«Боже, — думала Кира, — что мы натворили! Никто и никогда не должен был открывать эти камеры. О чем же, черт возьми, думала доктор Ричардсон?»
Не пройдя и полсотни метров, они вдруг увидели сквозь листву какой-то темный силуэт.
— Это один из них! — тревожно прошептал Нильс.
Но Лиза, у которой зрение было лучше, рассмеялась.
— Крис! — воскликнула она с облегчением.
Фигура остановилась и повернулась. Затем она шагнула в сторону друзей, раздвинув листву.
— Лучше бы вы меня ждали там, — сказал Крис, переводя дыхание. Щеки его были исцарапаны, а одежда — вся в грязи после падения.
— Почему ты сбежал? — спросил Нильс.
— Потому что я все испортил, — ответил Крис. — Я хотел…
— Принести пульт управления воротами доктора Ричардсон, — перебила его Кира. — Знаем. А ты не подумал, что вчетвером мы бы лучше с этим справились? Кроме того, ты абсолютно ничего не испортил. Наоборот, спас нам жизнь.
Крис потупился. И вдруг испуганно спросил:
— А где твой отец? Как он себя чувствует?
Кира вкратце ему обо всем рассказала, а потом уже, все вместе, они направились к развалинам. Крис явно разрывался между чувством облегчения от того, что друзья снова с ним, и своим оскорбленным самолюбием. Кира считала это глупостью: в конце концов, они же не мушкетеры и не рыцари Круглого стола. Кроме того, они все могли погибнуть.
— А что, если доктор Ричардсон взяла пульт с собой, когда… когда… — Лиза была не в силах этого произнести. — Ну, когда она спустилась в подвал.
— Нет, пульт лежит у нее в комнате, — покачал головой Крис. — Она никогда не брала с собой лишних вещей. Она сама так говорила.
Кира улыбнулась.
— Иначе как бы она постоянно носила свои короткие шорты и маленькие топики?
Друзья подавленно замолчали, вспомнив погибшую американку. Вдруг Нильс показал вперед:
— Вот мы и пришли.
В конце дороги виднелись темные стены и тоннель, ведущий во внутренний двор. И никаких признаков жизни.
— Где же они? — дрожащим голосом спросила Лиза.
От этой игры в прятки друзьям стало не по себе. Когда видишь врага, можно хотя бы убежать. Но сейчас ребята не видели ничего, и мысль о притаившейся неподалеку угрозе приводила их в трепет.
— Может, они уже разлетелись? — предположил Нильс.
— Те две маленькие горгульи, что бежали сзади, похоже, не могли летать, — возразила ему Лиза.
— Да, от долгого сидения в этих подземных дырах у них ослабели крылья, — согласилась с ней Кира. — Думаю, многие из них вообще больше не смогут подняться в воздух.
— Уж не знаю, хорошо это для нас или плохо, — горько усмехнулся Крис.
Это было справедливое замечание. С одной стороны, исчезла угроза для внешнего мира, потому что горгульи не могли перебраться через электроизгородь. Но с другой стороны, территория монастыря скоро будет кишеть кровожадными тварями, которым наверняка надоело сидеть взаперти.
— Эй, — сказал Нильс, — тогда мы можем хотя бы порадоваться за людей из деревни! А если мы еще и добровольно собой пожертвуем, то эти скоты вообще не захотят никуда отсюда сбегать, потому что будут слишком сыты.
Наступило неловкое молчание. Только теперь друзья постепенно осознавали безвыходность своего положения.
— Гляньте-ка, — сказал Крис, когда они вчетвером притаились на корточках на опушке зарослей, наблюдая за воротами монастыря.
Он показывал на лимонно-желтый мотороллер, стоящий у стены неподалеку от вхоп да в тоннель.
— «Веспа» доктора Ричардсон. Ну и что? — спросил Нильс. — Мы ведь не сможем удрать на ней впятером.
— Кто сказал «удрать»?
— А что, ты хочешь устроить экскурсию?
Крис хмуро посмотрел на Нильса:
— Эти монстры чертовски быстрые. А наши комнаты расположены на другой стороне, в восточном крыле — достаточно далеко.
Кира догадалась, что задумал Крис.
— Хочешь, чтобы кто-то из нас проехал через монастырь на мотороллере? Ты серьезно?
— Я попробую, — сказал Крис тоном, не терпящим возражений. — На «Веспе» я буду побыстрее горгулий. По крайней мере, лучше, чем пешком…
— И раз в сто громче, — перебила его Лиза. — Они сразу поймут, что ты здесь.
— Многие до сих пор сидят в подвале. Наверное, они боятся солнечного света. Все-таки столетия в подземелье… — Крис снова глянул на желтый мотороллер, словно уже катился на нем по монастырским коридорам. — Но кто знает, когда они решатся выбраться на поверхность. Когда это произойдет, нас уже не должно здесь быть. Понимаете? У нас нет времени!
— Хорошо, — согласилась Кира, сознавая, что он прав. — Но почему именно ты?
— Потому что я уже катался на мотороллере, — сказал Крис, показав на «Веспу». — Уж пару-то раз я точно ездил на таком. Не во всех странах, где я побывал с родителями, детям это запрещено, как в Германии.
Против такого не возразишь. Ни Кира, ни Нильс, ни Лиза не умели управлять мотороллером.
— Ну тогда попробуй, — кивнула Кира Крису. — Только привези все, что хоть как-то сможет нам помочь. Доктор Ричардсон уже несколько лет занимается Дамиано и его скульптурами. Может, в ее записях найдется что-нибудь полезное.
— О'кей.
Нильс ободряюще улыбнулся Крису:
— Иногда ты… ну просто супер.
Услышав такое от Нильса, с которым они постоянно соперничали, Крис, казалось, был сбит с толку. Но он тоже улыбнулся в ответ, и всем стало понятно, что похвала пришлась ему по душе.
Лиза же, напротив, выглядела подавленной.
— Будь осторожен, хорошо?
Крис поднял руку и нежно провел ею у Лизы за ухом, словно хотел погладить ее светлые волосы. Затем он быстро отвел руку. На ладони у него лежал каменный коготь от скульптуры.
— Это было у тебя за ухом. Сохрани его как талисман.
Лиза смущенно взяла подарок:
— У меня за ухом?
Кира с сомнением посмотрела на Криса:
— И давно ты научился таким фокусам?
Он улыбнулся и поправил упавшую на лоб прядь черных волос.
— Совсем недавно. Наверное, с тех пор, как мы носим Печати.
С этими словами он поднялся и побежал к мотороллеру по узенькой полоске травы между зарослями и монастырской стеной.
Друзья смотрели ему вслед. Лиза и Нильс со страхом, а Кира задумчиво.
«Вот Печати изменили и Криса», — подумала она. Кира все время спрашивала себя о том, какие с ним произойдут перемены.
С тех пор как у них появились эти знаки, Лиза стала более уверенной в себе и научилась отлично решать хитрые головоломки. Нильс утратил свое былое легкомыслие и стал воплощением осторожности. Кира же, наоборот, все больше походила характером на свою мать: ожесточенно, иногда чуть ли не одержимо боролась со злом.
