал ему руку. – Примите мои соболезнования.
– Соболезнования? Значит, вы уверены, что никто не выжил?
– Мне тяжело вам об этом говорить… Вы ведь там были и уже, наверно, все понимаете. Мы обнаружили пока только двадцать восемь тел…
– Опознанные уже есть?
– Пока только двое – пилоты Боинга. И это не подтвержденный экспертизой факт, а только наше предположение. В том самолете просто больше никого не было.
– А остальные? Сколько времени нужно на опознание?
– Я боюсь, что в большинстве случаев потребуется генетическая экспертиза, а это может занять до двух недель.
– Я могу увидеть тела погибших? Тех, кого вы уже нашли…
– К сожалению, это запрещено. Так решили сегодня на совещании в Юберлингене. Там был министр внутренних дел Германии и ваши дипломаты.
– Но я ведь отец! Кто может запретить мне увидеть собственных детей?
– Поверьте, это продиктовано исключительно заботой о родственниках. Вы же были там, понимаете, в каком состоянии тела…
– А в поисках я могу помочь?
– Нет, господин Калоев, к сожалению. Этим должны заниматься профессионалы. Да и они не всегда справляются. Нам пришлось заменить половину полицейских, работавших на месте минувшей ночью, из-за их психологического состояния.
– И что же вы предлагаете мне? Лишь ждать?
– Другого выхода нет.
– Но я не могу просто так сидеть! Поймите меня!
– Ну, хорошо… Я поговорю с руководством. Может быть, вам разрешат в порядке исключения. Я позвоню вам вечером. Где вы остановились?
– У нас, – ответила за Виталия переводившая беседу Майя. – Я оставлю вам номер телефона.
Глава 5
Шесть минут
3 июля 2002 года
Спустя сутки после катастрофы
Юберлинген, Германия
В эту ночь ему впервые приснился этот сон. Тот самый, который потом Виталий будет видеть каждую ночь. Он заснул, сидя в кресле, казалось, всего на несколько минут, а когда очнулся, показалось, что это не во сне, а наяву где-то совсем рядом кричит его девочка.
Виталий стал шарить в темноте руками, словно он дома во Владикавказе и Диана, забравшаяся в родительскую постель, вскрикнула во сне рядом с ним. Когда через несколько секунд сознание вернулось, Виталий заплакал от горя и бессилия: «Я не могу, я больше ничем не могу ей помочь!» Он колотил себя по ноге, сломанной несколько лет назад на стройке, до тех пор, пока боль не стала настолько невыносимой, что смогла на мгновение заглушить душевную. Калоев завыл, закусив губу, и слезы наконец остановились.
